– Что значило для иркутской милиции создание пресс-центра и с какими проблемами вам пришлось столкнуться?

 – Думаю, что создание новой службы было вызвано прежде всего активным интересом прессы к работе органов внутренних дел. Гласность разрушила шлюзы, которые дозированно пропускали информацию из стен одной из самых закрытых силовых структур. Если раньше партийные газеты традиционно писали только об успехах стражей правопорядка, то теперь всё чаще стали появляться критические публикации, радио– и телерепортажи. На суд общественности журналисты стали выносить неблаговидные дела недобросовестных сотрудников милиции. Причём не только участковых инспекторов или патрульных милиционеров, но и руководителей различных уровней. Газеты заговорили о фактах сокрытия преступлений от учёта, о вопиющих нарушениях законности в дежурных частях, медвытрезвителях, изоляторах временного содержания и т.д.

Не привыкшие к подобным выступлениям прессы районные и областные начальники милиции почувствовали себя неуютно в своих креслах. Ведь начальники РОВД раньше были, по сути, лицами неприкосновенными, как и секретари райкомов партии и прокуроры.  Каждый критический материал вызывал у них крайне негативную реакцию, а порой даже шок. Чтобы поставить на место «зарвавшегося писаку», чиновники применяли, в общем-то, одни и те же методы. Кто-то пытался «обласкать» корреспондента и сделать его послушным, карманным. Другие сразу начинали искать компромат на неугодного журналиста. Очень большой удачей было, если удавалось задержать корреспондента за появление в общественном месте в нетрезвом виде. Чиновники в погонах тут же начинали его травлю: «Да как может этот человек работать в газете, критиковать нас!» Некоторые начальники после выхода в свет критической статьи топали ногами и требовали доставить к ним в кабинет «на ковёр» автора «клеветнической» публикации.

Естественно, хозяева просторных кабинетов не позволяли работникам пресс-службы забыть, к «чьим воротам» мы привязаны. Так что нам, офицерам, не оставалось ничего иного, как «взять под козырёк» и выполнять распоряжения. Помню, как я привёл на совещание при начальнике УВД журналистку молодёжной газеты, которая где-то раскопала материалы о нецелевом использовании милицейскими командирами государственных средств. Девчонка стояла на ковре перед грозными дяденьками с большими звёздами на погонах и пыталась доказать, что её статья правдива и объективна. Но это лишь вызывало злобу и раздражение у полковников. Мне было стыдно за своих руководителей. И в то же время радостно оттого, что лёд тронулся, что журналисты «подняли забрала». 

Зато большинство материалов о нарушениях законности в органах внутренних дел журналисты теперь готовили особенно тщательно. Проверяли все факты, подтверждали их документально. Поставить их на место с помощью окрика или грозного телефонного звонка становилось всё сложнее. Тем более что начали появляться независимые газеты. Стало очевидно: милиции пора от конфронтации с редакциями изданий переходить к взаимовыгодному сотрудничеству. Основная роль в этой новой и сложной работе отводилась пресс-центрам краевых и областных УВД. Их сотрудникам часто приходилось действовать методом проб и ошибок. Искать такие формы работы, чтобы общественность убедилась: милиция стала более открытой, у неё появился информационный рупор. 

– Как всё-таки формировался этот «рупор»?

 – Штат подразделения постепенно увеличивался. В пресс-центре работали три-четыре журналиста, которые имели хорошие личные контакты с редакциями местных газет, радио и телевидения, понимали, какой материал нужен сегодня корреспонденту, пишущему на правовые темы. 

Мы выступали в печати и под своими фамилиями, но зачастую приходилось готовить статьи за начальников УВД. Вели на радио специальные рубрики «Барометр», «Иркутская панорама», «Рубеж»,  а на областном телевидении программы «Криминальный канал» и «Инспектор», начали выпускать собственную газету «Соратник». Регулярно стали проводиться круглые столы, брифинги и пресс-конференции. Во время таких встреч любой из руководителей милицейских служб мог поделиться с представителями СМИ своими соображениями по поводу улучшения работы милиции, но должен был и ответить на вопросы, порой нелицеприятные. Журналисты имели теперь возможность получать информацию от непосредственных участников событий, а не добывать её окольными путями. В начале 1990-х годов значительно расширился штат службы. Теперь это было уже зрелое подразделение, с которым стали считаться. К нам начали обращаться за помощью и уголовный розыск, и РУБОП, и служба собственной безопасности.

Аркадий Казак стоял у истоков создания пресс-службы областного УВД

– Вы же не станете утверждать, что в прошлое ушли тенденциозные, а порой и откровенно клеветнические выступления прессы в адрес правоохранительных органов?

