Больничный режим

По числу зарегистрированных больных наркоманией Приангарье находится на втором месте в стране, уступая только Самарской области. По итогам прошлого года на медицинском учёте состояло 10 215 наркозависимых (422 человека на 100 тысяч населения). В сравнении с предыдущим годом показатель, по словам министра здравоохранения Иркутской области Николая Корнилова, сократился на 12,6%. Но эти цифры, к сожалению, мало о чём говорят. Наркозависимые, как известно, не склонны обращаться к людям в белых халатах. Даже те, кто искренне желает слезть с иглы. В Иркутской области, как, собственно, и в других регионах, до сих пор акцент в лечении больных наркоманией делается на медикаментозную терапию – кратко-срочные лечебные мероприятия без восстановления личности, психического и духовного здоровья больного. 

Такая терапия, как известно, дорога и малоэффективна. Руководитель Федеральной службы по кон-тролю за оборотом наркотиков Виктор Иванов привёл такие данные: лишь два процента молодых россиян, обратившихся в государственные и частные наркологические центры, вышли на устойчивую ремиссию, и то после многочисленных ежегодных госпитализаций. Мало того что подобная модель не достигает цели, так она ещё формирует у больных и их близких чувство безысходности.

По количеству коек в наркологических учреждениях Приангарье выглядит, кстати, не хуже других регионов: у нас на 10 тысяч населения приходится два места, в среднем по стране – только 1,7. Наркологическую стационарную помощь оказывают восемь областных учреждений здравоохранения и шесть отделений в районных больницах. Они имеют 465 коек круглосуточного пребывания и 50, рассчитанных на медико-социальную реабилитацию. С другими показателями лечения наркозависимых в регионе тоже вроде бы всё в порядке: так, средняя длительность пребывания в стационаре по РФ составила в 2013 году 14,4 дня, в регионе – на 3,3 больше. Правда, с диагнозом наркомания в стационаре «валяются» всего 8-9 дней. Да и обеспеченность наркологами в Иркутской области невысока: 0,7 специалиста на 10 тысяч жителей. Не хватает, по словам областного министра, психотерапевтов (почти 8 тысяч больных приходится на одного доктора), психологов и социальных работников (4 тысячи и 18 тысяч больных на одного специалиста соответственно). 

Тот факт, что в 2013 году впервые за последнее время в регионе зарегистрировано лишь на 5,4% больше наркозависимых, медики связывают с эффективностью профилактики, в том числе тестированием учащихся и работников техногенно-опасных производств. А увеличение числа смертей от отравления наркотиками на 7,4% – с общей тенденцией в России. На первом месте в списке предпочтений наркоманов остаются опиоиды, а их качество торговцами снижается ради получения большей выгоды. 

Пять этапов возвращения к жизни 

Работа по созданию системы реабилитации в регионе только начинается. К ней подключаются и медики. Так, в прошлом году для областного психоневрологического диспансера закуплено оборудования на 3,6 миллиона рублей специально для создания центра медико-социальной реабилитации наркозависимых. Койко-мест в нём предусмотрено 25. Пациентам помогают найти работу, восстановить утраченные документы, найти общий язык с родными – по этим вопросам люди в белых халатах взаимодействуют с сотрудниками центра занятости населения, областного управления Федеральной миграционной службы, министерства социального развития, опеки и попечительства. 

Совершенно очевидно, что проблема возвращения наркобольных к нормальной жизни в обществе невозможна без межведомственного взаимодействия. В настоящее время между пятью министерствами Иркутской области (по физической культуре, спорту и молодёжной политике; здравоохранения; труда и занятости; образования; социального развития, опеки и попечительства) и тремя силовыми структурами (ГУ ФСИН, ГУ МВД и Управление ФСКН) подписано Межведомственное соглашение по реализации механизма социальной реабилитации и ресоциализации больных наркоманией. Оно будет действовать до конца 2018 года. Механизм возвращения наркозависимых в общество полноценных людей включает пять этапов, и на каждом из них для всех восьми участников соглашения чётко прописаны обязательства. 

