Тюрьму закрыли – закроем и больницу

Прошло более ста двадцати лет со дня основания Александровского централа, но бои вокруг этого вросшего на четыре метра в землю здания продолжаются и по сей день. Его сдали под ключ в 1891 году, и на рубеже веков здесь была тюрьма для политзаключённых, где гремели кандалами Фрунзе и Орджоникидзе. Во  время Гражданской войны белые расстреливали его прямой наводкой из пушек и забрасывали камеры с уголовниками гранатами. Потом там до войны был местный ШКИД, школа для беспризорников, а после войны – тюрьма, где содержались пленные японцы. В 1954 году тюрьму окончательно закрыли, а через два года в истории централа началась новая глава – здесь открыли отделение областной психиатрической больницы № 1 на 1250 коек. 

Эта часть истории централа описана не так подробно, и мало кто знает, кроме местных старожилов, что планы закрыть новую психбольницу возникали практически со дня её открытия. Ещё в конце 60-х годов прошлого века всемирное сообщество психиатров исключило психиатрическое сообщество СССР из своей структуры с ультиматумом – мы примем вас обратно только тогда, когда вы выведете свои больницы из бывших тюрем. Тогда было около десятка таких больниц. Сегодня осталось всего две.

Заместитель главного врача по лечебной работе Алексей Латышев вспоминает:

– Ещё в 1978 году меня отправили на учёбу в интернатуру, и уже то­гда говорили: подучишься, и мы тебя переведём в другое место работать, потому что больницу закроют. Как видите, до сих пор работаю здесь… 

Можно заметить, что вялотекущее сокращение «мощностей» больницы велось все эти годы и десятилетия. Первое значительное сокращение количества больных про­изошло в 1998 году – тогда после пожара, повредившего три тысячи квадратных метров хозяйственных и лечебных площадей, коечный фонд уменьшился до восьмисот лежачих мест. Тогда же возник и первый конкретный план по переводу больницы в другое место – в конце 1990-х Александровский централ посетил губернатор Борис Говорин и озвучил план по переносу больницы на территорию несколько лет назад закрытого ЛТП в соседнее Зорино-Быково. 

Затем, в начале нулевых, проходила реструктуризация психиатрической помощи, в рамках которой количество мест сократилось до пятисот. К вывозу больных в другие места это отношения не имело – сокращения проводились за счёт уменьшения поступления новых больных. Так, в частности, раньше сюда поступали больные из Ангарского и Усольского районов, но в конце прошлого века этих больных «перекинули» в другие областные больницы. 

В 2007 году в Александровское приезжал губернатор Тишанин и поднимал вопрос о строительстве новой больнице здесь же, в Александровском. Тогда строительство здания на 720 коек внесли в программу по развитию Сибири и Дальнего Востока, но начался кризис.

– Губернаторы у нас бывали почти все, – вспоминает Алексей Петрович. – И этот вопрос муссировался всё время, даже в этом кабинете. Тишанин тогда спрашивал Крутя: сколько человек вы можете принять в учреждения соцзащиты? По мере возможности уже тогда больных начинали выводить в дома-интернаты. Вопрос решался, но не такими темпами.

Бывший при Тишанине министром областного здравоохранение Олег Алефир за свою недолгую работу на этом посту успел принять судьбоносное решение – чтобы снять напряжение в обсуждениях Александровского централа, объединили в одно лечебное учреждение психиатрическую больницу № 3 «Сосновый Бор» и больницу № 2 в Александровском. При дальнейшей реорганизации юридический адрес больницы закрепили за Сосновым Бором, чтобы полностью исключить упоминание централа в документах. В новом уставе объединённая больница получила номер 2, но при этом уточнялось, что в селе Александровском остаётся филиал на 500 сметных коек. Это были первые действенные шаги по подготовке закрытия больницы. 

В 2007 году больнице выдали лицензию на медицинскую деятельность по современным требованиям, но тогда же и предупредили: за пятилетний срок действия лицензии нужно начинать готовить вывод пациентов в другие больницы. В 2012-м вступили в силу новые лицензионные требования, и тогда впервые жёстко поставил вопрос о закрытии больницы Роспотребнадзор – министру здравоохранения области Гайдару Гайдарову было направлено письмо о том, что необходимо вывезти больных из-за «сложных технических условий» и несоблюдения санитарных норм.

