Кен Дженнингс. «Brainiac. Удивительные приключения в мире интеллектуальных игр».

Год издания: 2014.

Издательство: «Манн, Иванов и Фербер».

В США Кен Дженнингс – примерно как в России Александр Друзь: знаменит победами в интеллектуальных играх. Большую часть книги можно поражаться тому, как автор помнит каждый (на самом деле каждый) вопрос, который был задан ему или кому угодно во время съёмок интеллектуальных игр, как вдруг узнаёшь, что у него эйдетическая память. Другими словами, фотографическая. А в деле, которое требует запоминания сотен и сотен разрозненных фактов, такой природный дар – самая полезная особенность. С раннего детства мечтая о том, чтобы попасть на съёмки «Jeopardy!» (вспомните шоу «Своя игра» на НТВ – они в чём-то похожи), Дженнингс добился своего, а затем провёл серию беспроигрышных игр. Абсолютный фанат разнообразных интеллектуальных игр, он собрал невероятное количество информации об истории и теории разнообразных квизов, «тривий» и прочих «Что? Где? Когда?». Конечно, у него примеры только из американской истории игр, зато есть интересные и полезные наблюдения о том, по какому принципу строятся вопросы, кто и какие делал ошибки. Чувствуется, что автор основательно подготовился к написанию книги, а не просто «проходил мимо». Веса изданию добавляют ещё и предисловия для русских читателей – от российских завсегдатаев интеллектуальных игр Максима Поташева и Анатолия Вассермана. Они, в частности, объясняют, что некоторые названия и термины невозможно адаптировать для российского читателя, нет адекватного перевода. Одно из таких слов – «тривия». Изначально Тривия было римским именем богини Гекаты — хранительницы перекрёстков. А теперь тривия – один из видов интеллектуальных игр. 

Многое говорится и о том, что интеллект и широкий кругозор далеко не синонимы. Известна история о том, что Томас Эдисон в начале ХХ века заставлял всех претендентов на работу у него проходить тест из 150 вопросов тривии. Опросник был настолько сложным, что испытание проходили только десять процентов соискателей. Эдисон так резко высказывался о «современных выпускниках», неуклонно падающем уровне образования и тотальной глупости, что в какой-то момент ему предложили протестировать Альберта Эйнштейна. И Эйнштейн проверку провалил. Дело в том, что вопросы не требовали интеллектуального напряжения, а только постоянных знаний. Среди вопросов звучало предложение назвать численность жителей Японии, место рождения Наполеона и другие энциклопедические факты. Читая книгу Дженнингса, можно пополнить свою копилку бессмысленных знаний: слоны не умеют прыгать, а первым программистом в истории была дочь лорда Байрона. Если бы книгу сократили на сотню-другую страниц, она вышла бы более цельной и перестала походить на копилку с фактами. Хотя в целом получилось занимательно. И можно узнать, наконец, откуда родом все наши ЧГК, кино-квизы и «Своя игра». Есть всего девять типов шаблонов вопросов для интеллектуальных игр: табуретка, венский стул, самое-самое, супер-мега-гипер, единственное и неповторимое, забавное совпадение, дьявол в деталях, подвох, головоломка. И есть миллионы готовых, а также только-только появляющихся вопросов. Конечно же, каждый ждёт своего ответа. И ответ будет, пока есть такие энтузиасты своего дела, как Кен Дженнингс.

«Вопросы с подвохом восходят к богатой традиции школьных дворов. Среди них бывают такие жемчужины, как «Законно ли в Калифорнии жениться на сестре своей вдовы?» или «Если петух снесёт яйцо на верхушке остроконечной крыши, в какую сторону оно упадёт?» Вы яростно прочёсываете свою память в поисках экзотических знаний о семейном праве и домашней птице, но спрашивающий просто в нетерпении ждёт, чтобы посмеяться над вами: «Ха-ха, есть над чем подумать! Любой, у кого есть вдова, уже мёртв!» Или: «Идиот, петухи не несут яйца! Несутся курицы».

Вуди Аллен. «Сводя счёты».

Год издания: 2014.

Издательство: «Астрель», «Corpus».

Несколько книг Вуди Аллена издали в России в этом году; под горячую руку попались сборники коротких алленовских юмористических рассказов, фельетонов и юморесок семидесятых и восьмидесятых годов прошлого века. Сборник «Сводя счёты» впервые появился на английском аж в 1971 году, но время никак не сказывается на этих текстах. С тех пор Вуди Аллен успел написать 68 сценариев, снять полсотни фильмов как режиссёр и заработать четыре «Оскара». Но и до того, как список работ и наград его стал внушительным, Вуди Аллен уже был тем, кого так любят сейчас: остроумный наглец, слишком добросердечный, чтобы быть по-настоящему колким, однако каждый раз попадающий в цель. Как ему это удаётся? Загадка. Даже балансируя по краю, даже задевая опасные темы, он не падает в пропасть дурновкусия. Только Вуди Аллен (чьё настоящее имя Аллен Стюарт Кенигсберг) может затевать рассказ, который начинается так: «Весной 1940 года у дверей моей парикмахерской на Кёнигштрассе, 127, остановился большой «мерседес» и в парикмахерскую вошёл Гитлер». И мастерски свести всё в абсурд. Еврейской темы в сборнике предостаточно, Аллен смеётся и о Боге, и о смерти: «Мало того, что Бога нет, по выходным и водопроводчика-то не доищешься!» Юмор у Вуди Аллена не для широкой публики, но своя благодарная аудитория у писателя есть, и она увеличивается год от года.

