– Мне часто задают вопрос, особенно дети любят спрашивать, как я себя чувствую на посту губернатора?  Работать, конечно, непросто. Проблем в Иркутской области много, одна из наиболее острых – ситуация вокруг БЦБК. Не побоюсь сказать, что сегодня это депрессивная территория. Однако мы, и не только мы, видим в ней  центр развития, алгоритм выхода из положения найден. Внешэкономбанк будет основным инвестором территории. 

В последнее время снова зазвучала тема агломерации. Представляете, дикость какая для культурного города, когда нас убеждают, что нам нужно некую  агломерацию на своей  карте циркулем нарисовать  и дотянуть до миллионника, чтобы у нас появился крупный торговый центр…   Если нас  всерьёз пытаются убедить  такими аргументами, наверно, у нас что-то не так.  Нужно менять себя, если нам сыплют  такие предложения.  

Нельзя агломерацию  просто циркулем на карте нарисовать, преследуя какие-то свои выгоды. Конечно, хочется, чтобы всё было просто – взял и  «пририсовал» в агломерацию родной город Черемхово.  Но  это искусственное построение, мы  будем исходить из того, что у нас реально есть.   А у нас  есть Голоустное, Листвянка, Култук, Порт Байкал и Байкальск.  Возможно, нужно делать новый  аэропорт. Как профессионалу в этой сфере, мне кажется, он должен быть размещён в Усть-Орде. Нужен мост через Ангару  где-то в той стороне, чтобы жители Черемхова, Ангарска могли быстрее перемещаться. Дорога в Голоустное в этом случае  будет более востребована, как и сам посёлок. Тогда  прибайкальская территория начинает вырисовываться иначе. 

Нам нужно исправлять   ошибки, которые мы за прошлые десятилетия наделали  и в экономике, и в социальной сфере.  Я никого не критикую, во всех проблемах сейчас виноват губернатор. Не из кокетства это говорю, и   всё население Иркутской области  прошу разделить со мной эту ответственность.  Всё-таки в потребительском отношении к родному краю и друг к другу виноваты мы сами и та «дебилизация»  населения, которая имела место. 

Надо вспоминать, что Иркутская область – культурный и образовательный  центр России,  у нас есть талантливые хирурги, педагоги, учёные. У меня были все возможности уехать из региона не только в любой город России, но и за рубеж,  ещё во время работы в Академии наук, но я остался в Иркутске.  Мои дети учились и живут в Иркутске, и это их собственный свободный выбор. Мне реально нравится бывать в Черемхове, там особый воздух.  Не потому, что там углём печи топят, а потому, что там люди особенные и мэр тоже особенный. Он свою улицу «Елисейские поля» организует,  как в Париже, и гордится этим. Недавно мы открывали там ФОК, который был построен всего за восемь месяцев. Министр спорта Игорь Владимирович Иванов, я его редко хвалю, – молодец.

Мы  можем гордиться, что являемся одним из лидеров по развитию транспортной инфраструктуры. Многие территории только  говорят о региональной авиации, а мы уже закупили современнейшие  самолёты АН-148. Даже министр транспорта был удивлён, когда я ему об этом сказал в телефонном разговоре. Если раньше я самозабвенно занимался авиакомпанией «Ангара», то теперь буду заниматься всеми авиаперевозчиками и аэропортами Иркутской области. Долгие годы мы содержали экономически убыточный аэропорт в Нижнеудинске только  потому,  что это единственный способ  организовать авиасообщение с Тофаларией. Поверьте, я это делал не только для того, чтобы туда в горы летать.  Сейчас мы  будем это делать при поддержке территориальной власти и государства. 

– Задавать стандартные вопросы всегда немножко неудобно. Тем не менее Новый год – время подведения итогов, и хочется узнать, какое событие, на ваш взгляд, было главным за истекший год и какие задачи вы ставите перед собой на будущее?

– Если нам  удастся в будущем году выработать и утвердить  научно обоснованную программу социально-экономического развития региона, это будет очень хорошо. Тут как с Байкальским экономическим форумом:  успеем подготовиться к 2014 году – я буду только счастлив. Но проводить его без результатов, за которые можно будет отчитаться, довольствуясь подписанием деклараций  о намерениях, не вижу смысла.  Программа не должна быть формальной, она должна действительно решать проблемы. Хотелось бы, чтобы мы жили в территории, где правительство реально управляет ситуацией и может отчитаться за свои действия результатом. 

