Значение этой службы в жизни региона трудно переоценить. За время своей деятельности её специалисты изучили, проверили свыше 10 тысяч сортов различных культур. Из этого огромного количества получили прописку на иркутских полях более пятисот. Масштаб работы, которую проводят наши испытатели, поражает воображение. Ведь они по сей день изучают потенциал новых сортов свыше 40 культур, включая плодовые, ягодные и овощные. А что такое удачный сорт для Приангарья? Это пышный каравай на нашем столе, обильные травы, а значит, более сытная зимовка скота. 

Возглавляет эту организацию кандидат биологических наук, заслуженный агроном РФ Геннадий Крутиков. С Геннадием Андреевичем знакомы давно. В 1980-е годы он много сил положил для успешного освоения Хиртойской долины, которая на десятки километров протянулась от Эхирит-Булагатского района до Верхоленской зоны. Это был один из самых холодных аграрных регионов. Там не росла картошка, не вызревали хлеба, хотя и набирали богатую зелёную массу, а вот травы шли неплохо. Но их надо было подобрать, чтобы каждый гектар давал максимальное количество сахаров, белка и сухого вещества. Геннадий Андреевич успешно этим занимался. Теперь у Крутикова другие заботы, более широкий профиль работы и более ответственный. 

Один любопытный момент. Три десятилетия назад по инициативе нового председателя облисполкома Алексея Максимовича Ковальчука иркутяне взялись за возделывание рапса на маслосемена. Наши земляки быстро освоились с новой культурой и стали получать неплохие урожаи. Началось строительство цехов по переработке семян на масло, на жмыхи. Но вскоре грянули рыночные реформы, спрос на данные продукты исчез, и селяне отказались от новинки. Потом Иркутский масложиркомбинат поворачивается в сторону той культуры и создаёт цех по переработке маслосемян рапса. Здесь как нельзя кстати оказались наработки местных сортоиспытателей. Они предлагают современные, наиболее урожайные сорта, обладающие и другими достоинствами. 

Разворот переработчиков в сторону технической культуры оказался удачным. Взять такое крупнейшее сельхозпредприятие, как ЗАО «Приморский». На тысяче гектаров там возделывается рапс, с каждого гектара намолачивается свыше 18 центнеров маслосемян. Очень хороший результат.  А платят за это сырьё куда больше, чем за главную продовольственную культуру пшеницу.

К сожалению, потенциал иркутских сортоиспытателей далеко не полностью реализуется в практической деятельности селян. Прошлой осенью, объезжая поля ОАО «Нива» Аларского района, я нарадоваться не мог достижениям земледельцев. Приятно удивило, что и здесь взялись выращивать озимую рожь и в первый же год получили хороший урожай. На вопрос, какой сорт использовался, директор Холодов только руками развёл:

– Не знаю. Купил семена у соседа, фермера Молева. Урожай устраивает.

У Петра Молева тот же ответ:

– Про сорт ничего не скажу. Семена приобрёл у фермера Копытова.

И лишь Александр Копытов, который трудится на землях бывшего колхоза имени Калинина, прояснил ситуацию. Оказывается, он ещё в конце 1990-х годов взял семена сорта Крона в СХПК «Труд» Куйтунского района. С тех пор этот сорт и прижился.

Разворот аларцев в сторону ржи можно рассматривать как третье появление этой культуры на иркутской земле. В начале минувшего века озимая рожь высевалась на 110–124 тысячах десятин, а площади яровой ржи варьировали больше – от 151 тысячи десятин в 1901–1905 годах до 91 тысячи гектаров в 1917 году. Затем  эта культура стала сходить на нет. В 1970–1980 годы её высевали в основном для ранней подкормки скота и получения сырья для приготовления витаминной травяной муки. И опять-таки именно Алексей Максимович Ковальчук предложил вспомнить про рожь-кормилицу. 

Были скептики, но вскоре появились и яростные сторонники. Как-то председатель жигаловского колхоза имени Куйбышева Николай Исаков повёз меня на поле, где раньше хлеба росли хуже некуда. На этот раз посеяли рожь – поднялась всем на диво. Вошли с ним в посевы, и моему удивлению не было предела. Под ногами сплошной каменишник, супесью пересыпанный, а растения где по грудь, где по плечи. Представляю, насколько полновеснее был бы иркутский каравай, если бы укрепила свои позиции матушка-рожь. Увы. 

