Оформление концепции реновации центра началось ещё в про­шлом году, рассказывают представители Сибирской лаборатории урбанистики, разработавшей этот проект по заказу городской мэрии. В активную фазу он вступил в январе, когда началось исследование доверенных архитекторам кварталов. С разгоном в апреле «Шанхайки» стартовала разработка базовой схемы развития четырёх десятков гектаров земли на территории от 130-го квартала до улицы Карла Либкнехта, ЦПКиО и Центрального рынка. Завершение проектных работ произошло ближе к концу лета. А к нынешнему моменту, утверждают создатели концепции, её уже удалось согласовать с собственниками земли в центре, которые и сами заинтересованы в улучшении территории и повышении её дохода путём функционального квартального планирования:

– Мы хотим не только принести многофункциональность в это место – тогда повысится эффективность территории, но и сберечь исторические зоны и человеческий масштаб (когда здания будут разумного размера, соответствующего окружающей застройке); сохранить природный каркас, – говорит главный архитектор проекта Елена Григорьева. – И наконец, увеличить мобильность и капитализацию территорий.

Именно этого удалось достичь в 130-м квартале, который появился на месте трущоб. «К сожалению, там далеко не всё соответствует изначальному плану, но капитализация его возросла», – отмечает Григорьева. Ошибки, сделанные при возведении 130-го квартала, будут учтены в создании новой общественно-торговой зоны, говорят авторы концепции, касаться это будет не только этапа строительства, но и последующей эксплуатации.

– В 130-м квартале не была проработана концепция дальнейшего управления застройкой, – говорит член экспертного совета Сибирской лаборатории урбанистики Сергей Маяренков. – Мы сейчас договариваемся о создании управляющих функций, единых или поквартальных – до сих пор это ещё не решено и обсуждается с собственниками. Но на самом деле такие пространства управляются довольно просто – там на общественных участках – площадях, лестницах, бульварах – вкрапляется небольшое число коммерческих функций. Вырученные средства отчасти направляются на поддержание общественных территорий. Главное – просчитать всё цельно, ничего не упустить. В целом этот проект, в отличие от обеспеченного политической поддержкой 130-го квартала, более свободен. Концепция построена так, чтобы увязать интересы всех сторон, и я бы хотел, чтобы она работала самостоятельно, без постоянного внешнего вмешательства, и чтобы при её воплощении было как можно меньше политики. В 130-м она обеспечила, конечно, ресурсы и ускорение, но оно вовсе не всегда шло на пользу.

Карта местности

Все 11 кварталов, проанализированные специалистами Сибирской лаборатории урбанистики, объединены в небольшие территориальные группы. Например, район бывшей «Шанхайки» или кварталы так называемой будущей торговой оси. Один из рассмотренных участков находится на склоне и у подножия Иерусалимской горы. С неё открывается красивейший вид на городской даунтаун. Однако в последние годы ландшафт места разрушен.

– В склон горы врыты несколько рядов жилых и торговых контейнеров. По улице Софьи Перовской стоят целые железные ангары. Некоторые кварталы в этой местности целиком перекрыты кровлей, – говорит Елена Григорьева. – Ещё одно необыкновенное место – ­Иерусалимский мемориальный комплекс, а также центральный парк – оно сейчас «не работает», а мы планируем создать здесь единую систему. Лестница Иерусалимской горы – самостоятельное общественное пространство. Она должна чем-то заканчиваться. Но не павильоном «Фортуны». Здесь, на пересечении пяти улиц, мы предлагаем сделать маленькую площадь, которую условно назвали «Подгорной». Это ворота в деревянный Иркутск – Солдатские улицы. Поэтому мы предлагаем замостить её деревом, сделав имиджевой. Деревом мы хотим замостить также и тротуар по Горной, который завершится треугольной площадью. В её центре предлагаем сделать фонтан. Интересно, что это предложение подтвердилось данными исторической карты, которая говорит, что прежде в этом месте был городской колодец.