Последним в этом списке реформаторов услуг психиатрии стал Валерий Лукин. Омбудсмен по результатам проверки потребовал вывезти всех из Александровского. Закрытие больницы стало практически предопределённым, и оставалось только уточнить конкретные сроки и список мест, куда будут переведены больные.

Жизнь на чемоданах

Главный врач больницы Игорь Алёхин сначала отказывается показывать своё хозяйство лицом – у «острых» больных сейчас осеннее обострение, и их может вывести из себя любой случайный визит, жест, слово. Игорь Николаевич рассказывает, что сезонные обострения – это не расхожий миф: больные действительно чутко реагируют не только на весну и осень, но даже на смену погоды, становятся повышенно агрессивными и обострённо обидчивыми. Вот ляжет снег – тогда в палаты снова вернётся покой. 

Пока мы идём от избушки, где находится «центральный офис» больницы, через дорогу к казематам, он рассказывает, что появившиеся в СМИ сообщения об установленной дате окончательного расселения больницы к концу 2016 года как минимум некорректны: 

– Если найдут помещения завтра – мы послезавтра всех вывезем. Но в наличии нет столько мест, чтобы вывезти всех одномоментно. Поэтому сейчас мы переводим либо больных, у которых поддерживающее лечение – они переводятся в другие больницы, либо не требующих активного лечения – они переводятся в дома-интернаты. Но есть группа острых больных, которые могут находиться только в специализированных психиатрических учреждениях, – объясняет Алёхин.

На сегодня вывезено 157 из 503 пациентов, находившихся в централе по состоянию на 1 января. Из них 93 отправились в медицинские учреждения и дома-интернаты области. Тех, кому не требуется активное лечение, находящихся в стабильном психическом состоянии без обострений последние несколько лет, переводят в другие стационары. В интернаты направляются те, кому не требуется лечение, но нужны постоянный присмотр и уход – 26 человек уже перевели за этот год, ещё столько же ждут, когда появятся места. Ежемесячно министерство соц­защиты выдаёт всего 4–6 путёвок в свои подведомственные дома-интернаты. 

Ещё 64 пациента было выписано домой. Это немного – раньше в год выписывалось до двухсот пациентов, но в нынешнем году с марта новые больные в централ не поступают, их направляют в больницу «Сосновый Бор». Соответственно уменьшилось и количество выписанных. 

– Понимаете, по закону о психиатрической помощи есть чёткая градация: если пациент не требует медицинского вмешательства и хочет уйти, он должен быть выписан. В Александровском основная масса пациентов не требует активного лекарственного обеспечения, но их родственники не забирают – это большая группа оставшихся в больнице на сегодняшний день. Есть ещё одна немалая группа – это пролеченные, психологический статус которых уравновешенный, но они не имеют документов, не могут вспомнить, где родились и проживали, их нельзя выбросить на улицу, и мы вынуждены их содержать, – комментирует ситуацию Игорь Алёхин.

Ещё порядка шестидесяти человек готовы к выписке, но их отказываются забирать родственники.

 – У нас и до этого года выписанные пациенты сами возвращались даже из отдалённых районов. Был пациент, который пришёл из Читы, – он приехал домой, его избили, деньги отобрали и пропили, а его выгнали, и он два месяца обратно пешком шёл. Похудел килограммов на двадцать. Был Семён П., который пришёл домой в Аносово, Усть-Удинский район, там поругался с родственниками и три сотни километров зимой шёл обратно в больницу, – вспоминает Алексей Латышев.

Врачи понимают родственников – люди боятся клейма «психические расстройства». Бывший пациент в домашней обстановке никем не наблюдаем – люди находятся на работе, он сам по себе, не принимает поддерживающую терапию. Своё губительное влияние имеет и свобода – часто вчерашние пациенты начинают бесконтрольно употреблять алкоголь, который даже в малых дозах провоцирует психические расстройства и угнетает действие препаратов. Но есть и категория недобросовестных родствен-

ников. Больница со дня открытия рассчитывалась на длительное содержание больных. Многие этим пользуются – родственники продают или сдают квартиры, и вернуться бывшим больным просто некуда – там живут посторонние люди. 

