Общага как дом родной 

Сегодня бывший военный городок производит унылое и тягостное впечатление. Мы идём мимо казарм, это добротные кирпичные строения, которые могли бы ещё пригодиться и принести практическую пользу. Но они заброшены, в разбитых стёклах отражается холодное ноябрьское солнце, и такими же холодом и пустотой веет от кирпичных стен. Следом за казармами – общежитие. У большинства слово «общага» ассоциируется с юностью, со студенчеством, когда вся жизнь впереди и жизнь эта обещает быть только чудесной. Но чья-то судьба складывается так, что общага становится домом родным на долгие годы. Именно такая история произошла с семьёй Юрия Чуприна, с пенсионеркой Екатериной Пеньковой, с другими обитателями общежития. Словосочетание «домашний уют» носит для них условный характер. 

– Мы заселились сюда в 2003 году, – рассказывает свою историю Юрий Чуприн, бывший гражданский преподаватель на кафедре физподготовки. – Я пришёл работать в училище как раз с перспективой получить жильё, мы оговаривали это. Я работал, стоял в очереди, ждал комнату в общежитии, через год мы её получили. Тогда в семье нас было трое – мы с женой и сын. Затем родилось ещё трое ребятишек – мальчик и девочки-двойняшки, одной из которых после рождения поставили диагноз ДЦП. Нам дали вторую комнату, мы их объединили, провели санузел и душ. 

Екатерина Пенькова работала на обслуживании казарменного жилищного фонда, куда специально перешла с кафедры математики, где была лаборантом. Для женщины было важно получить жильё. 

– И был 80-й приказ, согласно которому всем, кто работал на обслуживании казарменного жилищного фонда, предоставлялось жильё, – говорит Екатерина. 

– Один раз мне выделяли однокомнатную квартиру, но я её проиграла по суду – в приоритете оказалась семья с двумя несовершеннолетними детьми. И я снова осталась в очереди. Но никто из нас не жаловался на судьбу. Был стимул – нам рано или поздно выдадут жильё. Пока существовало училище, была такая надежда. Сейчас я на пенсии, но всё ещё надеюсь на наше государство. А на кого мне ещё надеяться?

– Речи о квартире я и не вёл, – продолжает Юрий Чуприн. – Работал, имел жильё, меня это устраивало. Мы ведь считали, что училище наше незыблемо, на века. Но росчерком чьего-то пера всё порушилось. И нас здесь просто бросили. Сегодня в общежитии проживают семь семей, раньше их было больше. И все с детьми, кроме бабы Кати (Екатерины Пеньковой. – Авт.). Когда институт развалили, нам командование сказало: «Вы не переживайте, всё нормально будет». В реальности это оказалось не вполне так. Есть закон, который говорит, что нас не могут выселить из служебного жилья, мы регламентируемся ещё старым Жилищным кодексом. Если бы наше заселение в это общежитие произошло после 2005 года, когда вступил в силу новый Жилищный кодекс, то нас бы просто выселили по суду. И мы уже пять лет добиваемся исполнения того, старого закона. В поисках помощи мы с женой как-то побежали в соцзащиту, где нам прямым текстом сказали: «Вы детей родили, вы и решайте свои вопросы. А если не можете, то мы ваших детей просто отберём». Хотя мы не пришли просить квартиру, мы просто хотели проконсультироваться, чтобы нам помогли. 

Свет тухнет, оба крана молчат

– Какова же главная проблема сегодня: полная непригодность общежития для жизни или то, что и из этих «останков» жилья семьи пытаются выселить? – пытаемся мы выяснить у нашего собеседника. 

