– Как известно, сегодня суды за мелкие преступления в зону не отправляют, и тем, кто оступился первый раз, дают шанс доказать своё исправление без реального лишения свободы. В таком случае, почему бы не предоставить рецидивистам и «тяжелостатейникам» возможность получить то, что заслужили? 

– Для нашего региона этот вопрос очень актуален. Ведь на территории Приангарья расположены 22 исправительных учреждения, подведомственных ГУФСИН России по Иркутской области. Ежегодно в них отбывает уголовное наказание в виде лишения свободы до 16 тысяч человек. География таких учреждений охватывает окрестности городов Ангарск, Братск, Усть-Кут, Тайшет, Зима. В самом областном центре расположено четыре колонии, в которых содержатся в среднем 4600 осуждённых преступников.

Но право каждого приговорённого просить о смягчении наказания предусмотрено Конституцией РФ (ч. 3 ст. 50) и является непосредственным выражением конституционных принципов уважения до­стоинства личности, гуманизма, справедливости и законности. Если говорить в целом, то задача института условно-досрочного освобождения заключается в предоставлении осуждённому, который полон решимости порвать с преступным прошлым, шанса досрочно покинуть места заключения, вернуться в общество и доказать своё исправление. Возможность реализовать это право закреплена в Уголовном (ст. 79, 93), Уголовно-исполнительном (ст. 175) и Уголовно-процессуальном (п. 2 ч. 1 ст. 399) кодексах РФ, где прописаны основания, условия и порядок обращения в суд с ходатайством о досрочном освобождении от отбывания наказания. Ходатайствовать перед судом может сам осуждённый, его адвокат или законный представитель.

Согласен: очень важно не допустить преждевременного выхода из колоний осуждённых, которые формально, может быть, имеют право на условно-досрочное освобождение, но фактически от исправления далеки. Проверка исполнения требований закона при применении УДО возложена на прокуратуру. Приведу статистику. В 2013 году из колоний региона условно-досрочно освобождено судом 2569 человек, но 841 заявителю (25%) было отказано. Это соотношение сохранилось и в I квартале 2014 года: 524 человека покинули места не столь отдалённые раньше пред­усмотренного приговором срока, отказы составили 178 случаев (25%). Фактов незаконного освобождения осуждённых не выявлено.

– Но где гарантии, что осуждённый, которому позволяют раньше времени покинуть зону, действительно встал на путь исправления? 

– Прежде всего, условно-досрочное освобождение возможно только после того, как осуждённый фактически отбыл часть назначенного ему срока. Какую часть – это зависит от тяжести или вида совершённого им преступления. Например, если речь идёт о посягательстве на половую неприкосновенность детей младше 14 лет, вопроса об УДО не возникнет, пока педофил не отсидит 4/5 назначенного судом срока: лишили свободы на 15 лет – через 12 может подавать прошение. Осуждённый к пожизненному лишению свободы должен отбыть не менее 25 лет – это, кстати, максимальный срок. Минимальный – не менее 1/3 за преступление небольшой или средней тяжести. Так, после допущенной в состоянии опьянения автоаварии, повлёкшей по неосторожности смерть двух или более лиц (преступление средней тяжести), приговорённый к 9 годам колонии имеет право на УДО по отбытию трёх лет наказания.

Но это, разумеется, не всё. При разрешении ходатайства о досрочном освобождении изучается личное дело осуждённого, весь характеризующий его материал: сведения о поощрениях и взысканиях, возмещении вреда потерпевшему и другую информацию, в том числе представленную самим просителем и его защитником. Судье предоставлено право в каждом конкретном случае решать, можно ли дать преступнику шанс оставить колонию раньше назначенного приговором срока. При этом суд учитывает и мнение прокурора, непосредственно участвующего в заседаниях. А он свои выводы делает после основательной проверки всех материалов. Вот только один пример: администрация лечебно-исправительного учреждения № 27 Вихоревки представила недавно в суд положительную характеристику на заключённого с выводом о возможности его досрочного освобождения. Однако при изучении надзирающим прокурором его личного дела установлено, что за время отбывания наказания он 25 раз подвергался мерам взыскания и лишь однажды поощрялся, да и характеризовался администрацией довольно посредственно. С учётом мнения прокурора суд отказал ему в УДО.