Вот такая у меня  мечта – упорядочить работу. Очень трудно работать,  находясь в системе проблем. Можно просто утонуть в  бессистемных действиях.   Можно потом отчитываться  набором каких-то действий и прикрывать своим телом эти садики и школы, которые не строятся…  Нам нужно внедрить систему строительства  по типовым проектам, а мы до сих пор  проекты садиков, школ и больниц  как будто из камня вырубаем. Мы же все образованные люди, понимаем, что такой подход, как минимум, должен вызывать вопросы. Это в чистом виде коррупционная составляющая процесса, и я прямо об этом говорю. 

До 2015 года мы можем всех  обеспечить садиками. Но если  уж мы что-то делаем, это должны быть современнейшие, стандартизованные здания. Нам должно быть стыдно, если люди гордятся тем, что была в школе одна швейная машинка, а стало восемь. Вчера мы открывали прекрасную  новую библиотеку. Там прозвучала идея, которая многим показалась интересной, – запускать по области  библиотеки на колёсах, или библиобусы. Признаюсь, что-то меня в этом  смущает. Говорят, нужно взять книги и отвезти их на автобусе в дальние посёлки, где нет библиотек.  А там,  где у нас дорог нет, нужно библиотеки-вертолёты организовывать? Всё-таки  живём в другое время. Вот это наша реальная работа, которую мы должны научиться выполнять.

– Как вы оцениваете доступность земельных участков под жилищное строительство?

– С первого дня работы на посту губернатора  я озаботился этой задачей. Если мы пойдём традиционным путём, так же как решаем проблемы с обманутыми дольщиками, с детскими садами, нам ничего не удастся сделать.  Поэтому в 2013-2014 годах только в нескольких посёлках вокруг Иркутска будет выделено  не один и не четыре участка, как сейчас, а  2,5 тысячи земельных участков. При этом мы понимаем, что это нагрузка на бюджет в плане инфраструктуры. Но цифры есть,  фонд земель под застройку формируется в каждом городе, не только в Иркутском районе. 

– Мне обидно, что вы похвалили  мэра Черемхова, а вот тайшетский мэр ещё два года назад выбил 60 миллионов рублей на строительство ФОКа, и до сих пор мы не можем  приступить к строительству из-за того, что нет экспертизы. Поторопите, пожалуйста,  ваших экспертов. Это  отступление, а вопрос у меня  касается другого. Ещё в 2010 году Тайшетский алюминиевый завод должен был выдать первую продукцию. По разным причинам строительство завода застопорилось, ситуация не разрешилась до сих пор. У нас большие надежды возлагаются на это предприятие, хотелось бы услышать,  когда завершится  строительство? 

– Поверьте, для меня нет мэров, которых я люблю или не люблю. Они все сотрудники  органов власти, участники вертикали власти. Если один мэр освещает улицы и красит столбы, а другой не делает этого, имея точно такой же бюджет,  для меня это не повод хвалить или ругать. Я обращаюсь к жителям, чтобы они проявили своё отношение, когда придут на выборы.  

Что касается экспертов, о которых вы говорите, наверно, их уже нет в правительстве. Но я вам хочу сказать, что даже если мои кадровые решения кажутся быстрыми или импульсивными, это не так. Каждое решение  выстрадано и глубоко обдумано. Я помню каждого из тех, кого в своей жизни увольнял. Кадровый голод есть во всей России, с этим ничего не поделаешь. 

Что касается строительства завода, завод нужен. Но у нас накопилось  много подобных проблем, вызванных  противоречиями  между собственниками. Не всегда ресурсные возможности и другие преимущества территории являются  плюсом. Иногда они превращают её в  конкурентное  поле,  что тормозит процесс, как в вашем случае. Роль правительства заключается  в том, чтобы в какой-то степени разрешить эти противоречия. По комбинату нужно проводить работу, и всё, что зависит от нас, мы сделаем. 

– Как вы считаете, у Иркутской области как акционера  «РУСИА Петролеум» и ВСГК есть возможность возвращения средств, вложенных в Ковыктинский проект или весь кэш от продажи «Газпрому» инфраструктуры месторождения достанется структурам ТНК-ВР?

