Наука управления Анатолия Закопырина
Окончание. Начало в № 50
Но напоследок Закопырин сделал ему эффектный подарок – здесь появилось телевидение. Для этого пришлось решить нелёгкую задачу: для того чтобы получить сигнал из Братска, нужно было построить телецентр с вышкой в 148 метров и смонтировать несколько промежуточных мачт в тайге. Изготовить сложные металлоконструкции согласились на специализированном заводе в Челябинске, но их ещё нужно было установить в труднодоступной местности – в районе станций Кежемская и Чёрная. Субподрядные организации «Востокэнергомонтаж» и УСМСП Братскгэсстроя от такой работы категорически отказались. В Красноярском НИИ промышленного производства предложили смонтировать радиорелейные вышки с помощью вертолёта. Желающих взяться за такой проект пришлось поискать – к примеру, на Красноярском авиапредприятии отказались произвести даже пробный подъём груза в 4,5 тонны на высоту 100 метров. Идея заинтересовала командира эскадрильи вертолётчиков из Нюрбинского объединённого авиаотряда Дмитрия Данько. Для установки мачты в Железногорск пригнали одну из самых грузоподъёмных машин того времени – Ми-6. Для того чтобы справиться с недостатком подъёмной силы – часть воздуха под вертолётом «съедала» массивная металлическая конструкция, – её пришлось существенно облегчить: сняли короткие крылья, створки грузового отделения и трап, радиостанцию… Ограничили запас топлива – его хватало только на то время, что требуется для подъёма, установки секций вышки и посадки. В тот момент, когда производились работы, на борту оставались только командир воздушного судна Данько и бортоператор-связист Алексей Кирсанкин. А для подъёма антенной площадки пришлось с помощью обыкновенной монтажной отвёртки сделать «тюнинг» двигателей вертолёта и поднять мощность каждого из них на 1500 лошадиных сил.
Сейчас, в век цифровых технологий, в Интернете можно без труда найти впечатляющие кадры кинохроники, на которых запечатлён монтаж телевизионной мачты. На них огромный вертолёт, чьи лопасти создают столь мощный поток, что гнутся деревья, медленно поднимает секции вышки примерно в 15–20 метров, которые пилоты, борт-
оператор и монтажники, действуя сообща, соединяют с ювелирной точностью, словно детали исполинского конструктора. Когда спрашиваю Анатолия Николаевича, как пришло в голову такое нетривиальное техническое решение, он отвечает фразой, произнесённой одним из монтажников, но не попавшей в итоговый вариант интервью с приехавшим на площадку журналистом: «Да был у нас Закопырин вольтанутый». Писатель Валентин Распутин когда-то высказался мягче: «Из всех непримиримых, кого я знаю… самый непримиримый».
Богучанская печаль
Тем временем бывший главный инженер Коршуновстроя стал главным инженером управления стро-ительства Братского лесопромышленного комплекса. В карьере Анатолия Закопырина затем был пост начальника Таймырэнергостроя. В этом качестве, к примеру, он руководил работами по возведению Надеждинского металлургического завода в Норильске. А в конце 1981 года его назначили директором Братскгэсстроя. Специальное управление строительства в тот момент переживало не лучшие времена. С одной стороны, оно действительно стало, как говорили шутники, третьим, после социалистического и капиталистического, строем в мире: его специ-алисты работали на огромной территории от Красноярского края до Дальнего Востока. С другой – в начале восьмидесятых было возбуждено показательное, по сути, сфабрикованное «дело Братскгэсстроя».
Что бы ни происходило с административным аппаратом, стро-ительство энергетических объектов на месте не стояло. К 1982 году в Красноярском крае вовсю шло возведение Богучанской ГЭС, ещё одного крупного объекта Братскгэсстроя. Шло, нужно сказать, гораздо более медленными темпами, чем стройки в Братске и Усть-Илимске. И в те годы, что существовал Советский Союз, так и не было завершено. «Богучанская ГЭС – наша печаль, – с горечью констатирует Анатолий Николаевич. – Безусловно, мы должны были её ввести ещё тогда». Помешали же, по его словам, «потеря курса» и то, что Братскгэсстрой «сбавил темп». «Не Леонид Яценко (директор управления специального строительства с 1977 по 1981 год. – «ВСП») потерял курс, а Александр Семёнов, который был до него, – подчёркивает Закопырин. – Он не перенёс знамя туда и свой шатёр там не поставил. Надо же было поднимать стройку!» В свою очередь четвёртый начальник Братскгэсстроя подолгу бывал в командировках на стройки и повсюду возил с собой записную книжку, где содержались карта-схема районов расположения строительных площадок и множество записей, доказывающих: специальное управление строительства обрело второе дыхание.