Так, на стадии выявления потребителей министерство образования делает упор на организацию нар­копостов в школах, проведение психокоррекционной работы, сопровождение детей группы риска и работу с их родителями. Минздрав проводит медицинское тестирование школьников, студентов, работников техногенно-опасных производств с помощью диагностического аппарата «ИМЕДИС-тест». Силовики собирают данные в ходе служебной деятельности. На втором этапе идёт формирование у нар­копотребителей мотивации для освобождения от зависимости – эту функцию берёт на себя министерство по физической культуре, спорту и молодёжной политике: обучает специалистов, организует службу телефона доверия, консультационные центры и т.д. Третий этап связан с оказанием медико-социальной помощи тем, кто попал в капкан зависимости, и за эту де­ятельность отвечают люди в белых халатах. И наконец, очередь доходит до восстановления личности страдающего тяжёлым недугом. 

Пока речи о создании государственных центров социальной реабилитации не идёт. В регионе действует только одно такое учреждение – РЦ «Воля». Зато существует множество негосударственных центров, работающих по различным программам и с различной эффективностью. Министерство по физической культуре, спорту и молодёжной политике берёт на себя лишь ответственность за проведение мониторинга их деятельности и добровольной сертификации, ведение реестра и поддержку. Наконец, последний этап связан с постреабилитационным сопровождением теперь уже бывших наркоманов: оказывать им помощь берутся по соглашению социальные работники, сотрудники центров занятости и региональной системы профилактики в муниципальных образованиях.

Некуда идти

Итак, первостепенное значение реабилитации наркозависимых в решении проблемы наркотизации населения сегодня осознают все, намечены подходы к этой теме. Однако на практике всё остаётся по-прежнему. Рынок услуг по оказанию наркологической помощи ограничен купированием клинических проявлений абстинентного синдрома медикаментозными методами без дальнейшей серьёзной работы по решению личностных проблем пациента. Неудивительно, что низкая эффективность этих методов формирует недоверие к врачам. Между тем в наркологии давно уже создано новое направление, которое так и называется – реабилитология. Специалисты прекрасно понимают, что для успешного отлучения от наркотиков необходима полная перестройки личности – восстановление физического, психического и духовного здоровья больного, его социального статуса. И без доступности реабилитационных учреждений добиться этого невозможно. 

Доктор медицинских наук Юрий Солодун уверяет, что изобретать велосипед не требуется, достаточно перенять опыт, например, США, с которым он ознакомился при посещении этой страны. Проблема, по мнению специалиста, в том, что финансовые ресурсы, которые из года в год увеличиваются, идут в регионе только на первичную профилактику. Найти средства для того, чтобы вернуть хотя бы часть больных в общество, должна помочь консолидация усилий власти, общества, церкви. «У нас нет грантовых программ, посвящённых этой проблеме, – говорит Юрий Солодун. – А самая большая сумма в Фонде противодействия наркомании за четыре года не превышала 100 тысяч рублей». Что мы имеем в итоге? По утверждению доктора медицинских наук, в регионе примерно 150 реабилитационных центров и 15 тысяч желающих бросить наркотики. Это значит, что мы продолжаем выталкивать больных людей из общества вместо того, чтобы протянуть им руку помощи.

Между тем сегодня уже не надо по крупицам искать сведения о моделях реабилитации. Все они известны и медикам, и социальным службам. В регионе успешно применяются и миннесотская программа, и «12 шагов», и «монары», есть православный и протестантские христианские центры. Используются и терапия занятостью, и арт-терапия, и духовно-ориентированные подходы, и система патронажа, и тренинги социальных навыков. Во многих муниципалитетах действуют реабилитационные учреждения, уже показавшие эффективность своих подходов. Но с властью они взаимодействуют крайне редко. Рассуждают так: финансовой помощи всё равно не дождёшься, зато проверками и придирками замучают. Вот и получается, что на сегодняшний день большая часть РЦ содержится за счёт родителей больных и помощи верующих. Как правило, малообеспеченных и не самых благополучных людей. Масштабная задача – создать систему реабилитации на основе государственно-общественного партнёрства – осознана всеми. Только в её решении пора от слов переходить к делу.