О людях – без негатива

Белые, чёрные, серые, пятнистые коты и кошки. Пушистые и гладкошёрстные. Ласковые и не очень. Своенравные. Покладистые. Грустные. Разные, все очень разные. Жёлтые, зелёные, голубые глаза оглядывают незнакомцев сдержанно и настороженно.

– Билли! Смотри в камеру, пожалуйста! Его очень сложно фотографировать, – поясняет хозяйка приюта. – А тот кот пугливый, он не будет фотографироваться, я даже в руки взять его не могу. Майя, а ты чего хочешь? Ой, лучше отойдите от неё. Она людей считает деревьями и запросто может прыгнуть.

Почти никто из приютских не ластится и не идёт на руки. С людьми эти коты и кошки теперь очень осторожны. Некоторые из них познали такую человеческую подлость и жестокость, что поверят людям и в людей ещё очень нескоро. Но волонтёрская доброта и самоотдача могут сослужить своё доброе дело. Но всё же ещё раз выстраивать взаимоотношения с людьми приютским котам и кошкам непросто. 

Здесь их сейчас 60. И всех Анастасия Илдиз помнит по именам, у каждого знает историю и особенности характера. Помнит она и тех, кого пристроила в добрые руки. Такая вот сильная взаимосвязь с пушистыми четвероногими. 

– Сначала я примкнула к одной из первых в Иркутске зоозащитных организаций и занималась просто передержкой (передержка – взять на неопределённое время животное, конечная цель передержки – пристроить его в добрые руки. – Прим. авт.), – рассказывает Анастасия о том, как всё начиналось. – Моими первыми питомцами из приюта были шестеро котят и взрослая кошка. Наше сотрудничество продлилось чуть больше двух месяцев – потому что системы никакой не было. Это проблема многих региональных зоозащитных организаций – отсутствие системы по приёму, пристрою, уходу за животными, отсутствие кураторской деятельности. А я не люблю бессистемность, мне нравится, когда всё четко и понятно. Я решила работать сама, по своей системе. Тем более, что есть хорошие образцы кошачьих приютов, где это дело давно выстроено – в Москве, Питере, в Новосибирске.

– В чём же основная проблема провинциальных приютов?

– А в том, что животных сбрасывают на передержку, и кормить и пристраивать их человек, предоставляющий эту услугу, должен самостоятельно. Проще работать, когда выстроена система поддержки – кто-то помогает пиаром, кто-то кормом и наполнителями, кто-то сбором средств. В идеале животное не должно находиться на передержке без куратора. А куратор – это тот человек, который обеспечивает и пиар, и питание, а если нужно, то и лечение кошки. Нам пока до кураторства очень далеко. Но я постепенно выстроила свою логичную и удобную систему, хотя и мне есть, к чему стремиться. Сейчас у меня есть отдельный волонтёр, который занимается пиаром, я этого не касаюсь, только даю список тех животных, которые пристраиваются. В уборке помогают другие волонтёры, постоянных помощников у меня человек 15. Есть ещё и те, кто раз в месяц привозит корм или делает пожертвования. 

Анастасия Илдиз, человек твёрдый и принципиальный, выработала в приюте свои чёткие правила. По её мнению, они привлекают людей определённого типа и позволяют найти хороших сообщников. Правило первое и основное – абсолютное отсутствие негатива. Анастасия и её соратники не опускаются до осуждений и обсуждений на предмет «Люди сволочи, я один хороший, замечательный, куда катится мир?».

– Хотите жестокого человека обсудить? Это не у нас, не в «Томасине». Даже если мы сталкиваемся с животными, пострадавшими от рук человека. Я резко пресекаю такие обсуждения, первое время их было много. Второй важный момент – я стараюсь понять волонтёров. Они ведь тоже все разные, как и животные. К каждому нужен подход, хотя мотивы помощи животным у всех схожие. Но и от волонтёров я прошу понимания – если вы решили прийти помочь с уборкой, то уборка у нас в определённое время, а не тогда, когда удобно вам. Я прихожу в приют утром и вечером – когда нужно провести уборку и покормить животных, вечером ещё провожу лечение. Летом стараюсь бывать чаще – жара, запахи плывут.

Имя дала книга 

Как и большинство ветеринаров, Анастасия Илдиз считает: кастрация
и стерилизация – это вклад в борьбу с бездомными животными

Всю жизнь Анастасии во многом определила прочитанная в детстве книга под названием «Томасина». Именно от неё и пошло название для приюта: 

– В этой книге было очень интересно и живо описана трансформация человеческой личности на фоне животного. И рост внутренний, и открытие души, и зарождение внутренней мягкости у человека изначально жёсткого. Ещё в детстве меня это сильно зацепило. Поэтому свой приют я назвала «Томасина», это имя несёт определённый смысл и идею. 