– Довольно сложный вопрос.  Средства Иркутской области, вложенные в Ковыкту или Верхнюю Чону, мы должны вернуть налогами. Верхнечонскнефтегаз – один из лучших налогоплательщиков  на сегодня, и средства, вложенные в него  регионом, мы с лихвой вернули.   Кроме того, при ликвидации названных предприятий мы возвращаем долю стоимости, которую Иркутская область должна получить. Цифры известны, и они значительно больше,  чем вложения Иркутской области.  Возможный приход Роснефти, о котором сейчас говорят, на мой взгляд, дополнительный шанс для Иркутской области, потому что в этом случае  снимается  противоречие между нефтехимическим комплексом и добывающей отраслью.  У  Роснефти  появляется необходимость в использовании газа.  

– Как вам видится развитие ситуации со стадионом «Труд»?

– Когда я пришёл на работу, мне сразу задали вопрос: а что вы будете делать с «Трудом»? Честно говорю, тогда я был совершенно не готов к такому вопросу. Я представлял себе, что на его реконструкцию понадобится не менее 3 миллиардов рублей, и брать такую нагрузку на бюджет очень не хотелось.  Я взял паузу, чтобы подумать.  Сегодня  «Труд» уже  находится в областной собственности,  и я благодарю стороны, которые участвовали в этом процессе. Низкий поклон всем, кто сохранил спорткомплекс хотя бы в таком виде. 

После проведения чемпионата мира мы его снесём и построим на его месте современнейший спортивный объект. Лучший в России, если не в мире.  Нам с вами дан шанс  убрать ужасное аварийное сооружение в центре Иркутска и построить на его месте современный спортивный комплекс. Там восемь гектаров земли, начиная от фонтана, и говорить о том,  что территория должна оставаться  под стадионом, значит не использовать данный нам шанс. Я думаю, мы привлечём лучших архитекторов, соберём все мнения, рассмотрим проекты, вынесем их на общественное обсуждение, а потом примем решение, за которое будем отвечать перед людьми. 

Кроме того, нужно построить центр академической музыки, раз  мы обещали. Мы найдём  для него место.  Когда мы с Денисом Мацуевым общались, он сказал, что зал академической музыки предполагается построить рядом  с Ледовым дворцом  на федеральной земле. Но у меня,  просто как у жителя Иркутска, возникло множество вопросов. Например, почему именно в  Свердловском районе? Как-то странно сегодня смотрится этот участок с библиотекой, дворцом, офисным центром.  Там явно нужно какое-то архитектурное  решение, которое придаст  территории  законченный вид.  

Деньги на стадион нам обещает федерация, с министром спорта разговор состоялся. На концертный зал у нас нет ни федеральных, ни областных средств, мы для этого будем использовать потенциал людей, которые любят регион и хотят его преобразить.  Территория рядом с  драмтеатром, краеведческим  музеем, наверное,  была бы предпочтительней для центра музыки.  Но это тоже вопрос дискуссионный,  там кроме всего прочего есть прекрасный теннисный корт.  Мне его  безумно жалко, я там студентом в футбол играл. Но лично  я смирюсь с его потерей, если будет нужно.  Кстати, у нас практически решён вопрос по созданию всероссийского центра художественной гимнастики на Байкале, и в этом огромная заслуга тренера Ирины Виннер, которая дошла до президента страны с этой идеей.  

– Сколько будет стоить строительство центра музыки?

– Недёшево, но поскольку это не бюджетные средства, называть сумму я пока не буду. Подождём, пока появится проект. 

– Мировая практика предполагает выносить такие объекты из центра города.

– Мировая практика – она ведь разная бывает… Мы  можем так договориться  до того, что все памятники придётся в «Тальцы» свозить.  Если ребят спросить, где они хотят заниматься спортом, они, конечно, ответят – в центре города, и болельщикам «Сибсканы» здесь приятнее, чем на «Рекорде», за свою команду болеть.  Я сам вырос в Черемхове, и когда у меня появилась возможность выйти на поле, где на меня смотрел мой дядя, который тоже занимался спортом, мне казалось, что на меня смотрит весь мир. После этого я всю жизнь занимаюсь  спортом.  Дискуссия не закончена, но,  на мой взгляд, стадион нужно сохранять, и нужно сохранять традиции. Нельзя по ним топтаться, если есть культурная, спортивная здоровая среда, её нужно беречь и поддерживать.  Нам не надо слепо  ориентироваться на мировую практику, нужно искать свои подходы. 

