Маловодье на Байкале, равному которому не было больше века, привело к тому, что уровень озера неизбежно опустится ниже той границы, которую когда-то задало правительство РФ. Представители Иркутской области предлагают  дополнить правовой акт, её установивший, чтобы учесть форс-мажорные обстоятельства, их оппоненты из Бурятии выступают категорически против, пугая общественность возможными экологическими последствиями. Точку в споре могут поставить лишь федеральные власти, но на их уровне пока только признали, что для этого нужны дополнительные консультации со специалистами, и предложили организовать комплексный мониторинг состояния озера.  

Постановление правительства РФ № 234, регламентирующее предельно допустимые уровни Байкала, вышло в 2001 году, когда продолжалось рекордно длинное маловодье, установившееся в 1996 году и длящееся до сих пор. Эксперты называли его условия «курортными» – приток в Байкал в среднем лишь на 6% не дотягивал до нормы. 

Связано это было с низкой водностью Селенги, дающей половину притока в озеро. На других реках, впадающих в него, такой тенденции не наблюдалось, поэтому приточность, пусть и не дотягивавшая до нормы, не была катастрофически малой. «Низкая водность – это профессиональный жаргон, речь идёт о том, что в водосборном бассейне Селенги было мало осадков», – добавляет директор Лимнологического института СО РАН Михаил Грачёв. Несмотря на «курортные» условия, при разработке постановления № 234 предусматривалось возможность выхода за предельные отметки «в периоды катастрофически повышенной или пониженной водности» либо, в более поздней редакции, «при возникновении форс-мажорных обстоятельств». Решение о том, насколько допустимо отклониться от них, в подобных исключительных случаях могло бы принимать само правительство РФ. Однако в итоговом варианте остался лишь один пункт безо всяких оговорок: «Установить  максимальное  и минимальное значения уровня воды в озере  Байкал при использовании его водных ресурсов в хозяйственной и  иной  деятельности  на  отметках соответственно 457 и 456 метров (в тихоокеанской системе высот)».

Недостача приточной воды

В то же время федеральные власти не учли вероятность катастрофического маловодья или, наоборот, экстремального паводка. А она не так мала, как может показаться. «Большая вода», к примеру, может наступать 15 или 20 раз в течение века, тогда как серьёзное маловодье – один или два раза за столетие. Так и произошло в 2014 году, когда был побит рекорд засушливого 1979 года и уровень Байкала лишь чуть-чуть не дотянул до минимума, наблюдавшего в 1903 году. При этом благоприятное «курортное» маловодье совершенно неожиданно сменилось катастрофическим в течение нескольких месяцев. В начале мая уровень Байкала составлял 456,13 м ТО. Для сравнения: в первых числах мая 2013 года этот показатель составлял лишь 456,04 м ТО, а в конце апреля 2008 года, когда в адрес «Иркутскэнерго» звучали обвинения в «сработке» озера ради повышенной выработки Ангарского каскада ГЭС, он держался на отметке в 456,05 м ТО. В дальнейшем, как и положено, Байкал начал наполняться. «Внутри года мы особо повлиять на уровень озера не можем, – отмечает старший научный сотрудник лаборатории гидрологии и гидрофизики Лимнологического института СО РАН Валерий Синюкович. – Приток поступает в Байкал, а мы можем только, исходя из имеющихся водных ресурсов, регулировать его уровень – от сезонного хода никуда не денешься». 

До начала лета ситуация не сильно отличалась от той, что наблюдалась в 2013 году. Прогнозы, которые на лето давали специалисты, не сулили ничего плохого. Предполагалось, в частности, что в июне приток окажется в пределах нормы или чуть ниже неё, тогда как в августе и сентябре несколько превысит средние многолетние значения. Вероятность маловодья или паводка, впрочем, со счетов не сбрасывали, впрочем, она была крайне мала. Но природа обманула все ожидания: во втором квартале приток в Байкал составил 83,4% от нормы, тогда как в третьем – только 61%. «Долгосрочные прогнозы – это игра в угадайку, причём игра весьма сложная, потому что никто не может предсказать, сколько влаги выпадет», – комментирует произошедшее Грачёв. В четвёртом квартале приточность оказалась отрицательной – иными словами, с поверхности озера испарялось больше воды, чем поступало в него. 

