Евгений Водолазкин. 

«Лавр».

Год издания: 2013.

Издательство: «АСТ».

Пожалуй, «Лавр» – самая достойная книга из всего, что написано российскими авторами и издано в последнее время. За современную русскую литературу каждый раз страшно приниматься, от неё не ждёшь ничего хорошего, а за вычетом Улицкой и Рубиной нет практически ничего, что можно было бы читать без филологической и психологической поддержки. Кто пишет хорошим русским языком, не уступая Довлатову или Набокову? Кто пишет интересные истории, которые можно пересказать? Кто достаточно умён, чтобы не умничать? Кто пишет о героях, которых можно ставить в пример? Вокруг одни только спивающиеся географы да мнимые крестьяне с бездельниками тинейджерами. И вот в момент, когда от современной русской литературы уже и не ждёшь ничего хорошего, появляется «Лавр» Евгения Водолазкина. Эту книгу не стыдно посоветовать старшим, настолько она хороша. Пока Водолазкин рассказывает эту историю одного человека от рождения до самой смерти, читатель видит то деревенского знахаря, то семьянина, то монаха-отшельника, то Афанасия Никитина, ходившего за три моря, а в конце Лавр так и вовсе походит на земного отца Иисуса Христа. С каждым новым поворотом судьбы главный герой обретает новое имя, его характер развивается – вот он ещё мальчишка, собирающий травы, а вот принял обет молчания. В какой-то момент средневековая Русь даже обернётся «Именем розы» Умберто Эко, проскользнёт тень монашка Адсона. Иногда автор шутит, это прекрасно. Многие говорят: вся книга напоминает житие святого, что не совсем верно. Жития святых обычно исключительно лаконичны: принял постриг, совершал богоугодное, преставился. Здесь же путь человека, с ошибками и невзгодами. История врача. Читая «Лавра», можно случайно узнать всё про загадочную русскую душу и закрыть книгу с лёгким сердцем и светлой головой.

«В принципе, ответил старец, мне нечего тебе сказать. Разве что живи, друже, поближе к кладбищу, ты такой дылда, что нести тебя будет тяжело».

Жан-Кристоф Гранже.

«Кайкен».

Год издания: 2013.

Издательство: 

«Азбука-Аттикус».

Что западный человек может рассказать о японцах? Напрашивается резкий, как кривая усмешка, ответ. И этот ответ – неверный, хотя кажется совершенно очевидным. Именно с этого момента можно начать вспоминать успешные в прокате фильмы: «Васаби» Люка Бессона и «Убить Билла» Квентина Тарантино. Насколько сильно японцев раздражают подобные истории, мы не знаем, но у них определённо в почёте совсем другие режиссёры. «Только соотечественники могут передать всю специфику японского национального духа, только японские подданные смогут его понять», – наверное, думают жители восточных островов. Но мы-то с вами не японцы. И чтобы проникнуться духом загадочной нации, нам достаточно разнообразить сцену тематической бутафорией. Воткнуть во главу угла кайкен (короткий клинок для ритуального самоубийства жён), нарисовать по стенам иероглифы, запереть в шкафу цветастые кимоно из дорогущего шёлка. И сделать вид, что все азиаты на одно лицо, достаточно лёгкого маскарада, чтобы всех перепутать. Да, Гранже делает так, но он не настолько примитивен, чтобы останавливаться на украшении сцены, ведь не художник же по костюмам, а опытный режиссёр-постановщик. Пущенная им интрига натянута, как поручень-канат по краю обрыва: и захочешь, да не отпустишь. Его «Багровые реки» были такими же: загадочные преступления, генетические аномалии, нападения на детей, одиночка офицер полиции во главе следствия, ложный след, второй ложный след, чудовищные способы убийства: всё не как у людей, но всё как у Гранже. Да, временами он цитирует сам себя, но не это ли называется «литературным стилем»? Его романы сразу можно опознать по тексту, не заглядывая на обложку: способы письма разных авторов отличаются как стоматологические слепки зубов или отпечатки пальцев, Стивен Кинг – это всегда Стивен Кинг, например. И крайне малая доля единственного случайного процента авторов выбирает новый стиль для каждой новой работы. Но это сложный путь. В музыке такие уникумы – «Самое Большое Простое Число», в литературе – Владимир Сорокин, наверняка есть подобные прецеденты в живописи, архитектуре, скульптуре. Но обычно если, скажем, Роден определился однажды со своим стилем, то он всю жизнь делает специфично свои статуи, которые в итоге сойдутся как части пазла в одной общей работе, его «Вратах ада». Тот, кто ищет Жан-Кристофа Гранже под этой лаконичной обложкой, найдёт именно его, а уже тот поделится со своим читателем маленькими находками: ну разве не прекрасно описание японки «маленькие шажки, большие секреты»? Да это просто квинтэссенция национального духа! Или переворачиваешь страницы, открываешь книгу как персик, и внезапно открывается «косточка страха в мякоти его тела». Или «его последний аргумент был снабжён прицелом ночного видения» – простовато, но изящно. Что касается сюжета, он прекрасно выстроен и закольцован: всё начнётся с супружеской размолвки и закончится примирением супругов. Интересна и основная линия противостояния главных героев, которые просто не могли не встретиться, раз он француз и окружает себя всем японским, а она японка и обожает всё французское. Нам ли, россиянам, с суши-барами на каждом углу каждого города и Эйфелевой башней на заставке экрана или её мини-версией на главной пешеходной улице Иркутска, этого не понять? Легко. Быстро. Как роллы. И вряд ли на долгую память – просто скоротать обеденное время.

