Окончание. Начало в №№ 1, 2

«Сами виноваты»

Последнее убийство из тех, за которые ангарский маньяк 14 января нынешнего года приговорён областным судом к пожизненному лишению свободы, совершено в декабре 2000-го. На предварительном следствии Михаил Попков утверждал: полтора десятка лет назад он завершил свой смертельный сериал. По его словам, стал бояться, что попадётся, а потому прикончил женщину в своём гараже и вывез труп в лес. После чего тщательно вымыл машину. Все знакомые и родные отмечали, что Попков был очень опрятен: одежду, квартиру, автомобиль содержал в чистоте. 

Вероятно, так долго продержаться в тени (с 1994 года, когда было совершено первое убийство, до задержания маньяка в 2012-м) Попкову «помогали» сами убитые, их личности. Конечно, не все жертвы были, как утверждал преступник, женщинами лёгкого поведения, пьяницами или наркоманками, которых, по его теории, следовало наказывать в назидание другим. Хотя сокамерникам и следователю Чистильщик говорил, что ошибся только один раз. 

25-летняя женщина в четыре утра отправилась встречать на железнодорожный вокзал свою мать. Стоял март 1997 года, был мороз и гололёд. На свою беду на предложение незнакомца подвезти она ответила утвердительно и села в «Хонду». Это было третье по счёту убийство Попкова. На допросе он сказал следователю, что опасался заявления в милицию об изнасиловании и решил избавиться от пассажирки: сначала он её душил, потом дважды пырнул ножом в шею и выбросил труп в траншею. А затем вернулся на службу, чтобы принять сообщение об убийстве и выехать на место своего собственного преступления вместе с работниками уголовного розыска. «Сожалею, – говорил Попков сокамерникам, – ошибка вышла. Та женщина оказалась нормальной, а в машину села, потому что торопилась». Это был редкий в его «убойной практике» случай, когда потерпевшую сразу начали искать. Мать разминулась с дочкой, отправившейся ей навстречу, всего на несколько минут, родственники тут же стали звонить в больницы и милицию. Тело обнаружили очень быстро. 

Об остальных убитых Попков в ходе предварительного и судебного следствия не сожалел. Самая первая жертва оказалась ночью на улице, потому что сын женщины, у которой они гуляли, категорически заявил: «Уйду из дома, если гостья опять останется ночевать». Семья хватилась любительницы приключений, только когда ту потеряли в магазине, где она работала продавцом. О другой 25-летней жертве, киоскёрше, друзья говорили, что она легко знакомилась с мужчинами и ей ничего не стоило сесть в машину к неизвестному. Умерла неосторожная незамужняя женщина от 13 ударов топором по голове: убийца бил её как обухом, так и лезвием. За поиски ещё одной пропавшей родные принялись только через пять дней – так привыкли к тому, что она оставалась ночевать там, где гуляла. Собутыльники рассказали, что в три часа ночи участница их застолья отправилась добывать спиртное, а утром её обнажённый труп с головой, размозжённой твёрдым предметом, молотком или кием, нашли на дороге дачники. Была среди потерпевших 20-летняя девушка, которая, по словам родных, употребляла наркотики и оказывала мужчинам интимные услуги. Попкова она, видимо, испугалась, вынула из сумочки нож для самозащиты. Этим ножом он её и зарезал. В числе убитых оказалась также 25-летняя женщина, мать двоих детей, которую муж заставлял заниматься проституцией – супруги не работали, всю семью содержала бабушка. По словам сокамерников, Попков никогда не раскаивался в совершённых убийствах, а только переживал, что его всё-таки поймали из-за генетической экспертизы. О женщинах, которых он лишил жизни, экс-милиционер рассказывал с ненавистью и презрением, говорил, что они «сами виноваты».      

Конечно, о мёртвых принято либо говорить хорошо, либо вообще молчать. Но в юриспруденции есть наука виктимология, изучающая уязвимые черты потенциальных потерпевших, поступки, которые грозят привести к трагедии. Полезная наука. С делом ангарского маньяка, конечно, и без науки всё понятно: выходить ночью на улицу одной в нетрезвом состоянии, садиться в машины к незнакомым мужчинам – для женщины верный способ попасть в беду. На самом-то деле большая часть жертв Попкова вовсе не относилась к категории «пропащих, распущенных». Это были самые ­обычные женщины, на месте многих из них мог оказаться, наверное, любой из нас. Кто-то из потерпевших отмечал в кафе знаменательное событие и пропустил последний автобус; кто-то задержался в гостях в надежде, что проводит спутник, – а тот слинял, поняв, что интима не предвидится. Было несколько со­всем юных девчонок, любительниц молодёжных тусовок – они просто в силу возраста не ждали от жизни никакого подвоха. 