– Вопрос касается формирования правительства. С вашим приходом правительство отчасти изменилось по персоналиям и даже по набору министерств и ведомств. Завершён ли процесс формирования облика власти и считаете ли вы нынешнюю численность чиновничества в Иркутской области оптимальной?

– Я считаю, что процесс не завершён и не будет завершён никогда. Все говорят, что наш недостаток – частая смена губернаторов.   Убеждён, если  не справлюсь со своей задачей, нужно заменить и меня. Территория очень сложная, и человек должен соответствовать ей.  

Если вы присмотритесь, в правительство приходят люди, профессионально подготовленные для решения поставленных перед ними  задач. Достижения  у молодых министров есть, их  бы ещё  к спорту приучить.  Матч с Денисом Мацуевым показал, что по физической подготовке мы не соответствуем идеалу, но это не связано с управленческими качествами. Однако спорт учит  работать командно. Это не просто слова, нам нужно сделать так, чтобы  люди доверяли  и помогали друг другу. Если человек компетентно и честно работает, у него есть  будущее в этом правительстве. 

– Много сказано про спорт и территории. У меня вопрос про науку. Какие научные разработки в ближайшее время поддержит правительство и вы как губернатор региона?

– Прежде всего, мы будем поддерживать научную разработку, которая будет называться «Программа социально-экономического развития Иркутской области».  На основе этой программы будет создан совет при губернаторе, в который войдут первые лица российского бизнеса.  Мы поддерживаем программу по газификации Иркутской области, которую разрабатывает академик  Конторович с коллегами.  Решение о том, какие сугубо научные программы поддерживать, должна принимать Академия наук.  Сегодня я  не являюсь  профессионалом в этой сфере и не могу принимать подобные решения.  Скажу одно: нужно беречь территорию от таких смелых проектов, как в Усолье.

Говоря о науке, нельзя обойти тему высшего образования. В связи с недавними событиями мы заявили, что поддерживаем все вузы и не позволим закрыть ни одной школы.  Но я не хочу, чтобы меня принимали за человека, который борется за вузы, не соответствующие современным требованиям.  Я это говорил и на встрече  со студентами и с ректорами, побуждая их бороться за качество образования. Нужно сделать так, чтобы студенты и выпускники соответствовали новым требованиям. В этом отношении одна из идей по совмещению федерального университета и академического центра может быть актуальной. 

– Тема  БЦБК красной нитью прошла  через ваше выступление. Нам, честно говоря, тяжело слушать, что Усолье  сегодня ставят в один ряд с Байкальском. Работники  «Сибирского силикона» не строят радужных планов под Новый год. Они гадают, как сложится судьба их предприятия, не повторит ли оно судьбу БЦБК?

– Если Усолье повторит судьбу Байкальска и  мы найдём средства и алгоритм выхода из тупика, я думаю, этому можно будет  только порадоваться. Но там иная ситуация. Мы сегодня достигли договорённости со Сбербанком и с Роснано, и вопрос о закрытии или о банкротстве предприятия не стоит. Вопрос продажи оборудования на металлолом и увольнении работников также не стоит до тех пор, пока мы не выработаем программу действий.  

Усолье находится в депрессивном состоянии не первый год, симптомов было предостаточно.  Если город полгода не мог выбрать мэра,  пресса и телевидение активно участвовали в спекуляциях на эту тему, чего же мы хотим сегодня? Я призываю ответственно относиться ко всему, что происходит в городе.  У вас есть такая же ответственность перед жителями, как и у губернатора. 

