– Мы приехали потому, что здесь живёт и творит чудо искусства Анна Георгиевна Овсянникова, – говорил Сергей Карандашов перед началом фильма. – Роль бабушки очень важная. У нас в фильме задействованы и обычные люди, не профессионалы. Рядом с ними актёры должны были быть такими же – естественными, органичными. Поэтому искали немедийную, живую, настоящую и вместе с тем великолепную актрису, чтобы смогла пройти по этой грани – профессионального и любительского. Я учился у Алексея Юрьевича Германа. Он, кстати, был художественным руководителем фильма. Не успел только увидеть, что получилось… Так вот, Алексей Юрьевич очень серьёзно, скрупулезно подходил к выбору актеров. С Анной Георгиевной я познакомился благодаря Герману – она у него снималась в фильмах «Хрусталёв, машину!» и «Трудно быть богом». И Татьяна Канаева знала Анну Георгиевну по работе в фильмах Лидии Бобровой «В той стране» и «Бабуся». Таких актрис, как Овсянникова, – по пальцам пересчитать. Я отношусь к ней с глубоким уважением и любовью. Не сомневаюсь – вы, братчане, тоже цените её. И, конечно, хочу, чтобы вы полюбили и эту роль в нашей картине. 

…Взгляд камеры плывёт в сказочном мире сна мальчика, голос бабушки за кадром рассказывает легенду, продолжением которой, как окажется, станет происходящее. Вообще в фильме явь и сон, реальность и фантазия – одно целое. Если рассказать историю, то она вполне обычна – живёт мальчишка в старом доме, в коммунальной квартире, учится в школе, наблюдает родительский разлад. Заикается и считает себя бездарем. Папа работает ветеринаром, мама уезжает в Африку помогать больным детям – такое и в реальности вполне может быть. Но вот прибывает из деревни бабушка («Мама твоя уехала, я приехала…»), и начинается быль-небыль. Каждый зритель волен для себя определить, что есть что. Недаром Татьяна Канаева сказала, что фильм – как этажерка, возьмёшь, что сможешь: наклонишься – одно, дотянешься – другое… Перед просмотром кто-то предположил, что фильм – российский Гарри Поттер. Ну нет. Хотя и там, и там есть превращения, полёты, стремительный монтаж. После Гарри Поттера всё ясно. А после «Дара» вы зададите себе вопросы. Какие глаза у Гарри Поттера, вы помните? А васины глаза ещё долго будут возвращать зрительскую память в фильм. Как и эти солнечные блики, длинные кадры… Пейзаж, так похожий на окраину Братска, а может, Иркутска… На недавнем фестивале в Выборге «Окно в Европу» фильм «Дар» получил специальный диплом «За пронзительный лиризм атмосферы, сопутствующий сокровенным переживаниям героев». Можно предположить, что диплом такой с формулировкой – единственный в истории фестиваля. Делясь впечатлениями, зрители говорили: это надо «переварить»… А одна девушка дала очень верное определение – «послевкусие». Экран уже погас, а фильм продолжает жить в тебе – редкое по нынешним временам ощущение. Потому и вопросов много к его создателям.

– Как вам – сниматься в сказке?

Анна Овсянникова:

– Сбылась моя мечта. Ровно 25 лет назад вышел мой первый фильм – «Трудно первые сто лет». И на этот, можно сказать, юбилей – такой подарок. Ведь у нас давным-давно не снимали детские фильмы, после Ролана Быкова не было ничего. А я в детском театре работаю. И думала – как же так, в театре для детей играю, а в кино не довелось? И вот, получилось!

– Вы сказали, что в фильме есть и не актёры. А кто?

Сергей Карандашов:

– Ну вот, например, Петр Петрович Усманов. Мы искали медведицу, молодую, игривую, такую «человекообразную». Нашли в Таганроге, в частном зоопарке. А Петр Петрович – он за ней ухаживал. Так свою роль в фильме и сыграл. Бывший военный лётчик, кстати. С этой медведицей много было интересных моментов. Вот нужно было нам, чтобы она больную изображала. Мы думали уже ветеринаров приглашать. Не знаю, как ей Пётр Петрович задачу объяснил, но она лежала. Сама. 4 часа – сколько нужно было для съёмок.

 – Скажите, откуда взялся мальчик этот чудесный?

Татьяна Канаева:

– Мы долго не могли найти главного героя. Базы данных киностудии смотрели, пробовали – всё не то. А потом Сергею пришла идея – поискать среди детей работников зоопарка. Так в нашем фильме появился Вася Иванов. Его папа – заведующий отделом хищных птиц. Вася работал изо всех сил, с душой, и это видно. Фильм мы делали долго, мальчик рос. И что интересно – ровно через неделю после озвучания у него сломался голос. Такие чудеса.

– А где снимали?

Сергей Карандашов:

– Сначала выбрали натуру в Ростове, Таганроге. Но бюджет не позволил, снимали под Петербургом. Это нас спасло. Если бы уехали в Ростов – обратно топали бы по шпалам, и фильм на том бы закончился, вместе с деньгами. Но и под Петербургом мы постарались сделать солнечное пространство, что-то преобразовали в монтаже.

– К зрителю какого возраста обращён ваш фильм?

Сергей Карандашов:

– Этот фильм, как мы говорим, для детей от 6 до 80-ти. Александр Курляндский писал во вступлении к книге, по которой снят «Дар»: «Единственная страна, куда я могу поехать в любое время, – моё детство». Вот это кино – как раз способ уехать в страну детства. 

– Вам не страшно было летать?

Анна Овсянникова:

– Я два часа летала, мне так по-нравилось! Каскадеры потом спрашивали – занималась ли я парашютным спортом. А я просто команды слушала. Ещё спросили – сколько мне лет. Говорю: 36. Наоборот только… Вообще работа была в удовольствие. У меня ведь нет актёрского образования, я играть не умею. Вот, видимо, мне такой дар Бог дал. И я счастлива. 

Хорошо, что старое название – «Моя бабушка – ведьма» авторы фильма заменили на «Дар». Ничего ведьминого в бабушке  Овсянниковой нет. А дар – есть. И у неё, актрисы, и у внука её по фильму. Бесталанный мальчик с бабушкиной лёгкой руки открывает в себе дар. Какой – говорить не будем, потому что момент открытия – самый чудесный в картине. Момент, который утверждает – дар есть у всех. У каждого – свой.