Публикуясь в «Нью-Йоркере» (а все рассказы Вуди Аллена были первоначально напечатаны как раз в этом журнале), автор выбирал такие темы и названия, которые могли бы сойти за начало серьёзной аналитики: «Взгляд на организованную преступность», «Мемуары Шмида», «Вива Варгас!». Хотя иногда уже по заголовку понятно, что текст будет с подвохом: «Да, но разве паровая машина смогла бы сделать такое?», «Смерть открывает карты» и даже «Хасидские притчи, с руководством по их толкованию, составленным выдающимся талмудистом». В рассказах Вуди Аллена встречаются Хемингуэй и Зельда Фицджеральд, граф Дракула и Франклин Делано Рузвельт. Но настоящим центром Вселенной оказываются всё же религиозные темы: «Минуточку, минуточку! А Ветхий Завет? Это что тебе, вчерашний форшмак? Как, по-твоему, Моисей вывел евреев из Египта? Или ты воображаешь, он сбацал фараону чечёточку и мило улыбнулся? Будь спокоен, Красное море домкратом не разведёшь. Тут настоящая сила нужна». Есть темы, о которых можно говорить бесконечно. И Вуди Аллен раз за разом подтверждает этот тезис. Сводя счёты со своими персональными противниками, победоносно заявляя «шах и мат». 

«Смерть (выходя из спальни). И чего я сразу его не повёл, делов-то? Так нет, надо было усесться с ним в карты играть.

Нат (кричит вслед уходящей Смерти). Поосторожней там, на лестнице. У меня ковёр на одной ступеньке проскальзывает. 

Словно бы в ответ слышится грохот и жуткий удар. Нат вздыхает, затем, перейдя в спальню, снимает с телефона трубку и набирает номер.

Нат. Алло, это ты, Моисей? Слушай, не знаю, может, тут кто шутки шутит или что, но ко мне только что приходила Смерть. Мы с ней в кункен играли… Да нет же, Смерть. Собственной персоной. Или кто-то выдающий себя за Смерть. Нет, ты послушай, Моисей, это такой шлимазл!»

Ольга Муравьёва. «Как воспитывали русского дворянина. Опыт знаменитых семей России – современным родителям».

Год издания: 2014.

Издательство: «Эксмо».

В чём отличия в воспитании детей дворян и нынешних детей? Что именно вкладывается в понятие вульгарности? Что значит быть светским человеком? На эти и другие вопросы отвечает Ольга Муравьёва в своей книге «Как воспитывали русского дворянина. Опыт знаменитых семей России – современным родителям». Уточнение про опыт знаменитых семей России не вполне верное: автор слишком часто ссылается на зарубежные источники, поэтому полноценной «энциклопедии русской жизни» всё же не получается, да и объём книги совсем невелик. Получился скорее сборник зарисовок и примеров из прошлого, упорядоченных в двадцать три небольшие главы, среди которых правила этикета, образование, скромность, сила и ловкость, самоуважение и так далее. Рассказывается, что светскость – это искусство быть приятным для окружающих. А быть светским человеком – это значит «умение обратиться к людям», завязать непринуждённую беседу на рауте или в салоне. В салонах вообще считалось неприличным говорить о своих неприятностях и болезнях, задавать вопросы личного характера. Воспитанный человек не обременяет окружающих личными неприятностями и переживаниями да и умеет защитить свой внутренний мир от непрошенных свидетелей. Ещё множество разных правил приведено в книге Муравьёвой. Большинство из этих правил не утратили актуальности. 

Тем вещам, которые считались необходимыми – иностранным языкам, танцам, верховой езде, хорошим манерам, – дворянских детей учили настойчиво и тщательно, добиваясь прекрасных результатов. Дети из дворянских семей, как правило, прекрасно владели французским языком, бывшим тогда языком русского образованного общества. Правда, во многих случаях изучение французского происходило за счёт знания русского языка. Пушкин, уже поступив в лицей, охотнее говорил по-французски, чем по-русски, за что и получил прозвище Француз. В Царскосельском лицее, где учился поэт, каждый день выделялось время для «гимнастических упражнений», лицеисты обучались верховой езде, фехтованию, плаванию и гребле. Прибавим к этому ежедневный подъём в семь утра, прогулки в любую погоду и обычно простую пищу. Юный дворянин приходил в лицей с поверхностными беспорядочными познаниями и с твёрдыми нравственными принципами, с плохим знанием русского языка, но с горячим русским патриотизмом. Домашнее обучение имело как свои плюсы, так и минусы. К дальнейшему обучению относились скорее как к прихоти или возможности расширить кругозор, чем как к чему-то крайне полезному. 

«Танцам обучали всех дворянских детей без исключения, это был один из обязательных элементов воспитания. Молодому человеку или девушке, не умеющим танцевать, было бы нечего делать на бале; а бал в жизни дворянина – это не вечер танцев, а своеобразное общественное действо, форма социальной организации дворянского сословия. Танцы же являлись организующим моментом бального ритуала, определяя и стиль общения, и манеру разговора».