Что такое послевоенная Бессарабия, мне говорить не надо. Жил там в раннем детстве, и потому её деревни для меня, извините, символы бедности и даже нищеты. Вася Мединский ещё в школе начинает писать заметки в газету и получает право считаться юнкором. Затем уже сам себя не без оснований именует селькором. В Алма-Ату он попал, когда эпоха первоцелинников, к великой досаде романтиков, заканчивалась. Но тем временем на казахской земле разворачивается гигантская стройка, получившая титул Всесоюзной комсомольской. Со всей страны ринулась туда по путёвкам молодёжь. В этой среде оказался и наш будущий коллега, рабочий корреспондент Мединский.

Потом была служба в армии, в воздушно-десантных войсках – Василий и там находил темы и писал в воинские издания. В Иркутске, окончив госуниверситет, Мединский наконец получает журналистский билет, подписанный легендарным редактором «Восточно-Сибирской правды» Еленой Ивановной Яковлевой.

Я пришёл в «Восточку» позднее и уже с первых дней почувствовал, как выделяется Василий Мединский среди других собкоров. Он тогда освещал жизнь Зиминского района, часто выезжал в соседние территории – Куйтун, Тулун. В своих газетных материалах яростно обличал пороки, будь они в хозяйственной жизни, общественной или нравственной сфере. Он явно тяготился будничным, повседневным, стремился донести до читателя факт кричащий. 

Вот он критикует в очередной раз председателя колхоза, а потом этого руководителя вызывают на бюро обкома КПСС.

– Всё-таки вам, газетчикам, часто не хватает яркости, – говорил мне в куйтунской гостинице бывший председатель Зиминского райисполкома. – Другое дело Мединский. Я не всегда согласен с его оценками, но его статьи задевают, и крепко. 

А ведь ответственный работник исполнительной власти должен, казалось бы, опасаться острых статей. Помню, как в одном областном тресте руководители читали критическую статью Василия вслух и смеялись над его персонажами. Все чувствовали острое перо, принципиальность и мастерство автора. 

Василий был прекрасным товарищем, несмотря на резкий характер. Уехал как-то на отдых в родную Молдавию – и вскоре в редакцию пришла большая посылка с крупными, необычайно ароматными красными яблоками. А однажды в командировке зимней ночью он так расспорился с водителем машины, что, хлопнув дверью, выскочил из кабины и пешком двинул по застывшей и незнакомой ольхонской земле.

В начале 1990-х, когда в стране начиналось увлечение фермерством, Мединский уехал в Тамбовскую область, на родину жены, и взял участок земли. Но он изменил бы себе, если бы отошёл от общественной жизни. В новых краях началась новая страница его жизни – яркая и удивительная. Василий Григорьевич возглавил военно-патриотическое движение «Поиск». К нему стали обращаться люди, уже потерявшие веру в то, что удастся найти пропавших без вести в годы войны родственников. И чудо нередко свершалось. Василий Мединский ведёт обширную переписку с потомками героев, отдавших свои жизни за Родину. Под его руководством ребята разыскивают забытые могилы и отдают бойцам заслуженные почести. 

Вспоминаю одну из давних встреч с Василием в Мичуринске. Так совпало, что дом моих родителей, куда я приезжал в отпуск, и дом, где жил Мединский, находились на одной улице, в трёх минутах ходьбы. Как-то мы заговорили о войне, и я поразился его обширным знаниям в этой области – Василий ничего не делал вполсилы. Он упомянул тогда подмосковный Подольск, где находится сокровищница Министерства обороны – архивы Советской армии, которые помогали ему восстановить память о погибших. 

– Ой, столько на нём лежало! – вспоминает сейчас вдова Мединского Тамара. – Надо было найти пропавшего без вести, «раскопать» его историю, ответить на письма родственников. И ещё он писал и издавал книги о тех, кого удалось найти. В поисках подходящего издательства Василий ездил в Липецк, Воронеж, затем искал транспорт, чтобы привезти книги. Они мешками стояли в квартире.

«Не будет покоя и процветания в нашей стране до тех пор, пока внуки не узнают всё о своих героических предках и пока не будет похоронен последний солдат, павший в бою за Родину» – это строчки одного из писем, полученных Василием Мединским. В книгу «Оставлен на поле боя…» он включил ответ на него: «Мы выполнили Вашу просьбу: узнали, как и где погиб на Великой Отечественной войне Ваш дед и занесли его имя в нашу книгу Памяти и Славы, посвящённую приближающемуся юбилею Великой Победы».

«Военно-патриотическому центру «Поиск» исполнилось 20 лет. «За эти годы мы прояснили судьбы более трёх тысяч участников Великой Отечественной войны и увековечили их светлую память в двух книгах «Он не пропал, он погиб за Родину», а к юбилею Победы намерены издать третью. Если раньше к нам обращались дети пропавших на войне солдат, то в последнее время всё чаще – их внуки и правнуки», – писал Василий Мединский. 

– Я начала замечать: Вася сдаёт. Он же в десять утра садился к компьютеру и только в восемь вечера отрывался от него. Не раз говорила ему: «Хватит, поедем в деревню, отдохнёшь на свежем воздухе», а в ответ слышала: «Вот закончу третью книгу, тогда и отдыхать буду».

Наверное, он мог сделать ещё много открытий, помочь многим людям, ведь 75 – это ещё не критичный возраст… Но, пропуская через своё сердце столько чужих судеб, горя, бед, радостей, Василий Мединский не умел оставаться безучастным. Чем бы ни занимался в жизни наш товарищ – он горел на работе, отдавал ей всего себя. Это словно и о нём поёт известная певица: «Не вечен май, не вечен гром… Как жаль».