Лестницу Иерусалимской горы в будущем хотят отремонтировать. «Слева от лестницы квартал занят существующей жилой постройкой, – продолжает Елена Григорьева. – Здесь мы предлагаем не менять ничего кардинально. По левую сторону склона одну из усадеб предлагаем занять музеем Иерусалимской горы. Сейчас много информации для этого. Музей, архив, зал собраний – вот что может там появиться. Ещё одно предложение по устройству 133-го квартала: в одной из усадеб по улице Подгорной устроить музей города. Там можно поместить не только архивы, но и методический центр с мастерскими, посвящённый тому, как жить в деревянном доме. Там специалисты помогут наладить, например, ставни или починить наличники. Такой центр я видела в маленьком латвийском городе Кулдиге. Там появилась мастерская, куда постоянно идут местные жители. Но их дома по сравнению с нашими, извините, похожи на сарайчики – богатство декора со­всем не то. После того как я показала местным слайды с изображением иркутских домов, они на всех дискуссиях говорили: «Конечно, у нас нет сибирского барокко, но мы любим своё лаконичное дерево…».

Справа от Иерусалимской лестницы, говорят специалисты, уже очень серьёзно нарушен рельеф, прежде срытый для установки контейнеров. Вновь засыпать его землёй нельзя – гора поползёт, таковы данные исследований анализа. «Мы предлагаем поставить здания-подпорки с плоской кровлей и травой на крыше, – выдвигает идею архитекторов Елена Григорьева. – Там разместятся выставочные залы, кафе – умеренная функция, памятуя об истории места. И ещё подземная парковка, рассчитанная на потребности полутора прилегающих кварталов. Одна из наших заповедей: новое строительство должно быть сомасштабно, но не должно имитировать. Исторический город – тот, где представлена вся история, изготавливать подделки бессмысленно».

Тем не менее обращаться с памятниками исторического наследия авторы концепции обещают очень бережно: «Ключевая идея проекта – сохранение и учёт объектов культурного наследия и их зон. Нарушений в отношении исторических объектов в районе «Шанхайки» очень много – объекты содержались в плохом состоянии», – отмечает Сергей Маяренков.

– Большим шоком было обнаружить, что за заборами некоторые из них утрачены. Сейчас архитекторы высказывают разные мнения на этот счёт. Я понимаю мысль о том, что если дом уже уничтожен, то его восстановление не делает его историческим, а новую постройку – памятником. Но если этого не делать, то всё просто исчезнет. Тот, кто убрал средовой памятник, не несёт ответственности, – продолжает эту мысль Елена Григорьева.

Довольно большую часть рассмотренных в концепции реновации одиннадцати кварталов предлагается отдать под гостиничный бизнес и недвижимость. В основном это касается правого склона Иерусалимской горы в районе Байкальской. «Некоторые собственники настаивают именно на жилой функции, – говорит Григорьева. – Здесь хороший вид, зелёный склон. Тут присутствует крупный владелец, мы предложили ему разместить многофункциональный объект, встроенный в гору до границы мемориального парка. В перспективе, когда парк будет обустроен, один из входов будет вести сюда. Со стороны Байкальской в нижнем уровне появятся парковки. А функция территории может быть и гостиничной, и жилой, и общественной. Несколько памятников по нашим наброскам должны объединяться в средовые группы с восстановлением зданий и зелени. Затем в кварталах планируется наполнение сомасштабными домами для заполнения пространства».

Между тем появление мемориального парка в районе ЦПКиО до сих пор вызывает у многих сомнения. Вопрос, как будет выглядеть территория бывшего парка развлечений, до сих пор окончательно не решён.

– Объекты развлечения, которые там сейчас есть, мне кажутся не­уместными, – говорит Сергей Маяренков. – Предложения разные – от восстановления территории развлечений до кладбища. И недавний перевес мнений в сторону организации кладбища в центре Иркутска, на мой взгляд, будет ошибочным. У Елены Ивановны есть очень элегантная концепция мемориального парка.

– Это деликатная тема, – продолжает тему Григорьева. – Мы предлагаем разместить там мемориальный парк с хорошей инфраструктурой, поддержкой и дендрологией. Сегодня там плиты торчат из земли, да и зоопарк заслуживает большего простора. Я была на собрании общества «Иркутский некрополь», там мнения по поводу реконструкции полярные, но нужно искать варианты, приемлемые для города. Рядом стихийно растёт микрорайон Парковый, а рекреационных территорий поблизости нет. 

