В юности Михаил Гезунгейт занимался в оркестре русских народных инструментов во Дворце пионеров и школьников у Константина Заболоцкого. В годы Великой Отечественной войны получил тяжёлое ранение и был комиссован. Победу далее уже ковал в тылу – на оборонном заводе.

А в 1946 году, став студентом Иркутского государственного университета, активно взялся за создание в вузе оркестра русских народных инструментов. Почему? Потому что с детства пристрастился к балалайке. Любовь к ней родилась во дворе, где жил впечатлительный мальчишка, ибо, как и всюду, здесь звучали переливы гармони, трели домры и нежная балалайка.

Комитет комсомола ИГУ поддержал инициативу первокурсника. Но денег на инструменты не было. Однако дали добрый совет: «Обратитесь к завхозу, авось старые где-нибудь завалялись».

И Михаил обнаружил их на сеновале, где хранились корма для университетских лошадей. Но у балалаек и домр был жалкий вид: деки сломаны, оборваны струны.

Недолго горевал организатор оркестра, ибо вспомнил о Николае Фёдоровиче Матвееве. Иркутяне называли его местным Страдивари за редкостное умение ремонтировать музыкальные инструменты. И, погрузив груду балалаек и домр в повозку, помчался к знаменитому мастеру. 

Спустя некоторое время оркестр ИГУ дал первый концерт. Затем Михаил Семёнович руководил таким же коллективом во Дворце культуры «Нефтехимик» города Ангарска. 

Весной 1960 года в Москве прошло Всероссийское совещание руководителей оркестров русских народных инструментов, посвящённое дальнейшему развитию этого жанра у нас в стране. В работе этого совещания участвовал и руководитель ангарского городского оркестра народных инструментов.

Вскоре директор областного Дома народного творчества Георгий Люрис предложил Михаилу Семёновичу организовать городской любительский оркестр русских народных инструментов в Иркутске.

Михаил Семёнович, вспоминая то время, говорил:

– Создание коллектива было сопряжено с большими организационными трудностями: нехваткой инструментов, недостатком нотного материала, отсутствием постоянного репетиционного помещения. 

А 5 октября 1960 года в газете «Советская молодёжь» напечатали мою заметку «Скоро первый концерт». В ней говорилось, что вскоре зазвучат в Иркутской области сто народных оркестров. И сотым оказался наш любительский оркестр русских народных инструментов. В нём три концертмейстера и главный дирижёр – Михаил Гезунгейт.

В сентябре 1960 года состоялась первая репетиция. Как сейчас помню: Михаил Семёнович с живой искоркой в глазах увлекательно рассказывал о замечательной жизни создателя оркестра русских народных инструментов – Василия Андреева, виртуоза игры на балалайке.

Михаил Семёнович, как и Василий Андреев, был пламенным пропагандистом народных инструментов.

Где только ни побывал наш оркестр: в воинских частях, у лесорубов в посёлке Большой Луг, а осенью коллектив по рекомендации обкома партии на месяц направился с концертами к труженикам села. Мы охватывали своей агитбригадой сёла, посёлки, деревни от Иркутского района до Качугского. Сельские жители с нетерпением ждали  нашего приезда. С восторгом слушатели встречали «Плясовую» иркутского композитора Павла Гоголёва, написанную специально для оркестра. Из классики сельчанам больше всего нравилась «Осенняя песня» Петра Ильича Чайковского и песня Сольвейг в драме Ибсена «Пер Гюнт» в исполнении солистки Нины Науменко. На бис встречали и итальянскую народную песню «Ласточка».

Тепло принимали сельчане и солистов – Леонида Пащенко (тенор) и Владимира Глушкова (бас).

Нам, юным тогда оркестрантам, крупно повезло: в оркестре с нами были талантливые инструменталисты – Леонид Каменский, Павел Можаров, Всеволод Чусов и другие. 

Общение с ними воспитывало в нас чувство любви к русской народной и классической музыке, стремление играть так, как они.

В оркестре создавались и свои произведения: солист оркестра Леонид Пащенко написал на слова руководителя Михаила Гезунгейта песни о нашей малой родине: «Сказ об Иркутске», «Баллада о Байкале», «Где б я только ни был», «Сибиряк-партизан». Иркутский композитор Павел Гоголев написал для оркестра сюиту «Сельские эскизы» на основе материалаов сибирского фольклора. Множество оригинальных обработок сделали для оркестра его участники Всеволод Чусов и Евгений Медведев.

С 1960 по 1975 год на селе было дано свыше 400 концертов. Всего за этот период их было дано 750. Вот такой творческий запал был у Михаила Семёновича и его соратников в сфере народного искусства.

Михаил Семёнович был человеком добрым и одновременно очень требовательным, общительным и жизнерадостным. Он знал многих, и многие знали его. Помню, в последних числах декабря 1962 года в Новосибирске состоялась творческая конференция руководителей оркестров народных инструментов. Присутствовал на ней и дирижёр нашего городского оркестра.

Михаил Семёнович пригласил побывать в Иркутске заслуженного деятеля искусств РСФСР Ивана Гуляева.

И вот Иван Матвеевич в январе 1963 года знакомится с музыкальной жизнью нашего города. Побывал и у нас на репетиции. Под его управлением оркестр исполнил два произведения: «Музыкальный момент» Шуберта и «Шведскую мелодию» Свендсена. Иван Матвеевич очень тепло отозвался о солистах Леониде Пащенко и Нине Науменко. После репетиции он рассказал оркестрантам о профессиональных коллективах народных инструментов, их творчестве. До глубокого вечера затянулась эта увлекательная беседа.

И таких творческих встреч было много. Михаил Семёнович развивал в нас чувство прекрасного, учил правильно воспринимать музыкальные произведения, формировал творческий потенциал, столь необходимый в любой профессии.

Нас, оркестрантов 1960-х годов, остались единицы.

Но и я, и Володя Кудрявцев, нынешний руководитель оркестра Дворца детского и юношеского творчества, и Толя Сливин, ныне пенсионер, и Сергей Остроумов, бывший собкор АПН и автор пьесы об Александре Васильевиче Колчаке, с теплотой и грустью вспоминаем то прекрасное время, когда мы, совсем ещё юные, брали в руки инструменты, а Михаил Семёнович спокойно, с улыбкой глядя на нас, возглашал: «Ну что, начнём…».