Кусочек черепа зашили в живот

– Сначала Матвей учился в обычной школе, затем начались проблемы со зрением и нам рекомендовали пойти обучаться в школу-интернат для слабовидящих детей, что на улице Нестерова, в Радищево, – вспоминает Светлана Подоляк, мама Матвея. – Я водила его в школу до тех пор, пока на «Фортуне» не открыли мост, это была самая страшная дорога, за которую я боялась. А с появлением моста Матвей сам стал без проблем добираться из школы домой, медики также разрешили сыну передвигаться самостоятельно. В Радищево же движение маленькое и никакой угрозы мы не видели, ребёнок знал этот переход, и в течение года по нему ходил, соблюдая все правила. 27 мая был последний учебный день, он позвонил в два часа дня – их раньше отпустили домой. Минуты три мы поговорили по телефону, и он отключился. Я сразу же перезвонила ему что-то переспросить, но аппарат был уже недоступен. Душа, конечно, ушла в пятки, я позвонила учителю Матвея, попросила посмотреть, что с сыном. Учитель мне тут же перезвонил: «Матвея сбила машина». Это было недалеко от школы, на остановке «Куйбышевские дома». Надо ли говорить, что ребёнок переходил дорогу по пешеходному переходу? Уже позднее, когда шло расследование, скорость водителя так и не установили, с его слов он следовал со скоростью 50–60 км в час, после наезда на ребёнка он не тормозил, так как при ­осмотре места ДТП тормозной путь отсутствовал. Машина у него большая, микроавтобус на 11 мест – «Хендай Гранд Старекс», такой автомобиль может развивать приличную скорость, значит, и удар был сильным. Мальчик был сбит на встречной полосе и отлетел к бордюру.

Учитель поехал в больницу вместе с ребёнком в карете «Скорой помощи». Мама мальчика, Светлана Подоляк, и Екатерина Александрова, тётя Матвея, выехали в Ивано-Матрёнинскую больницу следом. И это были самые страшные часы в их жизни. Сначала врачи сказали просто: «Ждите». Потом было принято решение ввести мальчика в искусственную кому. Матвей получил отрытую черепно-мозговую травму, а также перелом ключицы, рваные раны на челюсти и виске, на руках. Потянулись мучительные даже не дни, а месяцы – кома, 4 операции на головном мозге. Ребёнку выпилили кусочек черепа, зашили его в живот (для сохранности костной ткани), затем кость вживляли обратно в голову. Реанимация, травматология, неврология… И только 19 сентября мальчик вернулся домой. Не своим ходом, увы.

– До сих пор шунт в голове стоит, чтобы жидкость уходила. И трахеостома в горле – чтобы он мог нормально дышать. Несколько раз в день мы санируем трахеостому и убираем мокроту из трахеи. Сначала Матвей просто лежал, потом открыл глаза, начал чихать, зевать. Но голова у него была постоянно прижата к плечу – из-за просто бешеной спастики. Была температура и постоянные судороги, которые мы снимали препаратами, грелками со льдом, всё время работал вентилятор, – мама буднично перечисляет тот ужас, что стал для семьи нормой жизни.

И лишь Матвей молчит 

Матвей до …

Светлане и её сестре Екатерине пришлось уволиться с работы – за Матвеем нужен постоянный присмотр и уход, его невозможно оставить одного ни на минуту. Сейчас в семье работает лишь Иван – муж Екатерины. Это простые, светлые и добрые люди, они не жалуются, не плачут, никого не проклинают. Но, конечно, надеются на выздоровление Матвея. Живут в неблагоустроенном ветхом доме в предместье Марата. До ближайшей колонки с водой – метров 100. Если колонка замерзает в морозы, приходится идти на следующую. Но жизнь всё равно идёт своим чередом – собаки во дворе лают, кошки в доме мурлычут и лишь Матвей молчит.