«Психопат – это прежде всего манипулятор. Это хищник, которому чужды человеческие чувства. Аюми совсем не такая. Это существо, раздираемое страстями».

Треваньян.

«Шибуми».

Год издания: 2013.

Издательство: «Астрель», «Corpus».

В заглавии мало понятного: кто такой Треваньян, что такое «шибуми»? Шибуми – это термин, определение которого многословно и неописуемо, как терпкость хурмы, это скромность без стыдливости, твёрдость без насилия, высший уровень развития человека разумного. Треваньян – это как Шер, просто псевдоним. От него веет чем-то парижским – Треваньян/Д`Артаньян, но нет, под маской не француз, а американец, Родни Уильям Уитакер. Он умер семь лет назад, а написал «Шибуми» так и вовсе в 1979 году, но известен на русском практически не был – так, одно случайное малотиражное издание. И вот основательное издательство «Corpus» издаёт его в 2013-м, снабжая надписью на обложке «Шпионский триллер, ставший легендой». Надо бы разобраться, в чём же сила этой легенды, где в ней соль с перцем. Итак, если бы эту книгу написал британский автор, получилось бы «На секретной службе Её Величества», если бы русский – «Аквариум» или «Контроль» Виктора Суворова, а у американца вышла «Шибуми». Все эти три названных направления объединяет шпионская линия, которая начинается с трагической ситуации, продолжается становлением и обучением премудрому ремеслу «обнажённым – убивать» (то есть без применения оружия, а, скажем, шариковой ручкой), выбираться из любых ситуаций и проходить через любые кордоны, отрываясь от слежки, а заканчивается по закону жанра. В романе Треваньяна причудливо намешаны языки и нации, здесь есть русский след, немецкий, японский, китайский, костариканский, американский (и это только начало). Если агент Настя Стрелецкая из суворовского «Контроля» обладала даром фото-графической памяти, то у Николая Хеля такой набор, которому составили бы конкуренцию только дары волхвов. Он даже не билингва с рождения, он свободно разговаривает аж на пяти языках с самых малых лет. Он обладает искусством медитации какого-то невероятного уровня, доступным только провидцам. И наконец, он выдающийся игрок в го, настольную игру. Фишки в этой замысловатой игре ставятся не в клетки, а на границы клеток, вот и автор работает на границах жанров, смыслов. Говорят, го по сравнению с шахматами то же, что философия в сравнении с двойной бухгалтерией. Вся игра состоит из шести актов. Фусэки – начальная стадия партии, Сабаки – умная игра в трудной ситуации, Сэки – никакая сторона не может напасть, не потерпев поражение, Уттэгаэ – нападающий может и потерпеть поражение, Ситё – противник может думать, что он может убежать, но путь к его неизбежной смерти прост и прям, Цуру но сугомори – противник может думать, что он может убежать, но другой игрок может победить его. Именно этими терминами названы шесть неравноценных по размеру глав, каждое название предупреждает о содержании, как эпиграф, но никогда не даёт общей картины. Настолько же оригинальными были Карел Чапек с «Годом садовода» и Питер Мейл с «Годом в Провансе» – у них главы названы по месяцам, с января по декабрь. Но «Шибуми» – это шпионский роман, и здесь будут погони, вербовки, подставы, женщины агента и разнообразный секс. Главный герой будет спускаться под землю со спелеологами, отстраивать себе замок, хитро уходить от хвоста в аэропорту, а неминуемое заточение по законам жанра обратит себе на пользу (и перед глазами проплывают кадры из фильмов, где герой-одиночка оказывался в тюрьме, но продолжал тренировки). В тексте есть война и политика, в нём спрессовано так много, что хватило бы на три шпионских романа. 

«Шибуса – один из этапов движения к шибуми. Ищи и не опускай рук. Но будь готов и к тому, чтобы с достоинством принять меньшее. Большинству из нас приходится этим ограничиться».

Игорь Ашманов, Андрей Иванов.

«Оптимизация и продвижение сайтов в поисковых системах».

Год издания: 2013.

Издательство: «Питер».

Книга выглядит совершенно неподходящей для книжного обзора, как учебник по линейной алгебре. Но дело в том, что если у вас есть свой сайт или хотя бы группа «ВКонтакте» или «Фейсбуке», то книга Ашманова станет библией пользователя, энциклопедией автостопщика по галактике: открывая на любой странице, попадаешь на самое нужное и полезное. Как это вообще возможно? Обычно книги по продвижению в Интернете представляют из себя концентрированное ничто: воду с воздухом. Но Игорь Ашманов в первую очередь специалист по продвижению и только во вторую – автор. Даже судя по его сайту, на котором всё находится в правильных местах, а также по тому, что книга неоднократно переиздавалась с дополнениями, он дело говорит. Названия глав звучат как музыка, а коэффициент полезности каждой приближается к максимуму. Те десятки полезных ссылок, что пропечатаны после каждой главы, есть в приложении на диске. Никакой наукообразности, а разговор равного с равным. Если объясняет, почему не надо обвешиваться счётчиками посещаемости, как новогодними игрушками, то сразу становится понятно. И так с каждой темой. 

«Клавиатурный трафик – вас знают. Поисковый трафик – вас находят. Ссылочный трафик – вас уважают владельцы сайтов».