– Журналисты-коньюнктурщики были всегда. На скандальных публикациях о милиции они пытались и пытаются до сих пор сделать себе имя, обрести имидж «борца с ментами». И чем больше в материале чернухи, тем лучше: «Пипл схавает». При этом иногда появляется откровенная дезинформация. В таких случаях арсенал наших контрмер был небогат, но достаточно эффективен. Готовили опровержение в прессу и передавали материалы в юридический отдел УВД, который, в свою очередь, направлял исковое заявление в суд о защите чести и достоинства. Обычно нам удавалось выиграть дело в суде, а недобросовестного корреспондента привлечь к ответственности за искажение фактов.

 – Чем ещё, кроме взаимодействия со СМИ, приходилось заниматься сотрудникам пресс-центра? 

 – Проверками жалоб и заявлений граждан, организацией выступлений руководства в трудовых коллективах, подготовкой многочисленных справок и сводок. Были суточные дежурства, патрулирования и т.д. 

– Это мешало работе?

– Ситуация, когда подразделение начинают загружать несвойственными бюрократическими функциями, существует и сейчас, насколько мне известно. В ворохе никому не нужных бумаг творчество неминуемо гибнет. Сразу вспоминается красный командир из фильма Михалкова «Свой среди чужих», для которого возня с бухгалтерскими документами – наказание страшнее смерти в бою. Я уверен, что умный дальновидный начальник, для которого престиж управления и собственный имидж что-то значат, не будет впустую использовать потенциал специфического подразделения. 

– Командировки журналиста почти всегда дают богатую пищу для будущего материала. Но порой некоторые интересные или курьёзные эпизоды по тем или иным причинам остаются неопубликованными. В вашем блокноте есть такие истории?

– Вспоминаю одну из своих первых командировок. Надо было выехать в Черемхово и сделать очерк о сотруднике уголовного розыска. Лейтенант Игорь Лобач, защищая подростков от двух вооружённых преступников, применил табельное оружие и стрелял на поражение. В начале 1980-х это был редкий случай, тем более в сибирской глубинке. Когда пьяные, озверевшие братья пошли с топором на оперативника, он, как того требовала инструкция, сделал несколько предупредительных выстрелов в воздух, а затем прицельно уложил обоих бандитов. Вскоре в МВД ушло представление о награждении милиционера орденом. А из Черемхова в областное УВД поступила жалоба. Её прислал пенсионер. Оказалось, когда Лобач стрелял вверх, предупреждая преступников, одна из пуль угодила в окно четырёхэтажного дома, где жил престарелый холостяк. Пуля попала в большие настенные часы. Часы рухнули прямо на голову пенсионера, который в это время лежал на диване. Дед-сутяга даже засвидетельствовал телесные повреждения в больнице. Кое-как инцидент удалось замять. 

Интервью журналистам даёт руководитель пресс-службы иркутской полиции Герман Струглин

– Ваше мнение о перспективах и проблемах пресс-службы регионального МВД.

– Сегодня пресс-служба ГУ МВД – полнокровный отдел численностью 10 сотрудников. Но если в областном центре его взаимодействие с редакциями уже приобрело вид цивилизованного и необратимого творческого процесса, то в некоторых отдалённых районах начальники отделов полиции по-прежнему недооценивают роль СМИ. Ещё предстоит убедить их в необходимости ввести в штат специальных сотрудников по связям с прессой, добиться, чтобы руководители всех подразделений полиции увидели в журналистах помощников, в союзе с которыми можно решать многие вопросы охраны правопорядка. Этому способствует и быстрое развитие электронных средств массовой коммуникации.

30 лет – для любого коллектива стаж солидный. За эти годы сформировалась команда профессионалов-единомышленников, которые являются полномочными представителями полиции в редакциях СМИ. Они в большой степени формируют отношение населения к органам внутренних дел.

СПРАВКА 

Отделом информации и общественных связей ГУ МВД в разное время руководили Сергей Марфицин, Александр Попов и Герман Струглин.

Взаимодействие со СМИ на районном уровне осуществляют сегодня 12 инспекторов. ОИОС координирует деятельность 23 Общественных советов при территориальных ОВД, в состав которых входят около 200 представителей гражданского общества. 

Для установления прямой коммуникации с населением создана официальная группа в молодёжной социальной сети «ВКонтакте» и действует аккаунт на сайте «Тwittеr.cом». Благодаря этому пользователи сети Интернет знакомятся с новостями на удобных для них информационных площадках.