То, что там появится, должно называться парком, а не кладбищем – никаких саркофагов там сооружать нельзя. Мы беседовали со специалистами, которые сказали, что заглубления в землю должны быть не больше 70 см. Никаких сооружений, траурных залов там быть не должно, а должна быть территория тихого отдыха без карнавальных шествий. Память должна быть зафиксирована очень деликатно. Именно поэтому слева от лестницы предложено создать музей города, где можно будет найти все артефакты и материалы. Для надгробий место было бы между церковью и могилой Загоскина. Никто уже не может восстановить, как всё было на самом деле – известно, что там погребено 120 тысяч или больше иркутян. Когда лестница будет восстановлена, можно ввести ритуал посадки цветов в качестве памятного знака.

«Шанхайский» вопрос

Следующий квартал, к которому было приковано повышенное внимание специалистов Сибирской лаборатории урбанистики, – квадрат улиц Софьи Перовской, Байкальской, Тимирязева и Борцов Революции, где раньше находился легендарный иркутский рынок «Шанхайка». Спустя некоторое время после его закрытия по городу поползли слухи о появлении на его месте чайна-тауна, что было резко негативно воспринято большей частью иркутян.

– История этого места, наличие «Шанхайки» и недавние события дают предпосылки, чтобы тема Китая не была забыта, – объясняет задумку Елена Григорьева. – Одна из улиц даже в народе называлась Китайской. Мы предложили два варианта устройства этой зоны. В одном из них площадь за ТЦ «Шанхай-Сити» превращается в высокоцивилизованную стилистически оформленную зону с выходом сюда нового ТЦ («Бишкек»), который собственник участка уже проектирует для строительства на этом месте. У нас была идея путём обмена муниципальной земли с ним расширить соседнее театральное училище, на территории которого бы тогда появились внутренний двор и эстрада. Этого сделать не получилось. В этом варианте сама площадь чайна-тауна переходит во внутреннюю улицу, а на улицу Софьи Перовской выходят спокойные фасады. В другом варианте улица Софьи Перовской на отрезке от Байкальской до Борцов Революции превращается в пешеходную зону или улицу с минимальным про­ездом. Именно это место трактуется как чайна-таун. Участок улицы фиксируется двумя традиционными воротами, посвящёнными китайским городам-побратимам Иркутска – Шэньяну и Шеньженю. В нашей концепции чайна-таун под­разумевает появление культурного центра с созданием на его территории галереи фарфора, школы каллиграфии – всех технологий, которыми Поднебесная обогатила цивилизацию. Главенствовать будут ремёсла, а торговля отодвинется на второй план.

Тем не менее вопрос, на каком основании в самом сердце города должен появиться оплот китайской культуры, многим остался непонятен. Это было предметом обсуждения на презентации проекта реновации центра, в которой участвовали журналисты, историки и социологи.

– Сегодняшняя встреча родилась из активной дискуссии в фейсбуке. Большинство людей, в ней участвовавших кроме Алексея Козьмина, одного из главных создателей проекта, испытывают совершенно лютую неприязнь к идее чайна-тауна даже в облагороженных формах, – говорит главный редактор газеты «Восточно-Сибирская правда» Александр Гимельштейн.

– Мне кажется, если и говорить о чайна-тауне, то только в кавычках, как о метафоре. Создать его невозможно, он может только вырасти. Это сложное историческое явление, кроме того, для его появления нужны китайцы. Чайна-тауны возникли как место компактного поселения. Потом они постепенно перестали быть местом интеграции и стали производством туристического продукта, – подчёркивает доктор исторических наук Виктор Дятлов. – Это замечательная вещь, и Иркутск, если хочет стать туристическим городом, может использовать и это. Но нужно понимать, что это что-то новое – и точно не чайна-таун, а квартал, где искусственно создана китайскость. Только использовать слово «чайна-таун» – неправильно.