«Не бойся, я из милиции»

Закидывая следователей многочисленными явками с повинной, признаваясь в преступлениях, Попков категорически возражал только против навязываемого ему мотива – влечения к убийствам. Подследственному было мало того, что его признали вменяемым, способным осознавать свои поступки и руководить собственным поведением. Его явно обижал выставленный комиссией психологов и психиатров «диагноз» – гомицидомания с элементами садизма, сексуального насилия. Собственно, этот диагноз специалисты назвали «вариантом нормы психического здоровья». Но Попкова травмировало даже само подозрение в том, что он убивал не ради взятой на себя высокой миссии очищения общества от аморальных, испорченных людей, а как беспринципный маньяк, готовый любого встречного прибить лопатой или зарубить топором – что под руку попадётся. 

По этой же причине он отрицал и сексуальное насилие перед убийством, несмотря на разодранную и разбросанную одежду, следы сопротивления на трупах, положение тел, уже скованных смертью. Попков уверял, что женщины вступали с ним в связь добровольно, он их даже сначала целовал, а одежду они срывали с себя сами от нетерпения. Распитие спиртного и интимная близость с будущей жертвой служили для убийцы чем-то вроде экзамена на её «порядочность». Судя по количеству трупов, это испытание мало кто выдерживал. 

Что происходило на самом деле в местах многочисленных преступлений, совершённых маньяком, теперь уже в точности не узнаешь: эксгумированные трупы помогли доказать вину Попкова, но нарисовать ясную картину произошедшего не в силах. Зато это смогли сделать две потерпевшие, чудом уцелевшие после встречи с маньяком и спустя многие годы (через 12-13 лет) опознавшие его на следственном действии. Одной из них на момент преступления, в июле 1999 года, едва исполнилось 18 лет. Они с подружкой познакомились с парнями, которых звали так же, как и их. Женя согласилась встретиться с тёзками, засиделись допоздна. Девушка отправилась домой вместе с двумя провожатыми, но один из них сразу попрощался, другой пригласил переночевать к себе домой. Услышав отказ, заявил, что провожать в другой микрорайон не пойдёт – слишком, мол, далеко. Девчонку охватила паника, общественный транспорт уже не ходил. Она шла пешком по Ленинградскому проспекту, со стоянки возле ресторана «Невский» вывернула иномарка. Водитель приоткрыл стекло и предложил подвезти. До дома оставалась пара остановок, но девушка согласилась. Водитель показался Жене очень хорошим человеком: приветливо улыбался, назвал своё имя – Михаил. Заметив, что девушка побаивается, сказал: «Не бойся, я из милиции». Даже показал удостоверение в красной корочке. Женя вгляделась: на фотографии человек, сидевший за рулём иномарки, действительно был в форме милиционера. И тогда она поверила, что находится в безопасности.  

Попков, конечно, проехал мимо её дома. Девочка запаниковала. Всё, что было дальше, она вспоминает как страшный сон. Машина остановилась в лесу. Приветливый только что улыбавшийся человек без видимых причин превратился в дикого разъярённого зверя. На суде Женя сказала: «Я сразу поняла, что он хочет меня убить». Сняла туфли на каблуках и побежала в лес в на­дежде спрятаться. Маньяк догнал, ударил чем-то по голове. Когда она упала, начал душить. Очнулась девочка в Кировской больнице № 3 Иркутска, куда её привезла машина «скорой». Спасибо молодой семье, которая, выехав на следующий день с ребёнком на пикник, наткнулась в лесу между деревнями Вдовино и Малая Елань на обнажённое тело избитой девушки, вызвала помощь и дождалась врачей. На теле жертвы не было живого места – маньяк нанёс ей не менее 20 ударов. На лицо пришлось наложить швы, на шее виднелись следы удушения. Из-за открытой черепно-мозговой травмы, перелома костей черепа про­изошла атрофия зрительного нерва, на один глаз Женя почти полностью потеряла зрение. Память вернулась не сразу, лишь недели через три девушка начала вспоминать, что с ней случилось. В 2012 году, когда преступника задержали, она увидела в Интернете его фото и сразу узнала. Но в милицию не пошла. «У меня появилось недоверие к правоохранительным органам», – объяснила она следователю, который сам возобновил производство по её делу и пригласил на допрос.   