– Может ли жертва преступления как-то повлиять на решение суда о досрочном освобождении человека, сломавшего ей жизнь?

– Теперь может. В июле 2013 года в уголовно-процессуальный закон внесены изменения: лицо, которому был причинён вред преступ­лением, наделили правом участвовать в судебном заседании и высказывать своё мнение по ходатайству об УДО. Потерпевшего извещают о дате, времени и месте заседания, он также получает право знакомиться с представленными в суд материалами, заявлять ходатайства и отводы, давать объяснения, приобщать свои документы.

За колючей проволокой в регионе отбывает наказания
16 тысяч человек

– Новая норма закона действует уже год. Много ли среди жертв преступлений оказалось желающих повлиять на дальнейшую судьбу тех, кто принёс несчастье в их семьи? 

– Случаи участия потерпевших при рассмотрении ходатайств об условно-досрочном освобождении пока единичны. Но мнение пострадавших – положительное или отрицательное – судом, как правило, учитывается. Такой пример: в декабре 2013 года Ангарским городским судом рассматривалось ходатайство об УДО осуждённого за убийство. Мужчина, будучи изрядно выпившим, пришёл ночью в поселковый магазин за добавкой. Повздорив с женщиной-продавцом, он нанес ей несколько ударов стеклянной бутылкой по голове и ножом в область груди. Женщина скончалась, и теперь её муж один воспитывает двоих детей. Вдовец приехал из другого города, чтобы принять участие в судебном заседании, где высказал обоснованные возражения. Суд, выслушав мнения сторон, отказал в удовлетворении ходатайства об УДО.

Или другой пример. В июне нынешнего года в Иркутском районном суде состоялось судебное заседание, где решался вопрос о досрочном освобождении убийцы предпринимателя. Вдова бизнесмена была категорически против. Осуждённый совершил особо тяжкое преступление из корыстных побуждений, заявила пострадавшая, в результате погиб близкий ей человек. Убийца оставил троих несовершеннолетних детей без отца и средств к существованию, у семьи возникли долги. Кроме того, за 10 лет, проведённых в местах лишения свободы, осуждённый выплатил лишь незначительную часть причинённого преступлением ущерба, а он составляет более 300 тысяч рублей. При этом заявитель положительно характеризовался и имел 16 поощрений от администрации колонии, которая поддержала его ходатайство. Несмотря на это, суд с учётом принципиальной позиции потерпевшей и мнения прокурора отказал в УДО.

– Но осуждённый в таком случае имеет возможность повторить попытку вырваться на волю досрочно? И через какое время? 

– Повторное ходатайство об УДО осуждённый может подать достаточно скоро – уже через шесть месяцев после отказа. Наше законодательство в этом плане, если можно так выразиться, лояльнее зарубежного. Да и потерпевшие за границей, как известно, более активно влияют на решение вопроса о досрочном освобождении. Общеизвестный пример – дело Чепмена, убийцы участника группы «Beatles» Джона Леннона. Чепмен был приговорён к пожизненному заключению в 1980 году. Он неоднократно ходатайствовал о досрочном освобождении, но каждый раз вдова Леннона подаёт возражения в специальную комиссию. В результате убийца певца до сих пор остаётся за решёткой. Очередное прошение он может подать только через два года.

Российское законодательство предполагает, что каждый преступник должен иметь надежду на досрочное освобождение из мест лишения свободы. Иначе у него не будет никакого стимула для того, чтобы стать лучше, учиться, работать, возместить вред потерпевшему и вернуться к правопослушному образу жизни.