– Я на самом деле впервые увидел концепцию. Но за вспыхнувшей страшной дискуссией по поводу чайна-тауна я следил, – рассказывает заслуженный архитектор России Марк Меерович. – Думаю, мы имеем дело с вербальной обманкой. Назовите то, что там появится, культурным кластером или художественным инкубатором. Я предлагаю вычеркнуть эту чушь, которая вызывает в нашем сознании химер. Есть там один пункт, который кажется мне важным, – это установка ворот. Я отношусь к этому крайне позитивно. Любой доброжелательный город должен давать своим побратимам и диаспорам возможность фиксировать себя. У Иркутска ещё 15 побратимов. Если каждый поставит монумент за свои деньги, то это будет элемент повышения пространств. Это хорошо, и чем их больше, тем лучше.

– Я полагаю, что вообще не нужно мифологизировать историю последних 20 лет, привязывая её к Китаю каким-либо образом, – считает министр культуры и архивов Иркутской области Виталий Барышников. – Для этого достаточно других территорий, где можно реализовать такой масштабный проект. Мне не нравится эта часть проекта вообще.

– Конечно, это не чайна-таун, а просто стилизованная улочка. Я не соглашусь со всеми – символ Китая в Иркутске всегда был, – говорит архитектор Алексей Чертилов. – Сибирские купцы, которые ездили в эту страну, привезли китайщину. В частности, в архитектуру. Это очень важно. В целом я считаю, что всю реконструируемую территорию нужно насытить историческими символами и событиями. Для этого надо, чтобы на стадии проектирования город шёл на это как научный исследователь. Это делается элементарно, через историко-архитектурное обоснование реконструкции застройки. Историки должны кварталы изучить, дать свои записки, архитекторы должны дать свою раскладку – это большая, дорогая работа. Часть её, к счастью, уже сделана: разные заказчики в своё время проплатили исследования порядка 30% количества кварталов. Надо это проанализировать и нанять специалистов – слава богу, в Иркутске они есть.

Вокруг оси

Концептуальной особенностью проекта также называют реновацию городской торговой оси. «Торговая ось существует на протяжении долгой истории города, – говорит Елена Григорьева. – Когда-то в Иркутске появились Хлебный и Мелочной рынки, а между ними возникло торговое поле. Так улицы Ивановская и Пестеревская превратились в ось, ограниченную двумя рынками». Свое­образная торговая зона сохранилась и до нынешних времён, при этом впечатляюще увеличившись – она, по мнению архитекторов, теперь занимает территорию от ТЦ «Меркурий» до ТРЦ «Карамель». Всё это пространство должно стать комфортным для населения города, чтобы обеспечить его дальнейшее развитие. Из 11 кварталов концепции реновации на пути торговой оси лежат два квартала, расположенные по другую сторону улицы Тимирязева от Торгового комплекса. В будущем там планируется сделать большой пешеходный бульвар с рекреационными и торговыми зонами.

– Северный квартал принадлежит почти полностью «Фортуне». Проекты развития собственника предлагают перекрытие единой кровлей высотой до шести этажей, на месте памятника местного значения – торговых рядов Миля – должна была появиться высотная доминанта с эмблемой «Фортуны», – рассказывает Елена Григорьева. – Мы предлагаем другой вариант: строительство двух-трёхэтажных модулей, соединённых подземной парковкой. Таким образом, появится один магазин в трёх уровнях, но наземная территория останется проницаемой для жителей.

 С собственником  – «Фортуной» –  архитекторам в итоге удалось прийти к соглашению сохранить торговые ряды и отказаться от полного перекрытия квартала. «Застройщик двигается к другому варианту: с нужным масштабом членения и малоэтажной застройкой, – говорит Григорьева о результатах переговоров. – Но есть вопросы по перекрытию торговой оси».

В районе двух кварталов в границах улиц Тимирязева, Байкальской, Горной и Партизанской также находится группа памятников, реставрация части которых значится в ближайших планах муниципалитета. «Историческая застройка должна быть помещена в озеленённую территорию, – объясняет Григорьева. – Это позволяет сделать баланс застройки зелёным, не выхолостить, как это случилось с Урицкого или Торговым комплексом. Памятники должны быть в зелени – это искажение, допущенное в 130-м квартале, где зелени сильно не хватает».