Моя хата с краю

В ту же «милицейскую ловушку» попалась в 1998 году и другая уцелевшая девушка. Её тоже подвела наивная вера в то, что в жизни как в детской книжке: «моя милиция меня бережёт». Когда она вышла от подруги, трамваи уже не ходили. Пришлось идти по январскому морозу домой пешком. Девушка двигалась всё по тому же Ленинградскому проспекту, когда сзади подъехал, как она выразилась, «милицейский бобик» со всеми положенными опознавательными знаками. А главное – крупной надписью «милиция» на борту. Водитель был в форме сотрудника, он открыл перед замёрзшей девушкой переднюю дверь, спросил, куда её подвезти. Никто бы, наверное, не усмотрел в такой ситуации подвоха. Дальше всё происходило по 

обычному для этого уголовного дела сценарию: Попков завёз девушку в лес, нисколько не смутившись тем, что на нём форма служителя закона. Из милицейской машины он вытащил случайную спутницу, которая не пожелала раздеваться, за ноги. Она пыталась убежать, как и многие её предшественницы и те, кто стали потерпевшими после неё. Ей даже удалось заскочить на сиденье водителя в надежде завести «уазик» – но ключа на приборной доске не оказалось. Потом она услышала голоса какой-то компании и стала звать на помощь. Спасение было близко. Испугавшись, маньяк на милицейской машине, как показалось потерпевшей, уехал, она подбежала к компании парней, стала рассказывать о том, в какую беду попала. Её отвели в какое-то здание, где был охранник. Что охранял тот пожилой мужчина, неизвестно. Но вместо того, чтобы как-то помочь – позвонить родным девушки, своему начальству, в милицию или предложить переждать в помещении, пока опасность не минует, – сторож заявил, что посторонним в охраняемом им здании находиться нельзя. По сути, выгнал. Парни, которые привели к нему девушку, тоже взять её под свою защиту не пожелали, отправились своей дорогой. 

Девушка тут же снова оказалась в крепких руках милиционера-мань­яка. Он просто потушил фары на машине и в темноте ждал, чем закончится эта попытка жертвы найти добрых, неравнодушных людей. Видимо, был уверен, что никто не поможет, так и вышло. Изверг за волосы подтащил девушку к дереву и бил об него головой, пока она не потеряла сознание. Очнулась, как ей показалось, в морге, накрытая белой простынёй. На соседней каталке увидела чьи-то ноги с привязанной к ним биркой. И вновь потеряла сознание. Пришла в себя в палате хирургического отделения больницы скорой медицинской помощи Ангарска. Рот искривлён, правая половина тела парализована. Черепно-мозговая травма с ушибом головного мозга тяжёлой степени привели к психическому расстройству и инвалидности. Медсестра сказала, что в больницу её доставили голой. До утра девушка пролежала на снегу и сильно обморозилась. Нашли потерпевшую сотрудники цеха по изготовлению памятников для погибших воинов-«афганцев», когда шли на работу. Привели в служебное помещение, вызвали скорую помощь и милицию, поддержали чем могли – в отличие от ночного сторожа и молодых людей, чьё равнодушие кинуло её в объятия  оборотня. А Попков на допросе заявил, что уехал с места преступления, посчитав, что девушка умерла, как и другие до неё. После приключения, получив разрядку, он вернулся на службу – в дежурную часть милиции, где на его отлучку, как обычно, не обратили внимания.      

Свой брат, железнодорожник, посочувствовал «пьяной»

Родственники убитых оценили причинённые им страдания по-разному – от 250 до 700 тысяч рублей

В уголовном деле содержится не один документ, свидетельствующий о том, что некоторых женщин, ставших жертвами маньяка, можно было, вероятно, спасти. Если бы только люди относились к чужой беде не как к любопытному, но не имеющему к ним отношения происшествию. Вот, например, история, случившаяся в июле 1998 года. 

