Короткое объявление на сайте Дома-музея Волконских гласило, что в субботу состоится встреча «с прессой и заинтересованными иркутянами» потомков «великого русского поэта А.С. Пушкина». В город из Бельгии приехал праправнук Александра Сергеевича, Александр Александрович – инженер-электроник, всю жизнь проработавший в компании Alcatel, а в конце девяностых годов прошлого века вместе с женой (кстати, тоже дальней родственницей Пушкина и, как выяснилось, Гоголя) создавший Международный фонд Пушкина. Интригует и захватывает сама история семьи. Её глава происходит из рода генерал-лейтенанта Александра Пушкина, старшего сына поэта. «У него было тринадцать детей, – рассказал собравшимся его правнук. – Среди них Николай, мой дедушка. Значит, меня можно считать потомком в пятом поколении: Александр Сергеевич, Александр Александрович, Николай Александрович, Александр Николаевич, мой папа и я». 

Род его супруги Марии Александровны тоже восходит к старшему сыну Пушкина. Её прабабушкой была её полная тёзка, его дочь от первого брака, тогда как прадед Александра Александровича был рождён во втором браке. Более того, в её жилах течёт кровь Гоголей: её прадед – Николай Быков, сын Елизаветы Гоголь, сестры Николая Васильевича. Две ветви многочисленного семейства (пять лет назад во всём мире насчитывалось 234 потомка Пушкина), никогда не пересекавшиеся в России, столкнулись в Турции, куда они вынуждены были эмигрировать из-за гражданской войны, вспыхнувшей после Октябрьской революции 1917 года. В дальнейшем семья Александра Александровича решила направиться в Бельгию, а предки Марии Александровны – во Францию. Общение их, впрочем, на этом не прекратилось. И в 1949 году две семьи вместе отдыхали на юге Франции. С тех пор сохранилась фотография, на которой шестилетняя Мария сидит на коленях у семилетнего Александра и обнимает его. «Значит, судьба уже была написана», – усмехается потомок поэта спустя 65 лет. 

Иркутская «душа старинной России»

Подробности генеалогии, вызывающие любопытство сами по себе, в течение разговора постепенно отошли на второй план. Резонный вопрос вызвал сам город, который решили посетить Пушкины. Ответ на него был ожидаем: он тесно связан с историей декабристов, в рядах которых запросто мог оказаться Александр Сергеевич – Сергею Волконскому даже было дано поручение ввести его в Южное общество, свидетельства чему, к примеру, можно встретить в письме его сына литератору Леониду Майкову, но тот его не исполнил, опасаясь за дальнейшую судьбу поэта. Привлёк потомков Пушкина и некий исторический дух Иркутска. «Мы видели очень мало, но нам очень приятно то, что мы увидели, – душу старинной России, – говорит Александр Александрович. – До этого мы были в Екатеринбурге и нашли, что это со­всем современный город, где нет ничего старого. А здесь старинные дома, так что можно посмотреть, как жили декабристы и жил бы сам Александр Сергеевич, который мог быть в их деятельность вовлечён».

Интересная деталь: за всё время беседы услуги переводчика требовались лишь тогда, когда нужно было объяснить остальным членам семьи Пушкиных и тем, кто их сопровождал, какой вопрос прозвучал и как на него ответили. «Когда мы были маленькими и нам ещё не исполнилось шести лет, в доме говорили по-русски, – объясняет праправнук поэта. – Когда мы по­шли в школу, то не знали ни слова из французского языка. Нам было очень сложно, потому что все остальные дети в шесть лет говорили по-французски, а мы их не понимали. Дети, вы знаете, сами по себе довольно злые, и они нас критиковали. Конечно, это было очень трудно и больно, но через некоторое время мы научились говорить по-французски, а русский отошёл на второе место. Но теперь мы довольно часто ездим в Россию и встречаемся с людьми, которые приезжают в Бельгию из России, так что язык снова приходит». Конечно, в том русском, на котором говорит Александр Александрович, любой лингвист без труда расслышит характерный французский акцент. Но это лишь добавляет определённого шарма. Как и то, что Мария Александровна ласково называет мужа не иначе как Сашок, а тот в ответ зовёт её Машенькой. 

Получишь у Пушкина

А Международный фонд Пушкина, развитием которого они занимаются уже 15 лет, по мере сил популяризирует наследие поэта и русский язык сам по себе. Правда, далеко не так много европейцев знают, кто такой Александр Сергеевич – в основном лишь те, кто интересуется историей России. «Мы встречаем русских, которые приезжают и заводят детей, уже не говорящих по-русски, – с печальными нотками в голосе констатирует Александр Пушкин, праправнук поэта. – Знаем молодых женщин, которые приехали учиться в Бельгию, окончили университет, вышли замуж за бельгийцев и стали забывать русский язык. Встречаемся с молодёжью и спрашиваем: «Когда вы говорите по-русски, вы на том же языке думаете или сначала думаете по-французски?» И находятся те, кто думает на французском, а потом переводит. Это очень плохо». Впрочем, в Бельгии есть и такие, кого интересует, кому же в Брюсселе поставлен памятник, подаренный Россией в 1999 году в честь 200-летия Пушкина. 

Его потомки между тем занимаются благотворительностью и на родине великого предка. Например, Международный фонд Пушкина жертвует деньги специальной коррекционной школе-интернату № 80 для детей-сирот. А с 2000 года организация патронирует детский онкологический центр в Санкт-Петербурге. «В 1995 году мы первый раз были в России и, поскольку у нас нет своих детей, думали, что можем сделать для чужих, – рассказывает Александр Александрович. – Встретили там доктора, она предложила осмотреть госпиталь. Это был ужас. И так мы решили с Марией Александровной, что можно сделать для детей». Поначалу фонд закупал для онкоцентра медикаменты, но потом стал приобретать и сложное медицинское оборудование. Сейчас, к примеру, Пушкины копят деньги на то, чтобы заменить 25 старых кроватей для детей на современные, каждая из которых стоит по 3,5 тысячи евро. Деньги собирают на выставках, гала-концертах и других мероприятиях, которые организует фонд. 

На этом разговор с теми, чей род восходит к «нашему всему» и «солн­цу русской поэзии», мог бы и завершиться. Но директор Иркутского областного историко-мемориального музея декабристов Елена Дробынина задала вопрос, адресованный Марии Александровне:

– Трудно ли быть наследницей гения и трудно ли быть женой наследника гения?

– Да, – коротко ответила та. 

– Согласен, – рассмеялся Александр Александрович.