«Его искусством можно лечить людей»
«Великий закон культуры гласит: дайте каждому возможность сделаться тем, чем он способен быть, дабы он мог развернуться во весь свой рост, преодолеть все препятствия, оттолкнуть от себя всё чуждое, особенно всякие наносные явления, и, наконец, предстать в своём собственном образе, во всём своём величии, каковы бы они ни были». Томас Карлейль
«Во всём своём величии»! Да, это о нём, моём визави, учёном, художнике, участнике Великой Отечественной войны, человеке, на долю которого выпало немало жизненных испытаний, – иркутяне Венедикте Игнатьевиче Бычкове, отметившем недавно своё 93-летие. Мне не раз приходилось встречаться с Венедиктом Игнатьевичем, в основном на выставках, как персональных, так и коллективных: вот уже 30 лет, как Бычков является членом творческого объединения художников-любителей «Бабр» – с первого дня основания.
Приходилось и дома у него бывать, и каждый раз удивляться молодой энергии, работоспособности хозяина. Небольшая двухкомнатная квартира моего друга напоминает музей в миниатюре – глаза разбегаются от обилия живописных работ. Словно цветущий, благоухающий луг, полный цветов и разнотравья.
Очередная наша встреча состоялась буквально на днях в стенах областной библиотеки имени Молчанова-Сибирского, где прошло открытие его персональной выставки. Пейзажи и натюрморты, а именно в этих жанрах предпочитает работать живописец, покорили всех, кто пришёл поздравить художника с 93-летием, с открытием красочной экспозиции, в которой даже самый придирчивый, привередливый критик не отыщет проходную, слабую работу. В каждой из них живёт душа их создателя – незамутнённая, чистая, как и колорит живописных холстов.
Думаю, самое время упомянуть о весьма существенной детали: Венедикт Игнатьевич – непрофессиональный художник, всю жизнь он занимался наукой, почвоведением. Однако можно говорить без натяжки: живописные холсты выполнены на высоком профессиональном уровне, я бы сказал – профессиональном. Вот мнение известных иркутских мастеров живописи.
Анатолий Костовский, заслуженный художник России: «Не перестаю удивляться творческой энергии Венедикта Игнатьевича. Он не знает, что такое скука. Любо-дорого посмотреть – его краски поют, греют, ласкают… Венедикт Бычков много сил и времени отдал изучению и сохранению природы, а сегодня он воспевает её».
Владимир Кузьмин, заслуженный художник России: «Это чистая, звучащая живопись. Как много в ней света, радостных красок! Мы чувствуем, как дышит Байкал, благоухают цветочные поляны, шумит сосновый бор… Когда видишь идущие от души работы – радуешься их искренности, незамысловатости».
Лев Гимов, заслуженный художник России: «Можно много говорить о технике – она безупречна, о трепетном отношении художника к предмету изображения. Я же скажу коротко: работы Бычкова прямо-таки излучают положительную энергетику. Вне всякого сомнения, они обладают свойствами целебного источника – этим искусством можно лечить людей».
Послушаем и самого «виновника» торжества: «После школы в 1939 году поступил в изотехникум, а через два года вместо привычных кистей взял в руки винтовку образца ещё царских времён: началась война. И в августе 41-го вместе с другими ещё не состоявшимися художниками нас отправили на восток – там «зашевелилась» японская гидра».
Продолжим рассказ Венедикта Игнатьевича. В конце ноября 1941 года большую часть состава дивизии, где служил Бычков, отправили под Москву. Похоронкам оттуда не было конца – об этом сообщали в своих письмах из дома родные. Далее была Даурия, учёба в Могоче Читинской области, где и застали вести о начале войны с Японией. Изнурительный многодневный марш-бросок через пустыню Чахар, отроги Большого Хингана, боевые действия в районе городов Линси и Чифын. Служба для Венедикта Бычкова закончилась в Порт-Артуре спустя год с лишним после победы – в ноябре 1946-го.
Куда податься после армии? В военных мытарствах тяга к живописи как-то стушевалась. Захотелось чего-то основательного, связанного с землёй, природой, и подал заявление в Иркутский сельхозинститут. Некоторое время работал агрономом, стоял у истоков создания Восточно-Сибирского филиала АН СССР, написал и защитил диссертацию, посвящённую борьбе с эрозией почв в лесостепных районах Прибайкалья, работал научным сотрудником Института географии СО РАН, заведовал кафедрой ботаники пединститута.
В пятидесятилетнем возрасте пришёл в госуниверситет на кафедру физики и мелиорации почв. Лекции доцента Бычкова, его глубокие познания в смежных областях науки, талант общения снискали глубокую симпатию к этому поистине неугомонному человеку. Многие из опубликованных им работ, в частности, касающиеся вопросов изучения, практического применения противоэрозионных мероприятий, стали настольными для студентов биофака.
Главной же заслугой Бычкова, по мнению его коллег по университету, является создание первого в Сибири музея почвоведения. Понятное дело, заведующим музеем, заявившим о себе как об учебном, научном и научно-просветительском подразделении при биолого-почвенном факультете ИГУ, становится именно он, Венедикт Бычков.
Музей, созданный в нелёгком 1993 году, является и сегодня хранилищем уникальных экспонатов, коллекций, которые собирались почвоведами, географами, специалистами по почвенному покрову, истории освоения земельных ресурсов России. Здесь можно увидеть и замечательные живописные работы, запечатлевшие своеобразие нашей земли сибирской, её красоту и просторы. И вряд ли большинство из многочисленных посетителей музея догадывается, что холсты эти – дело рук и душевных устремлений его основателя.
Сегодня Венедикт Игнатьевич приходит сюда как почётный член совета музея, он, как и прежде, готов провести экскурсию, прочитать лекцию (что он и делает время от времени) – с блеском, весёлой шуткой, непринуждённостью. Диву даёшься – человеку за 90, а он молодым даст фору – всегда в движении, в хлопотах, его и сегодня можно встретить с этюдником на улицах Иркутска, в окрестностях города. Ведь сказано же: «У кого сердце поёт, тот всегда юн». Истинная молодость, по определению, есть свойство духа, его сила, его творческая игра. И там, где дух веет и расцветает, где сердце поёт, там старость отступает. Пример Венедикта Бычкова, учёного, художника, просто красивого человека, – яркое тому подтверждение.