Под приют Илдиз пожертвовала свою квартиру. Анастасия сама осознает, что это вынужденная мера. И в ближайшие год-два она планирует вывести «Томасину» из квартиры. Так будет проще и удобнее всем – и ей самой, и волонтёрам, и тем, кто приходит подобрать себе домашнее животное. И, конечно, соседям.

– Тихое недовольство, конечно, есть. Я не считаю, что такое соседство может нравиться, – признаёт Анастасия. – И мне самой бы оно тоже не нравилось. Но стараюсь, чтобы в подъезде было минимально заметно, что в квартире находится кошачий приют. Неприятных запахов и громких звуков нет. А в целом проблема соседства была и будет всегда – кому-то собаки громко лают, кому-то дети по ночам плачут, кто-то музыку громкую слушает. 

В прошлом году одна из строительных организаций Иркутска вышла на приют и предложила со-вместный проект. Было обещано помещение, а также карантинный блок для новопоступивших. Илдиз передала в компанию 169 тысяч рублей, собранных волонтёрами. Но с ноября ничего в строительстве не сдвинулось и изначальные планы у компании тоже изменились. Отношения были расторгнуты, деньги пока не вернули. Анастасия и волонтёры-соратники рассматривают иные варианты для строительства приюта – приобретение земли, поиск инвесторов, попытки найти общий язык с городской администрацией.

Даже у взрослых шансов достаточно

После человеческого предательства животное, которое раньше было нежным, вряд ли таким будет снова, скорее всего, оно станет осторожным и закрытым

Основная составляющая приютских животных – взрослые коты и кошки. На первый взгляд может показаться, что шансов снова обрести хозяев у этих бедолаг нет. Это не так. 

– На самом деле взрослые пристраиваются очень хорошо. Кто-то считает, что с котятами проще, их можно воспитать «под себя». Но кошка не собака, её нельзя взять котёнком и воспитать так, как тебе хочется. Если у котёнка есть характер, с ним ничего уже не сделаешь. Я считаю, что во взрослых котах и кошках больше плюсов, потому что есть уже сложившийся характер. Ещё один важный момент: я всех своих животных пристраиваю стерилизованными или кастрированными. И у хозяина уже нет головной боли, что с ним дальше делать, как решать проблему инстинктов. Характер каждой кошки я знаю. И когда ко мне приходят за животными, я сразу спрашиваю, куда оно пойдёт – в квартиру, частный дом, есть ли в семье маленькие дети и другие животные? Посмотрите, например, на эту белую кошку. Я ни за что не отдам её туда, где есть дети. Потому что это королева, вокруг которой нужно ходить и кланяться.  А вот эту красавицу вполне можно в большую семью, она любит, чтобы её тискали, ласковая и покладистая. Ну и ещё один важный момент, который учитывают многие люди: взять животное из приюта – это большое благо. А люди стремятся делать добро. Так что у взрослых животных тоже шансов достаточно. Всё зависит от маркетинга и рекламы. 

А вот котят в «Томасине» немного, точнее, все они находятся на передержке. Селить котят в общем питомнике опасно для их здоровья и дальнейшей жизни – в любом приюте котята и щенки выживают очень плохо. В таких условиях шанс есть у одного из ста. 

Когда появится свой карантинный или родильный блок, эта проблема отчасти будет решена. Котята также пристраиваются через соцсети, и довольно шустро.

Как предательство меняет животных

Коты и кошки, конечно, страдают от скученности и тесноты. Но выбора у них пока нет

Все, кто сталкивался с проблемой бездомных животных, знают, что сегодня существует три основных трудности в этой сфере. Они глобальны и распространяются практически на всю страну: человеческое предательство, отсутствие стерилизации и «коробочники».    

30–40% приютских кошек – это кошки, принесённые хозяевами. Другие 30–40% – выброшенные из дома. И лишь десятая часть – это кошки травмированные, подобранные на улице, кого-то из этих несчастных сбила машина, кого-то подрала собака, кто-то стал жертвой человеческой жестокости. 

– А характер у кошки портится после хозяйского предательства?

