Семнадцатилетний Борис Сомов был призван в ряды Красной Армии Тулунским райвоенкоматом вслед за старшими братьями. Забегая вперёд, с горечью отметим, что Пётр, Владимир и Иван Сомовы так и не вернулись с той страшной войны. С неделю после призыва находился Борис Сомов в учебном пункте при Тулунском военкомате, где будущих бойцов знакомили с азами военного искусства, а точнее – учили обращаться с оружием, а заодно рассказывали, как воевать и при этом элементарно выживать. 

Из Тулуна будущий воин был отправлен в Иркутск на сборный пункт, где провёл около недели – пока командиры решали вопросы распределения прибывшего пополнения. Борис, как достаточно по тем временам грамотный, был отправлен в посёлок Мальта (в Усольском районе) в школу младших командиров. Шесть месяцев предстояло ему познавать премудрости военной науки, однако время не ждало, фронт требовал новых и новых солдат. И поэтому уже через пять месяцев Борис Сомов в звании старшины попал в город Горький (ныне Нижний Новгород). На новом месте, пока командиры решали, куда же определять новичков, пришлось солдатам в течение двух недель, чтобы не сидеть без дела, заниматься ремонтом полуразрушенных помещений, в которых затем планировалось устроить казармы для размещения прибывающих солдат.

Из Горького зелёный старшина попал сразу же под Будапешт, столицу Венгрии, где как раз в то время готовился штурм города, скапливались воинские части, готовились военная техника и боеприпасы, разрабатывался план штурма хорошо укреплённого города, в котором к тому же был размещён значительный гарнизон. Сил и средств для штурма, естественно, не жалели, как не жалели и собственных солдат. Такая кровавая мясорубка была под Будапештом, что даже и сегодня Борис Васильевич Сомов вспоминает о тех днях со слезами:

– Нас там было много – солдат. Много было и техники – танков, артиллерии, самолётов-истребителей и бомбардировщиков. Бои за овладение городом шли практически непрерывно в течение нескольких дней. Обороняться всегда легче, чем наступать, поэтому среди наших солдат были огромные потери. Например, из сорока солдат взвода, в котором я служил, после окончания штурма и окончательного взятия города остались лишь четверо – десятая часть. Не лучше было положение и в других подразделениях. Много было уничтожено техники. Но всё-таки мы тогда взяли Будапешт…

Да, взяли… Какой ценой – это другой вопрос…

Окружающая город территория была уже давно очищена от вражеских полчищ, и часть, в которой служил Борис Сомов, перебросили под венгерский город Эстертом, находящийся в двухстах семидесяти километрах от Будапешта. Там жестокие бои возобновились. Гитлеровцы, понимая, что для них война практически уже проиграна и поражение не за горами, сопротивлялись ожесточённо, цеплялись за каждую горушку, за каждый дом, строили укрепления и отрывали окопы полного профиля. Драка была жестокой.

– Бои под Эстертоном были страшные, – вспоминает Борис Васильевич, – они шли и на земле, и в воздухе. Не на жизнь, а на смерть дрались. Там тоже много наших полегло. Местность была гористая. Гитлеровцы заняли все ключевые высоты, заранее пристреляли все направления, оборудовали огневые точки для снайперов. Вот они-то и положили много наших. Из снайперской винтовки со специальным оптическим прицелом можно с дальних дистанций стрелять безнаказанно. Разворачивается часть на штурм – снайперы тут как тут.

Уничтожали друг друга танки, садила артиллерия, волна за волной шли бомбардировщики в сопровождении истребителей, не стихала перестрелка между пехотинцами с обеих сторон, гибли люди. 

В одном из этих боёв Борису Сомову не повезло – снайперская пуля угодила ему в грудь, а осколками разорвавшегося снаряда изрешетило всю правую ногу. Потерял солдат сознание, истекая кровью. Полежал бы несколько часов – и вот она, смерть. Но чудеса всё же иногда случаются. Один из наших, спешивших к переднему краю на подмогу, остановился и перевязал раненого, наложил жгут на ногу, а вот эвакуировать раненого в тыл не смог – по приказу отправился догонять своих.

Через полчаса Сомов пришёл в себя, прояснилось сознание. И хотя боль была неимоверной, а общее состояние просто чудовищным, сообразил он, что если хочет остаться в живых, надо выбираться к своим. Ползти пришлось, так как правая нога не действовала, и он упрямо полз, пробираясь в сторону траншеи, в которой ещё совсем недавно располагались солдаты его подразделения.

– Полз примерно метров двести, – продолжает Борис Васильевич. – Временами от страшной боли сознание терял, но приходил в себя и полз дальше. И дополз всё-таки. Правда, в траншею спуститься как следует на получилось – упал вниз головой. А на дне траншеи вода. Я воткнулся головой в дно, вода заливает до глаз, хорошо, что воды не так много было, а то бы и задохнулся там.

