А недавно в Атласе особо охраняемых природных территорий Сибирского федерального округа, созданном Институтом географии Сибирского отделения РАН, я наткнулся на ещё одну цифру, вызвавшую у меня жгучий стыд. Оказалось, что по состоянию на 1 января прошлого года доля особо охраняемых природных территорий (ООПТ) в Иркутской области – это национальный парк, заповедники, заказники – по отношению к общей площади региона составила чуть-чуть более трёх процентов. Хуже, чем у нас (да и то всего лишь на 31 тысячную долю процента), этот показатель в Омской области, что и уберегло нас от последнего места в Сибирском федеральном округе (в отличие от Приангарья, Омская область уже давно распахана). В соседнем Красноярском крае особо охраняемые природные территории занимают 6 процентов площади региона – практически в два раза больше, чем у нас. В Бурятии – около 9 процентов, там этот показатель в три раза лучше, чем у нас. Сравнивать Иркутскую область с Республикой Алтай и вовсе стыдно. Там в интересах будущих поколений особо охраняется почти четверть всей имеющейся территории – 24,7 процента площади субъекта РФ. Это лучший показатель в России.

В «стыдные» три процента верить не хотелось. Стал прикидывать. У нас в числе ООПТ один только Прибайкальский национальный парк чего стоит! Он хоть и не самый большой (Тункинский нацпарк в Бурятии побольше будет), но тем не менее входит в число крупнейших в России да и в мире. Байкало-Ленский заповедник тоже из числа крупных. Ещё есть Витимский заповедник, Тофаларский заказник, Байкал – участок всемирного природного наследия. А что ещё?.. 

Помню, что уже лет 15, если не все 20, не только в среде туристов, но и в региональном правительстве и в Законодательном Собрании идут разговоры о необходимости создания неподалёку от Иркутска, на Олхинском плато в Шелеховском районе, природного парка «Витязь». Название у парка есть, но парка до сих пор нет. Более десяти лет «Витязь» стоит перед классической дилеммой «быть или не быть». Хотя полевые исследования Институт географии проводил ещё с начала 1990-х, а в 2002 году издана монография по обоснованию парка. И ещё вспомнились разговоры о создании в Казачинско-Ленском районе заказника регионального значения «Лебединые озёра». Там тоже проводились полевые исследования, подтвердившие особую природную ценность территории, но де-юре ни заказника, ни какой-то другой особо охраняемой природной территории пока не создано. 

К северным озёрам, на которых во время сезонных миграций отдыхают и кормятся тысячи лебедей, рвутся лесозаготовители. 

– В нашей области до сих пор не создано ни одного природного парка, – говорит доктор географических наук Татьяна Калихман, к которой я обратился за консультацией. – Хотя в Бурятии такой парк есть. В Якутии их вообще огромное количество. В Туве они тоже созданы. Уж эти регионы никак нельзя назвать более богатыми, чем Иркутская область. Тем не менее там из региональных бюджетов выделяются существенные средства на то, чтобы природные парки создавать. А у нас даже после проведённых исследований, подготовленного обоснования и принятия принципиального решения дело зависает. Вот, в частности, два года назад было выполнено обоснование по созданию в Казачинско-Ленском районе заказника Окунайский, или «Лебединые озёра», как его ещё называют. Формальное затягивание вопроса происходит в связи с тем, что это федеральные земли, они принадлежат лесному фонду. А заказник, в нашем случае природный парк, – региональная особо охраняемая природная территория. Требуется перевод этих земель в региональные земли ООПТ. Это очень сложная процедура. 

– Почему у соседей это решается проще? Там разве другое законодательство? 

– Я думаю, что у нас, в Иркутской области, очень сильное лесопромышленное и горнодобывающее лобби. Лесодобывающие структуры всегда сопротивляются созданию охраня-емых территорий. По крайней мере, в отношении Окунайского заказника это так. Они рубят лес практически по границе и даже заходят на ту природную территорию, которая должна получить статус особо охраняемой. 

– Татьяна Петровна, это вы считаете «Лебединые озёра» ценной природной территорией, подлежащей сохранению в её естественном состоянии. А для лесного бизнеса это всего лишь заурядная лесосырьевая база. И де-юре она останется «базой» до тех пор, пока не получит статус ООПТ. 