– Часто бывает, что мы просим забрать стабильных пациентов домой, и начинается склока: родные жалуются в министерство здравоохранения, прокуратуру, тому же Лукину, что на них свалилась ответственность за человека, который представляет опасность для себя и окружающих.

Мер воздействия в таких случаях у врачей нет, приходится взывать к совести. Недавно была проверка прокуратуры и Следственного комитета по этой категории больных, поскольку на них тратятся бюджетные деньги на обеспечение, и сейчас по адресу прописки в органы прокуратуры отправляются документы: пациент подлежит выписке, поэтому просим повлиять на родственников, оказать содействие в возвращении человека в лоно любящей семьи. 

Сегодня в Александровском остаётся порядка трёх с половиной сотен больных. Куда их будут переводить, есть только приблизительные рабочие планы. Например, областной минздрав готовит проект по переводу части пациентов в обычные участковые больницы. В Усть-Илимске есть своя психоневрологическая лечебница, где в ближайшее время предполагается провести ремонт нескольких помещений и на этих площадях открыть два отделения. Вероятно, одно отделение Александровского пере­едет туда вместе со своим бюджетом. Сколько человек сможет принять отделение – пока неизвестно. 

В Сосновый Бор из Александровского перевели всего семерых пациентов, но там нагрузка выросла за счёт того, что поступают ранее шедшие в Александровское из районов. Остаётся надежда на новый корпус № 3 на 180 коек, который предполагается построить в ближайшее время по федеральной целевой программе. 

«Больницу закроют – и село развалится»

До сих пор не решён вопрос, что делать с персоналом закрывающейся больницы. В штате состоит 246 человек. Увольнений пока удаётся избежать благодаря сокращению ставок – их в лучшие времена было на сотню больше, чем людей. В ближайшем будущем сокращение начнётся за счёт уходящих на пенсию – за два следующих года по возрасту из больницы будут уволены порядка двадцати человек. 

Остальных придётся трудоустраивать администрации муниципального образования. 

– Что делать с остальными, я вам не дам ответа – я не знаю. Я хоть всех заберу в Сосновый Бор в новый корпус, но там нет своего жилья. Если построят жилой фонд – люди поедут со мной, – без особой надежды в голосе говорит Игорь Алёхин. 

Сами медсёстры к инициативам защитника прав человека относятся с неприкрытой враждебностью.

– Больницу закроют – и село развалится, – убеждённо говорят они. – Что нам предлагают? Лукин говорит – выезжайте работать в Сосновый Бор вахтовым методом. А Лукин поедет мне печи топить, пока я там на вахте буду? А своего трёхлетнего ребёнка я тоже ему оставлю? – возмущается одна из них, когда «Иркутский репортёр» ходит по отделению сестринского ухода. Население этого женского отделения – первые кандидаты на переезд, им не нужно медикаментозного лечения, только наблюдение. 

Женщины-пациентки, узнав о причине визита, начинают стенать: «Не выгоняйте нас из дома!» Кажется, они тоже не думают, что их права человека в чём-то ущемлены. «Сокращения» уже коснулись их напрямую – из 70 коек осталось 38. 

– Я бы понял инициативу Лукина, если бы такое положение было только у нас. Но по статистике 6% психиатрических больниц в России не имеют централизованной канализации и отопления. 24% находятся в деревянных строениях, для содержания больных не приспособленных, – рассуждает главный врач Алёхин. – В Александровском 1137 человек здорового населения, из которых четыреста – работоспособные. Из них две трети работают у нас. В селе 36 семей, где оба супруга работают в больнице. 

Самой туманной остаётся судьба собственно корпусов Александровского централа. Это объект культурного наследия, охранное обязательство на который выписано на имя главного врача больницы. Закроется больница – всё развалится за считанные месяцы, полагают сотрудники централа.