– Врачи сказали: в течение года ждите. Мы выбили для Матвея дорогостоящий препарат «Глиатилин» – для восстановления мозговой деятельности. Ещё нам с лекарствами хорошо аптека «36.6» помогла. До этого мальчик был в вегетативном состоянии, но постепенно стал сам кушать, отвечать да-нет, улыбаться, на шутки реагировать. Правая рука у Матвея рабочая, а вот левая пока шевелится чуть-чуть. После первого репортажа по телевидению добрые люди привезли нам специальную кровать для лежачих больных. Сказали, что это кровать счастливая, на ней парень тоже после ДТП выздоровел. Мы также надеемся и верим в выздоровление Матвея. Рассчитываем на операцию в Санкт-Петербурге.

Водитель без правой кисти

Понятно, что в любой аварии есть пострадавший и есть виновник. Иркутянин Максим Фильченко, совершивший наезд со столь драматическим исходом, ни разу не навестил Матвея ни в больнице, ни дома.

– Впервые мы встретились с ним в батальоне ГИБДД, он приехал с сестрой. И первыми его словами были: «Вы что, не учили ребёнка переходить через дорогу?» Его сестра просила нас: «Не начинайте ничего, у Максима маленькие дети. Как его жена будет жить?» И совершенно не учитывалось, как мы будем жить без нашего здорового ребёнка. Помощь он предложил следующую – подвозить нас на служебном автомобиле при необходимости. Да я бы с ним ни за что не села в одну машину! – восклицает Екатерина, тётя Матвея. – После нам начала позванивать жена Фильченко: «Вы поймите, он переживает…». Потом уже и он стал звонить с вопросами: «Как дела у Матвея?». Что это за вопрос? Какие у нас могут быть дела? Нашими делами на тот момент была больница, куда мы ездили дважды в день. Один раз Фильченко предложил помощь, но это прозвучало как-то невнятно. Но предложение так и осталось предложением, а фактической помощи от него не было никакой на протяжении всех 6 месяцев.

Прежде чем был вынесен приговор, состоялось шесть судебных заседаний. Интересы пострадавших представляла адвокат Людмила Мухачёва.

– Действия Фильченко квалифицируются как преступление, совершённое по неосторожности, такое, увы, бывает. Но больше всего меня возмущает тот факт, что Фильченко в судебном заседании пытался уйти от ответственности и всю вину фактически сваливал на ребёнка, – комментирует адвокат. – Объясняя, что это ребёнок бежал по пешеходному переходу чуть ли не спиной, а голова его была повёрнута куда-то в сторону и он сам бросился на автомобиль, которым управлял Фильченко. В судебном заседании свою вину он признал лишь частично. На предварительном следствии Фильченко признавал вину полностью, его главной целью было рассмотрение дела в особом порядке, который даёт определенные преимущества при назначении наказания. Затем он стал признавать вину частично. Естественно, в законе прописано – на нерегулируемом перекрёстке водитель обязан пропустить пешехода. Фильченко утверждал: ребёнок не собирался двигаться. Хотя на основании чего Фильченко сделал такой вывод (что ребенок, вступив на пешеходный переход, не собирается двигаться), он не пояснил. Такие высказывания говорят о том, что все свои усилия обвиняемый направлял на то, чтобы смягчить свою вину и не получить заслуженного справедливого наказания.

Из приговора: «Исследованными доказательствами достоверно установлено, что именно нарушение Фильченко М.В. требований Правил дорожного движения РФ, указанных в обвинении, в первую очередь – требований пункта 10.1, находится в прямой причинной связи с последствиями преступления в виде тяжкого вреда здоровью, причинённого потерпевшему Басаргину М.А».

По мнения суда, Максим Фильченко совершил неосторожное преступление, которое в соответствии со ст. 15 УК РФ относится к категории небольшой тяжести. Учитывались и смягчающие обстоятельства – инвалидность третьей группы по общему заболеванию, двое маленьких детей, отсутствие судимостей. В результате подсудимому назначено наказание в виде ограничения свободы на 1 год, лишение права управлять транспортным средством на 1 год, а также взыскание 30 тысяч рублей на оплату услуг адвоката Светлане Подоляк, маме Матвея.