– К сожалению, вы правы. В реальной жизни всё так и есть. Но Окунайский заказник – это практи-

чески единственное место в Иркутской области, где гнездятся и массово останавливаются на пролёте лебеди. Больше нет такого места в регионе. А в горной части территории обитают черношапочник и сурок. Это краснокнижный вид. Сохранился дикий северный олень. Его и так там уже потеснили БАМом на таёжные выселки. Я считаю, что такие территории надо обязательно сохранять. Понимаю, что лес важен, но есть другие участки, где его можно добывать.

Занимая последние строчки эколого-экономических рейтингов, связанных с созданием и функционированием особо охраняемых природных территорий, Иркутская область много десятилетий безраздельно, с колоссальным отрывом от остальных субъектов страны лидирует в России по количеству вырубаемых лесов. Для многих это лидерство – предмет гордости. Но, заменив традиционно используемое лесопромышленниками слово «заготовка» словом «добыча» леса, Татьяна Калихман сделала очень точный акцент. Дело в том, что бизнес видит в лесу не лес, а только древесину. Её добывают так же, как уголь, железную руду и прочие полезные ископаемые из месторождений. Другого и ждать не стоит, потому что главной целью любого бизнеса всегда было и будет получение финансовой прибыли здесь и сейчас. Благополучие государства в целом и тем более будущих поколений – не его забота. Я говорю не только о лесном – о любом бизнесе, зарабатывающем деньги на использовании природных ресурсов. Для сиюминутного зарабатывания денег это естественно. Неестественно, если власть начинает смотреть на природу глазами бизнеса, как на сырьевую базу. А такое, к сожалению, случается нередко.

– На территории, предлагаемой к созданию природного парка «Витязь», скальник Старая крепость был отдан в пользование ЗАО «Дорожник», – рассказывает Татьяна Калихман. – Гранит начали откалывать для получения облицовочных материалов и на отсыпку дорог. В октябре прошлого года, когда об этом стало известно общественности, люди просто вышли протестовать на площадь Кирова. Инициаторами были молодые ребята, скалолазы, туристы. Областной власти нужно было уже давным-давно создать здесь природный парк. Обследование территории и обоснование необходимости создания здесь ООПТ было подготовлено нашим Институтом географии ещё в 2002 году. Почему, зная, что вот такое предложение существует, что оно вошло в территориальную схему развития Иркутской области, кто-то умудрился выдать лицензию на превращение популярного у населения скальника в карьер по добыче скального грунта, непонятно. 

– Протест получил хоть какой-то практический результат или остался незамеченным властью?

– На этот раз областное правительство увидело и услышало людей. К протестующим вышел Олег Эдуардович Кравчук, в то время только что назначенный министром природных ресурсов и экологии. Он был в правительстве человеком новым, но попытался понять, в чём проблема. И вот после этого наконец что-то вновь закрутилось. Разрушение Старой крепости было приостановлено. Наш институт по запросу регионального правительства представил кучу документов. Был объявлен аукцион на проведение комплексного экологического и социально-экономического обследования территории и подготовку обоснования для образования ООПТ. Наш институт участвовал в аукционе, но выиграл его, предложив самую низкую цену, Восточно-Сибирский филиал ВИСХАГИ. Организация, которая очень далека от природоохранной проблематики… 

В связи с низким качеством исполнения работ Министерство природных ресурсов и экологии Иркутской области, как и следовало ожидать, разорвало договор с Восточно-Сибирским филиалом ВИСХАГИ на выполнение работ по проведению комплексного экологического и социально-экономического обследования территории в Шелеховском районе, предполагаемой для создания природного парка «Витязь». Таким образом, государственный контракт №66-05-31/13 от 24 июня 2013 года не выполнен. Это значит, что создание природного парка на Олхинском плато, изобилующем причудливыми скальными останцами, в очередной раз откладывается. В лучшем случае на год. На этот раз задержка, думаю, к лучшему, потому что важно создать настоящий природный парк, а не его формальную видимость. Но это тема для другой публикации. 

ВИСХАГИ – учреждённое Росимуществом ОАО «Государственный проектно-изыскательский институт земельно-кадастровых съёмок имени П.Р. Поповича». Сокращённо – ОАО «Госземкадастрсъёмка», ВИСХАГИ. Расположено в Москве. Имеет 16 филиалов в разных регионах России, в том числе Восточно-Сибирский в Иркутске.