– Прямого предписания выселиться у нас нет, – говорит Юрий. – Но постоянно идёт давление другого рода. Например, весной нам отключили воду и свет. Закончился отопительный сезон, у нас тухнет свет, и оба крана молчат. Мы начинаем разбираться, оказывается, что «Славянка», управляющая компания Министерства обороны, перерубила нам и свет и тепло. Наши женщины собрались, поехали в «Серый дом» и сказали, что, пока губернатор не выйдет, они никуда не уйдут. К ним вышел Евгений Селедцов, министр ЖКХ, он вмешался в ситуацию – нам дали свет и воду. А осенью опять началось. Исходная проблема в том, что вся структура Министерства обороны менялась. Мы пишем письма в одну структуру, она расформировывается, создаётся другая, и так бесконечно, замкнутый круг. С оплатой счетов за услуги ЖКХ тоже бардак получается, хотя мы не отказываемся платить. Раньше из зарплаты автоматически удерживалась оплата за ведомственный садик и общежитие. Потом, когда училища не стало, мы начали писать в КЭЧ, коммунально-эксплутационную часть, это наш ЖЭК. Мы просили там рассчитать сумму оплаты. Нам никто не отвечал. Потом мы писали петиции на начальника этой части. Нам тоже отказали, так как здание общежития на балансе не стоит. 

Жить в таком подвешенном состоянии вредно и для души, и для тела. Если весь город подключили к теплоснабжению в 20-х числах сентября, то жильцам этого проклятого общежития тепло дали лишь 20 октября. Хорошо ещё, что нынче осень выдалась такой затяжной и тёплой.

Здание было признано аварийным ещё в 2011 году

– И то это произошло благодаря вмешательству депутата Законодательного Собрания Нины Чекотовой, – делится Екатерина Пенькова. – Мы ведь были уверены, что нам не дадут тепло, готовились к самому худшему. «Славянка» наша никак не могла юридически этот вопрос решить, не могли они с нас брать деньги, хотя мы были готовы платить как положено. И Нина Чекотова сама встречалась с директором филиала «Славянки», помогла нам. 

Вмешательство Нины Чекотовой, человека, известного своей отзывчивостью и добротой, и удивительно, и неудивительно по своему факту. Удивительно – потому что и став депутатом она исполняет свои обещания. Это явление нечастое. Неудивительно – потому что, как человек неравнодушный, она не проходит мимо проблем горожан. Особенно если ущемляются права детей и стариков. 

Впервые тогда ещё кандидат в депутаты Законодательного Собрания побывала в общежитии во время своей избирательной кампании. Первоначально Юрий Чуприн как активист обратился к Владимиру Новожилову, главному врачу Ивано-Матрёнинской детской городской больницы. Тот и «вывел» на Нину Чекотову.  Увидев длинные мрачные коридоры, пустующие этажи, разваливающиеся панели, разруху, женщина пришла в ужас. 

– Она ведь мать прежде всего, потому и была так шокирована, – вспоминает Екатерина Пенькова. – Просто выскочила из подъезда. Я ей говорю: «Знаете, как мы боимся?» А она меня за руку взяла и отвечает: «А вы знаете, как мы за вас боимся!» И так потеплело на душе от её слов. Она нас услышала. Это так важно для нас! 

Ситуация, конечно, сложилась патовая. С одной стороны, оставаться в этом жильё люди не могут. С другой – кто предоставит им новое? Хотя закон всё же на стороне этих страдальцев. Нина Чекотова дала своим помощникам поручение разобраться с состоянием здания. И что же выяснилось в результате? Электрокабель в подвале находится в воде. Нужно ли говорить о том, насколько это опасно? Второй момент – уже давно началось и активно продолжается страшное разрушение панелей. Осталось совсем немножко, и если хоть одна панель разрушится, то упор потеряют и остальные, что грозит полным разрушением здания. А ведь оно было признано аварийным ещё в 2011 году. И тогда в течение 36 часов спецназ вывел отсюда 220 своих семей. А гражданские остались. Перепад температур, характерный для Сибири, усиливает это разрушение. И люди могут быть просто погребены. Заживо. 

Есть ли какое-то альтернативное жильё для них? Есть! И недалеко. На территории городка стоит почти пустое общежитие №12. Это добротное кирпичное двухэтажное здание, бывшая гостиница. Сегодня здесь живут всего две семьи. Не так давно Министерство обороны сначала дало «добро» на передачу этого здания городу, но потом в сентябре отказало, пошло на попятную. Хотя это был бы вариант. Заселить же сейчас туда этих людей невозможно, ведь они больше не работают в училище. За неимением оного. 

– Наша беда в том, что мы были гражданскими. Военных свои не бросили бы, – вздыхает Юрий. – И мы ведь не ждём манны небесной, просто нужно хоть какое-то жильё, минимальная уверенность в будущем.