25-летняя ангарчанка нечаянно опрокинула рюмку с водкой на спичечный коробок, решила сбегать в ночной киоск за спичками – и исчезла. Это было под утро 18 июля. Тем же вечером путевой обходчик увидел вблизи железнодорожной станции Суховская женщину, на которой из одежды был только бюстгальтер. Подумав, что она пьяна, рабочий стал её трясти и, казалось, привёл в чувство: женщина пыталась подняться, но не смогла. На лице её запеклась кровь. Железнодорожник посмотрел на всё это, по­думал и отправился на работу. Но не для того, чтобы воспользоваться телефоном, вызвать скорую помощь и милицию. Он рассказал о своей находке машинисту, и они вернулись к полуживой женщине вместе, захватив старую одежду. Теперь мужики вдвоём стали  расталкивать молодуху, она шевелилась, но сказать ничего не могла. И тогда эти «добрые люди» накрыли голую курткой и ушли, решив, что она проспится, протрезвеет и «оживёт». Однако совесть не позволяла совсем выкинуть находку из головы. 

Очередные «смотрины» двое железнодорожников устроили следующим утром: специально остановили тепловоз, чтобы проведать бедолагу. Нашли её метрах в десяти от прежнего места: несчастная, видать, была ещё в сознании и пыталась ползти. Мужики разглядели её получше, заметили, что правая сторона лица была отёкшая, синяя. Женщина  приподнималась и падала, нормально двигаться и говорить не могла. Что сделали машинист и путевой обходчик? Они вернулись к тепловозу, доехали до очередной станции и рассказали о своей находке на этот раз коллеге-женщине. Теперь уже целой бригадой, вчетвером, путейцы явились на место происшествия. Надо ли говорить, что пьяная не проспалась и не сбежала. Она всё ещё шевелилась, что-то показывала жестами, но по-прежнему ничего не смогла объяснить людям, которых оторвала от важной работы своим странным поведением. Лишь после этого «производственного совещания с вы­ездом на место происшествия» железнодорожники вызвали, наконец, скорую помощь. Увы, помочь потерпевшей врачи уже не смогли: она умерла от тяжёлых ранений головы, нанесённых ударами отвёртки и, возможно, ножа. В этом преступлении Попков признался в явке с повинной в ходе предварительного следствия. А железнодорожники, которые долго совещались вместо того, чтобы сразу принять меры к спасению человека, выступили в судебном процессе свидетелями обвинения.    

Сериал ещё не окончен

По этому уголовному делу заявлены гражданские иски. Суд удовлетворил требования потерпевших о возмещении им морального вреда на общую сумму свыше 7,5 миллиона рублей. Родственники убитых оценили причинённые им страдания по-разному – от 250 до 700 тысяч рублей. Каждая из выживших девушек требовала в исковом заявлении по миллиону. В обеспечение исков Ангарский городской суд в феврале 2013 года наложил арест на принадлежащий Попкову гаражный бокс в кооперативе «Нефтехимик» – другого имущества, денег, ценностей, следователи у него не обнаружили. 

Сейчас в следственных органах проверяются факты, изложенные Михаилом Попковым в очередных явках с повинной. Похоже, что в 2000 году он вовсе не покончил со своим кровавым «увлечением». В настоящее время ведутся допросы подозреваемого, надумавшего рассказать об убийствах, не вошедших в серию, за которую он уже получил пожизненное лишение свободы. Эти преступления тоже совершены в окрестностях Ангарска в период с середины 1990-х до 2004 года. По нескольким эпизодам нового уголовного дела, расследуемого в региональном управлении СК России, Попкову уже предъявлено обвинение. Если раньше убийца представлял себя этаким идейным борцом за нравственность, «чистильщиком общества» и бессребреником, который никогда не зарился на дорогие украшения жертв, то теперь он, говорят, признаётся: золотишко с них снимал и сдавал в ломбард. Зачем пропадать добру? Но это уже подробности из новых, ещё не готовых к «выпуску» серий о злодеяниях ангарского маньяка. Вполне вероятно, что Михаил Попков побьёт рекорды известных в мире серийных убийц.  

Сейчас он находится в Иркутском следственном изоляторе. И обосновался там, видимо, надолго. На приговор с пожизненным лишением свободы экс-милиционер принёс апелляционную жалобу. Признаваясь в новых убийствах, он ожидает в то же время пересмотра уже объявленного приговора Верховным судом России. Очевидно, иркутский изолятор, где с маньяком работают следователи, с их разрешения навещает жена, для него предпочтительнее, чем колония особого режима для осуждённых пожизненно.