Камерная сцена начиналась со спектаклей, поставленных по сюжетам древнегреческих мифов. На ней выступали Евгений Гришковец со своей знаменитой пьесой «Как я съел собаку», лауреаты Международного фестиваля моноспектаклей и одноактных пьес. Репертуар складывался интересный не только в постановочном плане, но и в духовной составляющей драматургии. Здесь шли спектакли, требующие особой доверительности в общении со зрителями, той близости расстояния, когда исполнители могут быть открыты, искренни, исповедальны в создании образов своих героев.

Идея проекта «Открытая сцена» возникла вместе с идеей рождения фестиваля молодёжных любительских театров «Алые паруса». Первой премьерой был спектакль клуба-театра-студии «Диалог», поставленный по инсценированной повести Александра Грина «Алые паруса». С той поры и повелось всё лучшее, что рождается в студенческих любительских театрах, показывать на профессиональной сцене, давая возможность актёрам-любителям почувствовать ответственность за произнесённые диалоги и монологи авторов пьес, выбранных ими для разговора со зрителями. 

Фестиваль «Алые паруса» минувшего года, как никакой другой, проходивший ранее, показал ряд интересных для широкой аудитории спектаклей. На открытую сцену перенесены пьесы Александра Вампилова, Теннеси Уильямса, Антона Чехова, других классических и современных авторов, поставленные любительскими театрами «Бусинки», «Кот», «Слово», «Цилиндр», «Предместье».

Спектаклей немало, и повествуют они о событиях, происходящих в разные эпохи в разных странах. Обратимся к концу XIX века и попробуем вместе со студенческим театром «Событие» Иркутского государственного медицинского университета «перечитать» рассказы Антона Чехова, написанные 23-летним врачом.

«Истории Антоши Чехонте» в исполнении современных медиков обрели лёгкость, свойственную подлинному юмору, парадоксальность мышления и оптимистичность взглядов их автора. Блистательный язык, стремительность и краткость (сестра таланта) происходящих событий помогли режиссёру и руководителю театра Надежде Славной строить спектакль в соответствии с реальным временем, отведённым тому или иному рассказу. 

Постановочное решение сценического действия обходится без декораций, только четыре подвижные ширмы помогают исполнителям существовать в заданном режиссёром ритме. Эти ширмы могут двигаться в темпе, необходимом для изложения событий, отделять основных персонажей от массовки – артистов, выполняющих роль комментаторов авторского текста.

Например, в рассказе «Злой мальчик» действие начинается на рыбалке, соответственно должна быть и рыба. Пока молодые люди, забыв про удочки, целуются, поклёвку организовывает девушка с надписью на спине «карась», дергающая и дергающая поплавок. Поняв, что её никто не собирается «вытягивать», бросает бесполезное занятие и «уплывает».

Условность приёма, взятая Надеждой Славной за основу спектакля, во время его просмотра становится безусловной. В ритме танго двигаются не только актёры, но и ширмы, если представить, что они стали партнёрами в танце. Как в «Скверной истории», в которой вместо предложения о замужестве героиня услышала предложение стать натурщицей. Вот тебе и танго! Романтика происходящего переходит в стремительную погоню барышни за обидчиком художником.

«Истории Антоши Чехонте» сами по себе смешны и интересны, но в режиссёрском решении спектакля они ещё и назидательны. Чего стоит параллель в выборе выражений, часто употребляемых девицами конца XIX и сильно изменившихся в произношении начала XXI века. На экран проецируются «крылатые» фразы Чехова: «Человек – это то, во что он верит», «Тогда человек станет лучше, когда вы покажете ему, каков он есть». И совсем знаменитое: «В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли».

Ответственность, которую академический драматический театр взял на себя, сделав открытой свою камерную сцену, основана на понимании, что возможности театрального искусства безграничны. Простым и очень сложным делится сегодня театр со своими зрителями, которым интересно общение не только с профессиональными актёрами, но и с любителями. Как известно, любитель созвучен слову «любить».