Вплоть до ТРЦ «Карамель» территория торговой оси принадлежит мелким частным собственникам. «Но здесь повезло – в середине продолговатый муниципальный участок, и город готов сделать его длинной площадью, – отмечает Елена Григорьева. – Бульвар перед «Карамелью» заканчивается симметричным сквером с двумя отреставрированными АРПИ домами, пространством для разнообразных ярмарок. Здесь также возможно новое строительство с подземной парковкой, хотя помимо этого тут планируется ввести режим сниженного движения и отдать приоритет пешеходам – где-то улицы будут пересечены мощением».

В будущем торговая ось может продлиться вплоть до торгового рынка в районе Волжской. Но помешать этому могут планы собственников ТРЦ «Карамель», которые предполагают расширение своего торгового здания прямо на месте запланированного пешеходного бульвара.

Нерешённые вопросы

После окончания презентации авторы проекта отвечали на вопросы слушателей. Больше всего общественность волнует то, насколько удастся воплотить концепцию в реальности.

Наталья Мичурина, «ВСП»: Насколько велика уверенность, что собственники будут следовать проекту, много ли у них шансов «отползти» от концепции?

Сергей Маяренков: Мы защищали концепцию в присутствии почти всех ключевых собственников участков и недвижимости – раздались аплодисменты. Для нас это символ того, что нам удалось, создав концепцию, увязать её со всеми игроками. Не досконально со всеми, но что касается самой района «Шанхайки», улиц Байкальской и Борцов Революции – центрального узла, где не так много собственников, а территория более-менее структурирована среди крупных игроков, то всё, что вы видите, согласовано с каждым собственником. Так, например, подкову у подножия Иерусалимской горы, принадлежащую «Фортуне», уже договорились демонтировать.

Руководитель Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области  Вадим Литвиненко: На самом деле я тоже сомневаюсь, что единые собственники или структурированные будут капитализировать свою собственность тем, что на их земле можно построить какой-то функциональный объект. Кому-то достанется ресторан или гостиница, а кому-то объект общественно-деловой зоны. И тогда собственник со своим условным сквериком скажет: «Я хочу павильон»…

Сергей Маяренков: Мы пошли другим путём – застройка будет довольно плотной на каждом участке. Квартальный подход позволил соблюсти баланс общественных и коммерческих зон. На мой взгляд, каждый собственник на своём участке получил объект, даже превышающий потенциал того, что построил бы сам. И это ключевой принцип концепции – комплексный подход, который помогает оптимизировать территорию с точки зрения и капитализации, и организации общественного пространства. Самоорганизация коммерческих функций будет, конечно. Но одной функцией – только торговлей и общепитом – всё не удастся наполнить. Будет требование к разнообразию, и предприниматели сами начнут выбирать эти ниши – смотреть, что выгоднее. Мы за самоорганизацию, но её можно направлять, планировать. И распределять функционально: градостроительная документация позволяет закрепить за территорией функции.

Кроме воплощения концепции, открытым остаётся вопрос, как сохранить исторический облик центральной части города, которая всё больше страдает от уничтожения памятников архитектуры и бе­зобразной рекламы.

Елена Григорьева: Рекламные вывески испортили внешний вид исторических улиц. Например, Урицкого, которая архитектурно задокументирована как не одно другое место в Иркутске. Тут уже существует исторический дизайн-код. Его не нужно менять, нужно лишь адаптировать. Реклама вообще стала бичом – иногда исторический дом полностью зашивается вывесками. Между тем по сравнению с вопросами реставрации прибраться в рекламе вообще ничего не стоит, и сделать это следует не откладывая.

Перемены в этом вопросе уже начались, отмечают власти. Так, со­всем недавно требования к внешнему виду рекламы ужесточились.

– Это касается теперь и размеров, и подсветки, и гаммы. Пересогласовать подобные вещи в законном порядке стало крайне сложно, – говорит Литвиненко. – Или раньше, или позже, но собственники должны будут смириться с тем, что заявлять о себе им придётся способом, отличным от создания аляповатых вывесок. Думаю, мы увидим результат этого закона на главных городских улицах в довольно скором времени. 

– То есть вы будете не только согласовывать, но и снимать? – поинтересовался Александр Гимельштейн.