Как бы то ни было, 17 апреля 1982 года на Богучанской ГЭС залили первый кубометр бетона. Предполагалось, что гидроагрегаты станции заработают в 1987 году: «Восточно-Сибирская правда» тогда писала, что строители «приняли обязательство пустить их к 70-летию Великого Октября». Но этого так и не произошло: 25 октября 1987 года была лишь перекрыта Ангара, а запуск самой Богучанки переносили сначала на 1993 год, а затем, уже в новой России, на 1994 и 1997 годы. Стройку заморозили и возобновили только в 2005-м. Анатолий Закопырин это не застал – ушёл из Братскгэсстроя ещё в 1984 году, к тому же сама организация уже утратила своё былое могущество и достраивали ГЭС другие. Зато Анатолий Николаевич побывал на торжественном запуске третьего гидроагрегата станции, который состоялся 25 октября 2012 года. «Говорить о том, нужна сейчас Богучанская ГЭС или нет, может лишь человек, который думает: то ли организовать производство, то ли торговлей заняться, – рассуждает он спустя ровно год. – Торговлей заниматься довольно просто: достаточно лишь в центр города пустить гостей с юга или наших торговцев. А чтобы организовать производство, нужен ум, нужны способности, нужно желание страны выжить. И поэтому не стоит говорить о том, нужна Богучанка или нет, стоит решать вопрос о том, каким образом использовать имеющуюся энергию».
По народному суду
Но прежде, чем вновь заговорить о современности, вернёмся в 1984 год. 31 января начальник Братскгэсстроя выступил на коллегии Министерства энергетики и электрификации СССР с отчётом за предыдущий год. Сообщил, что планы по прибыли и по вводу жилья перевыполнены, но отстают работы по Дальнему Во-стоку. В книге «Энергетика страны глазами министра», в которую вошли дневники главы Минэнерго Петра Непорожнего, по этому поводу было сказано: «Имеются трудности. Не хватает рабочей силы. Тяжёлое финансовое положение». Однако всего через пять недель вышел приказ, где говорилось: в работе Братскгэсстроя «при выполнении основных заданий по вводу в действие энергетических и производственных мощностей, жилых домов и объектов соцкультбыта имеются нарушения и недостатки в работе». Несмотря на то что дальше в документе речь шла о том, что все планы выполнены или даже перевыполнены (за исключением только плана по генподряду, исполненного на 92,7%), в нём содержался один пункт за третьим номером: «За нарушение государственной и финансовой дисциплины, серьёзные упущения в производственной и хозяйственной деятельности… начальнику Братскгэсстроя т. Закопырину А.Н. объявить строгий выговор».
На этом история не закончилась. В конце августа в Братск из Москвы прилетела комиссия из комитета партийного контроля при ЦК КПСС. Документально её подозрения не подтвердились, тем не менее 21 сентября Закопырина исключили из партии, а позднее по приказу министра энергетики он был освобождён от занимаемой должности. За этим последовали «разоблачительные» статьи в «Правде», полные высокопарных слов, – началась самая настоящая кампания против бывшего директора Братскгэсстроя. Почти год, прошедший с ноября 1984 по октябрь 1985 года, специальная группа при Иркутском УВД пыталась найти материалы для уголовного дела. Казалось бы, компромат нашёлся – вне плана был возведён Дворец спорта в Падуне, не числившийся ни в титуле, ни в каком бы то ни было приказе Минэнерго. Но ситуацию спас Непорожний, который когда-то дал устное разрешение на строительство объекта – министр попросту подписал необходимый документ. Анатолию Николаевичу, в свою очередь, впоследствии удалось восстановить своё доброе имя, выиграв в 1988 году в народном суде Москвы иск к одному из инспекторов комитета партийного конт-роля. 15 ноября Закопырин был восстановлен в партии. А в 1990 году Минэнерго пересмотрело решение комиссии, которая в 1984-м заявила о «нарушениях штатно-финансовой дисциплины, разбазаривании товарно-материальных ценностей, невыполнении плановых заданий» в Братскгэсстрое.