…и после аварии

– Приговор мы обжаловать не будем, поскольку имеются смягчающие обстоятельства, от которых никуда не деться. Мужчина инвалид по двум заболеваниям, в том числе и по факту отсутствия кисти одной руки, у него стоит протез, – рассказала адвокат Людмила Мухачёва. 

– Но как же он водил машину, не имея кисти?

– Это очень интересный вопрос, на который мы так и не получили ответа. У таких водителей должна быть медицинская справка. 

При устройстве на работу в качестве водителя Фильченко был обязан пройти медицинское освидетельствование, и только тогда специалисты с учётом его здоровья должны были дать соответствующую справку, говорит женщина, ссылаясь на требования пункта 3 закона (ФЗ 437 от 28.12.2013 года о внесении изменений в Федеральный закон «О безопасности дорожного движения» и  Кодекс об административных правонарушений),  вступившего в силу 31 марта 2014 года. «И в документе должно быть чётко прописано – может ли этот человек управлять автомобилем и каким автомобилем, – отметила адвокат. – И сколько я во время судебных заседаний ни пыталась выяснить, с какого времени у Фильченко отсутствует кисть правой руки, он так и не дал ответ суду на этот вопрос, поскольку он имел на это право, пользуясь статьёй 51 Конституции РФ. Водительские права Фильченко получил в 2008 году. За этот период он допустил уже более 50 административных нарушений ПДД».

– Фильченко работал водителем в детско-юношеской школе по художественной гимнастики при «Байкал-Арене». Руководство школы сделало какую-то попытку помочь семье пострадавшего?

– Поведение собственника автомобиля тоже не выдерживало никакой критики, на мой взгляд. Даже посторонние люди, не имеющие никакого отношения к семье пострадавшего, не остались равнодушными, проявляли сострадание, спешили помочь, привозили памперсы для Матвея, перечисляли деньги. Кроме того, в какой-то степени имеется косвенная вина руководителя вышеназванной школы Анатолия Буянова в совершённом Фильченко преступлении – именно он принял на работу человека без медицинской  справки и без кисти руки, не выяснив и не проверив данных, характеризующих водителя, не учитывая наличие огромного количества нарушений, ранее допущенных Фильченко при управлении транспортом. Причём в управление Фильченко дали одиннадцатиместный микроавтобус. При допросе в судебном заседании Анатолий Буянов перечислял, какие детали были повреждены у машины, подчеркнул, что Фильченко восстановил автомобиль за свой счёт, потратив 45 тысяч рублей.  Буянов охарактеризовал Фильченко только с положительной стороны. Кроме того, Буянов дал положительную характеристику Фильченко и при привлечении его к уголовной ответственности за хранение наркотических средств (приговор Октябрьского районного суда от 20 августа 2014 года, которым Фильченко осуждён к 3 годам условно). Деньги для восстановления автомобиля Фильченко нашёл, а для ребёнка с целью возмещения ущерба не выделил ни копейки. Суд тоже просил помочь семье пострадавшего, что было бы учтено при наказании. Однако Фильченко проигнорировал просьбу суда. Ко мне обращалась Елена Баженова, заместитель директора ДЮСШ по художественной гимнастике, спрашивала: «Какую помощь мы можем оказать пострадавшему?» Но предупредила: «Денег дать не можем, у нас казённое учреждение. Можем только купить инвалидную коляску, но стоимостью не более 20 тысяч рублей». 

«Вот такой подход», – с горечью произносит Людмила Мухачёва. Сейчас пострадавшие и адвокат намерены обратиться в суд с иском о возмещении морального и материального вреда солидарно. Будут заявлены исковые требования к страховой компании (где был застрахован автомобиль), к Максиму Фильченко о возмещении морального ущерба, а также к собственнику автомобиля.

Максим Фильченко живёт неподалеку от места аварии и почти ежедневно бывает на перекрёстке, где сбил мальчика. Но что он при этом чувствует, выяснить не удалось – телефон его постоянно отключён. 

Если вы желаете помочь Матвею Басаргину, денежные средства можно перечислять на банковскую карту ОАО «Сбербанк России», открытую на имя Подоляк Светланы Валерьевны, № карты 639002189001474687.

Телефон мамы Матвея 89834425343.