По данным Федерального агентства водных ресурсов, только в декабре фактический приток составлял минус 500 кубометров в секунду при норме минус 241 куб. ежесекундно. В таких условиях энергетики неукоснительно следовали указаниям Енисейского бассейнового водного управления Росводоресурсов, которое устанавливает сбросные расходы для Иркутской ГЭС и других станций Восточной Сибири, учитывая интересы всех категорий водопользователей – населения, речного флота, коммунальных и промышленных предприятий. Так, средние попуски в апреле составляли, как и было предписано, 2200 кубометров в секунду, в мае – 2000 кубов ежесекундно. В первой половине июне попуски уменьшили до 1700 кубометров в секунду, а впоследствии, когда маловодье стало очевидным, снизили до 1500. Сократить их ещё больше возможности не было – таков минимум, необходимый для летнего периода навигации и обеспечения северного завоза. Впрочем, как только  навигация была завершена, сбросные расходы уменьшили: в последней декаде сентября они составляли 1350 кубометров в секунду, с начала октября – 1300. За лето, заметим, Байкал наполнился до отметки 456,57 м ТО, но с 9 сентября уровень воды в нём начал медленно, но неуклонно снижаться. 

В свою очередь, технический проект Иркутской ГЭС предусматривает рабочий диапазон  водохранилища  от  455,54 м ТО (так называемого уровня мёртвого объёма) до 547,5 м ТО. Эти же отметки зафиксированы в Правилах использования водных ресурсов водохранилищ Ангарского каскада ГЭС, утверждённых в 1988 году.  При проектировании и строительстве водозаборов, расположенных в городах и посёлках ниже по течению (только в Ангарске, Свирске, Усолье-Сибирском и Черемхово проживают более 375 тыс. человек),  применены  значения ежесекундных попусков минимум в 1300 кубов. Когда в декабре 2002 года и январе 2003 года ГЭС по требованию Министерства природных ресурсов РФ работала с попусками 1350 кубометров в секунду, техника функционировала на пределе. А 12 января 2003 года водозабор ТЭЦ-10, который удовлетворяет нужды не только станции, но и всего Ангарска, вообще остановился  почти на 10 часов. Тогда, к слову, губернатор Иркутской области Борис Говорин обращался в адрес Министерства энергетики РФ и Минприроды с просьбой понизить минимальную отметку для Байкала до 455,8 м ТО, но результата это не принесло. Впрочем, ни в 2003 году, ни позднее вода в озере не опускалась ниже 456 м ТО. 

«Проверьте данные, что в колодцах исчезла вода»

По состоянию на 14 января 2015 года, как сообщает Енисейское бассейновое водное управление, она держится на отметке 456,09 м ТО. При этом Байкал ежедневно теряет по четыре миллиметра – приток в него по-прежнему остаётся отрицательным. Прогноз, из которого исходят Росводоресурсы, гласит, что в январе он может колебаться в пределах от 150 до 50 кубометров в секунду со знаком «минус» при том, что норма составляет 319 кубов. Ожидания от всего первого квартала чуть более оптимистичны – 100–300 кубометров в секунду при норме в 369 куб. м/с. Исходя из этого, рабочая подгруппа по установлению безопасных режимов наполнения и сработки Саяно-Шушенского водохранилища и обеспечению оптимальных режимов работы водохранилищ Ангаро-Енисейского каскада ГЭС для нужд гидроэнергетики, собиравшаяся в Москве 30 декабря, установила сбросные расходы для станции в Иркутске в 1300 кубометров в секунду. Но в том случае, если кромка льда поднимется выше Усолья-Сибирского по течению, их могут сократить до 1250 куб. м/с. Но даже при таких попусках, констатирует Синюкович[ПОН1], к началу весеннего таяния снегов уровень Байкала понизится до 455,8 м ТО. Именно до этой отметки правительство РФ и просят расширить диапазон регулирования озера.   