Вадим Литвиненко:  Вообще демонтаж подразумевается, но этим занимается городской отдел архитектуры – они дают разрешение на монтаж конструкции. Но если дом – памятник, то рекламу нужно согласовывать с нашей службой. Исходя из количества деревянных памятников (в Иркутске их больше, чем в других городах), соответственно, у нас и проблем больше. При исчезновении такого дома важно понимать, что это за строение – объект среды или здание под охраной государства. Если объект не входит в реестр, то запрещать собственнику его расширять или сносить мы не можем. Работает экономика саморегуляции. В отношении объектов наследия и нанесения им вреда можно констатировать ужесточение наказания и за плохое использование, и за уничтожение такого сооружения. Его снос не принесёт радости освобождения участка – зона останется, как и прежде, исторической. Соответственно и строительство на этом месте, если это не восстановление памятника, является незаконным. Сейчас есть уголовная ответственность за разрушение памятников культуры и археологии – увеличены штрафы за эксплуатацию от нескольких сотен тысяч до миллионов рублей. Для юридических лиц штраф возможен до 20 миллионов рублей. Но хочу отметить, что не все объекты, которые находятся на территории, охваченной концепцией, – памятники наследия. Есть те, которые как раз нужно убирать и замещать, пусть не новой средой. Мы видим, как сейчас все пытаются совместить памятники с новостроем, организовав единую среду.

Бумажная работа

К воплощению концепции в жизнь авторы обещают приступить уже в следующем году. «За зиму мы планируем привести в порядок градостроительную документацию, чтобы следующим летом собственники могли приступить к реализации, – говорит Сергей Маяренков. – Какими темпами пойдёт строительство, сказать сложно, но энергия заложена довольно большая – собственники готовы начать хоть сейчас».

Идея концепции реновации центра действительно хороша, отмечают специалисты, но без соответствующих регламентов к застройке и реконструкции всё может быть уничтожено. «Если их не принять, концепция не осуществится. Мы получим новый 130-й квартал, где хотели как лучше, а получилось как всегда. Из-за отсутствия жёсткой ограничивающей регламентации по существующей и будущей застройке концепция будет извращена, и авторы вновь будут хвататься за головы», – подчёркивает Алексей Чертилов.

Договорённость с частью собственников была достигнута благодаря обмену участков частной и муниципальной земли. «Так, появилась договорённость демонтировать «подкову» у подножия ­Иерусалимской горы», – говорит Сергей Маяренков.

Однако, как отмечают многие, именно этот фактор – обмен земельных участков через городскую администрацию – на нынешнем этапе вызывает вопросы:

– Очень хорошо, что город заказывает такой комплексный проект на большую историческую часть, – подчёркивает Виталий Барышников. – С учётом большого числа собственников это непросто уже сегодня. Но даже самый красивый проект, если он не обложен юридическими и градостроительными флажками, в итоге превратится в известную формулу про «лучше». Эксцессы исполнителей никто не отменял. Мы помним тему 130-го квартала. Я глубоко сомневаюсь, что и эта концепция будет доведена до завершения, не подвергшись влиянию собственников: уже в процессе эксплуатации этот объект будет трансформироваться под желанием минимизировать затраты, увеличивая прибыль. Появятся опять пристрои и реклама. К тому же землю, права собственности на которую не разграничены, можно, конечно, обменять, но только не мэру – это решение принимается не им. Проект должен быть поддержан областным градостроительным советом как минимум.

Гарантиями по успешному воплощению концепции реновации центра можно заручиться, лишь приняв жёсткие правила землепользования и застройки. «Необходимо разработать документацию, которая свяжет по рукам и ногам инвесторов, – заключает Марк Меерович. – Это нужно сделать, потому что впервые удалось собрать такое количество людей с разными интересами, привести их к консенсусу, вычистив территорию и заложив возможность её гармоничного развития».

Разработка необходимой документации идёт полным ходом, говорят в городской администрации. «2 ноября закончилась работа по генплану, – отметил заместитель главного архитектора Иркутска Сергей Александров. – Но публичные слушания по нему состоятся ближе к лету, тогда мы надеемся получить утверждённый генплан в обновлённой редакции. Предложения концепции в нём должны быть максимально учтены. Но уже сейчас управление архитектуры согласовывает проектную документацию на строительство на указанной территории. Мы стараемся тормозить проекты, которые не соответствуют концепту».

[dme:igall/]