– Конечно! Животное, которое раньше было нежным, вряд ли таким будет снова, скорее всего, оно станет осторожным, закрытым, – говорит Анастасия. – А знаете, что самое страшное? Среди отказников примерно 40% погибает. Потому что они испытывают жутчайший стресс от предательства, а стресс – это ослабление всего иммунитета. И есть животные, которые говорят: «Мы не будем и не хотим жить». Они сами выбирают себе смерть – отказываются от воды и от еды. Таких случаев, к сожалению, два-три в месяц бывает. Я хочу как можно дольше задержать таких животных на земле, чтобы они всё же нашли для себя выход из положения, справились с бедой. Но не всегда это получается. Если бы у нас был отдельный карантинный блок, где животное было бы изолировано и смогло пережить стресс, было бы легче. Поэтому мы и стремимся к отдельному помещению: чем больше скученность, тем им тяжелее. Драки и раздоры есть, куда без них? Любая кошка или кот тоже требует личного пространства.

Второй важный момент – несвоевременная стерилизация или её отсутствие. Между тем любой грамотный ветеринар скажет вам: именно кастрация и стерилизация – это вклад в борьбу с бездомными животными. 

– Это действительно так. Ведь бездомные кошки с неба не падают. Часто от хозяев приходится слышать: «Мы же котят не выбрасываем, а раздаем в хорошие руки». Но, допустим, вы пристроили кота. Кот подрос, а мужчина в доме из мужской солидарности не соглашается на его кастрацию. Кот загулял и обошёл всех кошек в округе. Вернулся домой, но через пару месяцев в подвалах трёх окрестных домов кошки принесли приплод. Количество бездомных животных выросло в разы. Или же ваша домашняя кошка родила. Но где гарантия, что те люди, которым вы пристроили котят, потомство от них не понесут на рынок или не выбросят на улицу? Ещё один важный момент: давно доказано, что стерилизация полезна для здоровья, у кошки, простерилизованной в возрасте до года, не рожавшей, не возникает риска развития рака молочной железы. В будущем я хочу каждому, кто берёт животное из приюта, давать диск с фильмом «Жизнь кошки от начала до конца». В этой картине наглядно демонстрируется вся специфичность кошачьей физиологии и необходимость своевременной стерилизации. 

Ну и третья огромная, морально-этическая проблема, также характерная и для Иркутска, и для других городов России, – это «коробочники». 

– А что, животные в коробках возникают сами по себе? – горячится Анастасия. – Нет, это не головная боль горожан, это проблема самих горожан, которые сдают котят коробочникам, платят им деньги, а котята и щенки потом неизвестно куда уходят. Люди говорят: «Что вы! Нам же обещали, что их не выбросят!». Конечно, вам пообещают с три короба за ваши 300–500 рублей за котёнка. «Коробочникам» нужны ваши деньги, животные им не нужны. Теперь представьте себя на месте двухмесячного котёнка. Целый день в замкнутом пространстве в холоде, под дождём или на жаре. Через два дня каждый из этих котят уже одной лапой стоит на пороге смерти. Выживаемость котят в коробках составляет 3–5 процентов. Во многих центральных городах России деятельность «коробочников» запрещена, но это результат долгой и настойчивой деятельности зоозащитников. В нашем городе с этим пока плохо. 

Конечно, всегда есть и те, кто возьмёт несчастного коробочного котёнка домой, не подозревая, что это животное практически обречено на смерть. Если Анастасия, человек активный и энергичный, видит на улице близ рынка людей с котятами, то беззастенчиво подходит, задаёт вопросы и советует: «В коробке взяли? Сразу к ветеринару!». Любой специалист знает, какая противовирусная терапия необходима «коробочному» котёнку. Иначе животное может погибнуть даже в самых благоприятных домашних условиях – инфекции в коробках часто мутированные, штаммы более серьёзные, гибель животных от них может быть как стремительной, так и растянутой во времени. 

Именно поэтому Анастасия Илдиз и её соратники – за стерилизацию животных. С воспитанием людей им не справиться. И без этих животных иркутянка Илдиз, которую наверняка многие считают странной, тоже своей жизни не мыслит. Они дают ей очень многое: 

– Я получаю внутреннее удовлетворение от своего приюта. Другой отдачи нет и быть не может. Дело не только в любви к животным, с детства во мне жило стремление помочь миру, природе, защитить её. Пока я мечтаю только об отдельном здании для нашего приюта. Своё помещение – это рубеж, который позволит нам подняться выше, у нас много различных проектов и целей, чтобы идти и развиваться дальше. Кому-то всё это кажется смешным, нелепым и ненужным. Но это не имеет значения.