Против выступают власти Бурятии, озаботившиеся проблемой маловодья. «Проверьте данные, что в колодцах прибрежных деревень исчезла вода, – обратился  президент республики Вячеслав Наговицын к министру природных ресурсов региона Юрию Сафьянову на пленарном совещании, которое состоялось 12 января. – Впору объявлять ЧС, поскольку воды нет, если что-то загорится, пожарную машину заправить будет негде. Подготовьте обращение в Минприроды РФ, аргументированно объясните ситуацию, с учёными покажите, что может произойти. У нас торфяники осушились, начали гореть, а иркутские энергетики ещё хотят снизить уровень». Министр, чьи слова приведены в сообщении на официальном интернет-портале органов власти Бурятии, в ответ сообщил, что «уже началась работа с федеральными ведомствами, прошли встречи в правительстве России с участием представителей республики» – заместителем председателя комитета Государственной Думы ФС РФ по природным ресурсам, природопользованию и экологии Михаилом Слипенчуком и членом Совета Федерации ФС РФ Арнольдом Тулохоновым. Ранее Тулохонов направил генеральному прокурору РФ Юрию Чайке обращение по поводу уровня Байкала. В нём он высказал мнение, что его понижение менее чем до 456 м ТО «будет иметь катастрофические последствия для экосистемы озера» и заявил, что считает целесообразным уменьшить попуски Иркутской ГЭС в январе до 1100 кубометров в секунду. «Об этом сообщили в аппарате помощников сенатора, уточнив, что Тулохонов направил письмо в конце 2014 года, – сказано на официальном сайте властей Бурятии. – Официальный ответ [на него] ещё не поступил».

Вопрос необходимо тщательно изучить

Кроме того, ещё в начале декабря 2014 года министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской заметил, что не считает обоснованным предложение о снижении минимальной планки для уровня Байкала. Однако, добавил он, чтобы принять окончательное решение, нужны дополнительные консультации со специалистами. Чуть позже пресс-служба Минприроды сообщила о том, что ведомство направило в правительство РФ проект постановления «Об осуществлении государственного экологического мониторинга уникальной экосистемы озера Байкал». Зарубежный опыт показывает, что принятию правил регулирования водохранилищ должна предшествовать комплексная исследовательская работа. Например, в случае с ГЭС Мозес-Сандерс, расположенной на реке Святого Лаврентия на границе Канады и США, в начале «нулевых» годов проводились пятилетние изыскания, в которых приняли участие свыше 200 экспертов и которые обошлись казне в 20 млн долларов. По их результатам позднее разработали план регулирования водохранилища (его основной частью является озеро Онтарио), который в 2012 году вынесли на общественное обсуждение и утвердили только после того, как были проведены многочисленные слушания и экспертизы. «Наш институт исследует Байкал со всех сторон в течение всей своей жизни, которая началась в 1924 году, – отмечает Грачёв. – Пока можно сказать, что за всё время существования плотины [Иркутской ГЭС], несмотря на несколько экстремальных периодов, с биотой Байкала ничего не произошло». 

Между тем «Иркутскэнерго» в споре вокруг регулирования уровня озера призывает органы власти, в том числе региональные, разработать порядок действий в условиях катастрофического маловодья и экстремального паводка. «Мы предлагаем правительству Бурятии воздержаться от необоснованных и зачастую популистских высказываний и принять участие в данной работе», – сказано в сообщении компании. Как бы то ни было, последнее слово остаётся за федеральными властями, которые должны утвердить новые правила использования водных ресурсов Ангарского каскада ГЭС. Правительство РФ его пока не сказало.