Спасли воина несколько проходящих по траншее наших солдат. Заново перевязав его, они доставили раненого до полевого медсанбата, где ему оказали уже более существенную и грамотную помощь. Затем вместе с другими ранеными вывезли подальше от фронта в кузове полуторки. Понятно, что дорог на месте только что закончившихся боёв не было никаких, лежать в кузове всем было мучительно, но приходилось терпеть – деваться-то всё равно некуда. Так добрались до тыловой медсанчасти, где всем была оказана необходимая помощь. Оттуда поездом раненые бойцы были отправлены на Западную Украину, где располагался уже более серьёзный тыловой госпиталь. По дороге узнали радостную весть – конец войне.

– Нам ещё очень повезло, что добрались туда, – говорит Борис Васильевич. – Наш поезд прошёл беспрепятственно, а вот два поезда с ранеными до нас и ещё несколько после нас были безжалостно уничтожены бандеровцами, которые свирепствовали в тех местах в эту пору…

После всех скитаний попал Борис Сомов в хороший госпиталь в Баку. И там им занялись всерьёз. Извлекали осколки, лечили как положено рану. Хотели отнять правую ступню, где сидели два осколка, и уже дело попахивало гангреной: без ампутации можно и самой жизни лишиться. Однако упросил Сомов хирурга повременить, мол, может, и обойдётся ещё, как же жить без ноги? Хирург согласился на эксперимент. И оба оказались правы: не дошло до гангрены. Правда, те два осколка до сих пор носит Борис Ва-

сильевич в ступне. Когда нога зажила, их можно было бы извлечь, конечно, но у хирургов были более важные дела. Да к тому же вскоре был демобилизован Сомов и отправился домой в родной Тулун. Здесь, в местном госпитале, ему удалили из ноги ещё несколько осколков. А к тем, которые остались и по сей день, он уже успел привыкнуть. Беспокоили, конечно, но жить можно было. Да и хирург сказал, мол, будут сильно беспокоить – приходи, вырежем. Но так и не дошло дело до операции.

Окрепнув, работал Борис Сомов на разных тулунских предприятиях. Когда узнал, что на Тулунский угольный разрез нужны люди, отправился туда. Его взяли. И после этого в течение пятнадцати лет трудился Борис Васильевич строителем и буровиком на Тулунском, а впоследствии и на Азейском разрезе. Трудился бы и дальше, до самой пенсии, но с возрастом стали сказываться ранения. Медицинская комиссия определила ему первую группу инвалидности, а с этой группой какая уж там работа. С тех пор и сидит дома.

– Бывшие коллеги с разреза не забывают, – говорит Борис Васильевич. – Перед Днём Победы обязательно навещают, подарки привозят, помогают. Спасибо им за это. Не забывают – и уже хорошо.

22 апреля отметил ветеран свой день рождения – 87 лет ему исполнилось. Стол праздничный собрали вместе с женой Ниной Алексеевной, дочь с мужем пришли. Да неожиданно появились две девчонки из собеса с подарками. Вот и все гости. Но и этой маленькой компанией славно посидели.

Хорошо ли, плохо ли, но жизнь продолжается. Хоть и трудно – возраст и ранения дают о себе знать, – но уж как получается. С помощью близких с хозяйством справляются. А три года назад по президентской программе для Бориса Васильевича Сомова была приобретена квартира. Радость вроде бы, но с оттенком горечи она. Квартира на четвёртом этаже, как туда добираться с осколками в ноге, да ещё если тебе под девяносто? Стоит квартира, коммунальные платежи оплачиваются, а живут они с женой по-прежнему в своём маленьком домике. На земле оно привычнее.

Несколько дней назад приезжали к Сомову из Тулунского совета ветеранов, приглашали на встречу с губернатором Иркутской области, которая состоится перед Днём Победы в Братске. Автобус для этих целей специально выделяется…

– Хотел бы поехать, да не смогу, – с горечью говорит Борис Васильевич. – Боюсь: здоровье уже не то. Вчера вон поработал немного, картошку перебирал – посадки ведь скоро, и после этого всю ночь не спал, чувствовал себя плохо. Уж какой там Братск.

Когда я зашёл в маленький уютный домик Сомовых, с кухни доносился удивительно вкусный запах. 

– Это я хозяйку попросил мне суп фронтовой приготовить, – улыбнулся Борис Васильевич. – Такой незатейливый супчик – мяса немножко, картошки, гороха и пшена. Ну, зажарочку ещё сделать. Далеко ушли фронтовые годы, да вот забыть их никак не удаётся. Поэтому иногда прошу жену приготовить такой суп, под его вкус и запах легче вспоминаются фронтовые годы.