Власть в специальном управлении строительства в тот момент уже сменилась не один раз – вместо Юрия Ножикова, ушедшего в Иркутский облисполком в 1988 году, начальником стал Владимир Викулов. Но карьера Анатолия Закопырина ещё не закончилась: в 1990 году он был избран депутатом Верховного Совета РСФСР. Там он проработал председателем комиссии по транспорту, связи и информатике вплоть до трагических событий октября 1993 года, когда парламент был разогнан.
«Страна ждёт приказа 227»
Прошло два десятка лет, но неуёмная энергия Анатолия Николаевича до сих пор ищет себе выход. «Сегодня веду борьбу за то, чтобы участники Великой Отечественной войны, державшие в руках оружие, получили квартиры, горячую и холодную воду, – приводит он только один пример. – Вы, наверное, не знаете, но в сёлах многие живут без таких удобств. Так что я господам президенту и премьеру об этом пытался неоднократно напомнить через Интернет, отправляя стихотворение Саши Чёрного «Русские инвалиды». И цитирует по памяти последнее четверостишие: «Пред горем их наш быт – забава… Очнись и дай! Не надо слов… Кто больше их имеет право на светлый угол, тёплый кров?» В чём-то борьба, которую ведёт легендарный собеседник «Восточки», оказывается успешной: к примеру, после того, как удалось привлечь внимание прессы к истории его односельчанина, артиллериста Алексея Погорелова, тот получил деньги на покупку долгожданной благоустроенной квартиры. Нашлись средства на жильё и для другого ветерана из Радьковки, Павла Шеенко.
Их знаменитый односельчанин, между тем, не перестаёт удивлять: разменяв девятый десяток, Анатолий Закопырин успешно выступает на Буковельских играх – соревнованиях по горнолыжному спорту, проходящих на Украине (только в нынешнем году, к примеру, завоевал медали в слаломе и слаломе-гиганте). «Считаю, что любой человек, кем бы они ни был, не может не заниматься своей физикой – так объясняет он истоки своего увлечения. – Нужно быть здоровым, закалять себя должен каждый. Ведь физическая культура – этот тот фундамент, на котором пройдёт ваша жизнь, от него зависит, будет ли она радостной или тягостной».
Будучи страстным спортивным болельщиком, Анатолий Николаевич возлагает большие надежды на зимнюю Олимпиаду в Сочи. Правда, в 1986 году, когда Спорткомитет РСФСР командировал его в Красную Поляну, чтобы он на месте изучил вопрос о возможности организации там соревнований международного уровня и Олимпийских игр, легендарный строитель пришёл к одно-значному выводу: состязания по зимним видам спорта в этом районе проводить экономически нецелесообразно, вдобавок этому не способствует субтропический климат, а горный рельеф усложняет строительство инфраструктуры. Но посетив Сочи в 2011 году, он резко изменил своё мнение. «То, что я увидел, поражает воображение любого строителя любой страны мира грандиозностью объёмов, сложностью условий производства строительно-монтажных работ и интереснейшими инженерными решениями, – цитирует бывший начальник Братскгэсстроя свою книгу «ГТО. С верой в будущее». – Но Олимпиада никогда не найдёт понимания у большинства населения России. Однако практическое исполнение задуманного проекта уже завершается. И с точки зрения заслуженного строителя РСФСР ведущееся строительство грандиозно и неповторимо! Может быть, с Сочи начнётся возрождение былой мощи России? Только теперь – на основе мировых научно-технических достижений, отбросив аферы последнего двадцатилетия. Страна и народ ждут приказа №227».
Когда мы пожимаем руки после полуторачасового разговора, мой визави – человек, который когда-то разработал собственную науку управления, чьи постулаты были успешно опробованы на практике, – улыбается: «Хотел бы, чтобы эти строки Владимир Владимирович прочитал». И добавляет напоследок: «Сегодня мы должны оглянуться и перейти на самые передовые технологии двадцать первого века. Может быть, крупные бизнесмены наконец-то станут патриотами страны, в которой они родились и работают. Потому что период потрясений заканчивается, мы подплываем к какому-то берегу. Пора бросить возле него якорь».