С переходом к рыночной экономике цены реализации зерна вдруг заплясали, и наша исконная культура попала в немилость. Цены на неё так упали, что сеющие рожь регионы стали отворачиваться от неё. А хлебопёки тем временем начали закупать сырьё в Польше и Германии.

К счастью, не перевелись среди хлеборобов Приангарья  люди пытливые, с хорошей генетической памятью, ради высокой цели способные идти на риск. Один из них – фермер Александр Копытов. Он-то и взялся возрождать старушку рожь на своих полях. Трудностей на его пути было немало. Сильно усложняет уборку высокорослость этой культуры. Это вообще одна из малоприятных особенностей ржи, которая и сдерживает её распространение. Сами представьте: если стебли поднимаются до полутора метров и выше, сколько времени надо культуре, чтобы она просохла при скашивании в валки.

– Но у нас же есть сорта низкорослые, обладающие к тому же высокой зимостойкостью, – горячится Крутиков, когда мы начинаем касаться «ржаной темы». – К сожалению, не всегда к нашим рекомендациям прислушиваются. Да и сеют её очень мало.

По мнению Крутикова, эта культура должна занимать гораздо большие площади. Были же мы когда-то ржаным регионом. Кстати, ещё в 1970–1980 годы такой далеко не зерновой район, как Ольхонский, активно занимался яровой рожью. 

– Мы имеем сейчас неплохой сорт даже пшенично-ржаного гибрида, тритикале, но многие ли земледельцы заинтересовались им? – задаёт риторический вопрос Геннадий Крутиков.

Не столько обиду испытывают сортоиспытатели (мы, мол, поработали над этим сортом, выявили его большие преимущества, а вы не реагируете), сколько досаду от упущенных хлеборобами возможностей.  

Пока что гибридом заинтересовался лишь фермер Молев. А у тритикале, возможно, большое будущее. В связи с изменением климата на новинку обратили серьёзное внимание земледельцы юга России. А ведь хозяйства юга не только кормильцы страны, они намного опережают по уровню культуры производства, земледелия. У аграрников там куда более серьёзная научная база. 

А у нас в Приангарье разве всё благополучно с осенней погодой? Не мучают наших хлеборобов октябрьские и сентябрьские снегопады? 

Да, пшеничный хлеб вкуснее ржаного, но беда в том, что во многих местах пшеница поражена фузариозом, что отрицательно сказывается на хлебопекарных и диетических качествах хлеба. А рожь не страдает от этой болезни. Так что тут есть над чем задуматься, к тому же уже созданы сорта яровой ржи.

Селекционеры предлагают немало новых сортов. Сортоиспытатели отбирают лучшие и наиболее приемлемые для наших условий. А что попадает на иркутские поля? Насколько обстоятельную информацию о новинках имеет хлебороб?

– На различных совещаниях дают слово, но выступление ограничено регламентом. Много ли скажешь за это время? – вздыхает Крутиков. – Разговор здесь не может быть быстрым. У многих фермеров обязательно возникнет масса вопросов. Всё это надо объяснить, растолковать, убедить. Фермеры – люди самоотверженные, но не все обладают агрономическими знаниями в полном объёме. У нас даже специалисты, руководители грамотные, опытные иногда восхитятся сортом, который, на их взгляд, даёт наивысший урожай, а он на следующий год так упадёт…

Горькие слова. И справедливые. В 1970-е годы, когда  государство было так озабочено ростом урожайности, а у сельских руководителей всегда находились аргументы (засуха сказалась, не тогда дожди прошли и так далее), крупные хозяйственные работники бросали на стол последнюю карту. «А почему на сортоиспытательных участках урожай намного выше, чем у вас?!» – вопрошали они порой. И это ещё один повод не игнорировать советы и рекомендации наших сортоиспытателей. Это они дали «зелёный свет» пшенице сортов Тулунская-12 и Ирень, благодаря которым даже в самых холодных регионах, включая Баяндаевский и Качугский, выпекается прекрасный хлеб из собственного зерна. Благодаря испытателям прописался на наших полях такой прекрасный сорт картофеля, как Розара, который можно кушать без соли, хлеба и масла. И перечень этих благих дел можно ещё долго продолжать.