– Вопрос в другом. Сегодня создана рабочая группа на уровне федерации, идёт активное обсуждение ситуации, но подробности нам не известны…

– Подробности не известны, потому что это только начало работы,  алгоритм  разрешения ситуации в городе мы должны ещё продумать.  Было бы глупо надеяться, что мы мгновенно найдём решение  проблем. На сегодня «Усольехимпрома» не существует как комбината, вы это знаете.  Есть другое производство,  на мой взгляд, проблемное с экономической точки зрения. Наученные горьким опытом Байкальска, на встрече с  представителями Роснано и Сбербанка  мы сразу проговорили, что в Усолье  нужно решить проблему с  накопленными отходами химического производства. В Байкальске конкурс на утилизацию отходов  стал  первым  шагом на пути к замещающему производству. Но вспомните,  сколько нам сил понадобилось, чтобы сделать этот шаг. В Усолье нужно  стартовать с этой позиции, имея в пассиве  отходы химического производства – ртутное озеро и трихлорсилан.  Но есть и плюсы: квалифицированные рабочие места, специалисты, промплощадка,  развитая инфраструктура. К счастью, это не Катангский район, не Непа.  Есть приход Роснефти, надеюсь, мы ещё подумаем о воссоздании газохимического комплекса.  Может быть, появится у нас промышленная агломерация. Саянск тоже нуждается в таком же внимании в связи с приходом газа. Но реализовывать эти планы придётся не один год. Рушить легко, а восстанавливать долго и трудно.

– Вопрос из Братска. Вы знаете, какая ужасная экологическая обстановка в  нашем городе, но при этом «экологические» деньги уходят в федерацию. Какие меры по улучшению обстановки будут приняты со стороны правительства области?

– Я сам всегда озвучиваю проблему экологии в Братске. После подписания  соглашения  с «Илим Палпом»  был переоборудован  БЛПК,  и  после реконструкции выбросы уменьшаются в  разы.  Надеюсь, в будущем году «Илим Палп»  начнёт  инвестиционную деятельность в  Усть-Илимске. Мы со своей стороны должны взять на себя дорогу из Братска в Усть-Илимск. Кроме того, компания   официально подтвердила  своё участие в восстановлении Усть-Илимского аэропорта. 

В соглашении, которое мы с ними заключили,  есть реальные платежи в региональный  бюджет и в муниципальный бюджет. Вам нужно это соглашение изу-чить. Я вас уверяю, нас не обижают. Деньги, которые мы получаем по существующим законам, достаточны для того, чтобы территорию  нормально развивать. Не надо их тратить на безумные, дорогие и неэффективные стройки, тогда увеличится инвестиционная составляющая бюджета. 

Думаю, ваши вопросы продиктованы неуверенностью в том, что обещания, однажды данные властью, будут исполнены. Перед выборами народные избранники бодренько обещают что угодно, а потом забывают.  Задача прессы –  напоминать об этих  обещаниях, чтобы на следующих выборах люди показали  своё отношение.  То, что  я вам обещаю, вы можете записывать и через какое-то время спрашивать,  я  тоже буду отвечать.  Каждое обещание сразу  становится для меня обязательством, потому что я губернатор. Людей обманывать нельзя, территория бесконечно устала от невыполненных обязательств. Нам всем нужно очень бережно относиться к своему краю и   к людям.  Очень просто увлечься самолюбованием, начать рисовать символы и талисманы. Например, недавно был объявлен конкурс на символ чемпионата мира.  Как хочется взять и что-нибудь нарисовать, но я себя буду удерживать от этого желания.

– На пост губернатора вы пришли из бизнеса. Ваши первые решения скептики связывают с вашей прошлой деятельностью. Как вы думаете, стоит ли это комментировать?

– Это хороший вопрос.  Сразу после назначения я сказал на встрече с депутатами, что могу честно отчитаться за всю свою прошлую деятельность, за каждый объект, которым занимался, будь то  «Саянскхимпром»,  «Востсибуголь» или другие предприятия. Так или иначе,  мы достигли результата, за который не стыдно даже перед будущими поколениями. 

Когда я пришёл, некоторые писали:  как  хорошо, что пришёл менеджер,  опытный управленец. Понимаете, социальная задача для губернатора – основная.  Бизнес и работа губернатора имеют под собой противоположные идеи,  я это прекрасно осознавал.  Для того, чтобы у нас сейчас что-то получилось, нужно сделать всё, чтобы не использовать свой предпринимательский талант. Как только коммерческий интерес хоть куда-то просочится, начнутся провалы. Тогда вместо стадиона у нас появится торговый центр. 

Да, бюджет  выделил  авиакомпании «Ангара» 200 миллионов на самолёты, каждый из которых стоит 720 миллионов.  Но эта  авиакомпания одна из немногих в России платит на местных авиалиниях такую же зарплату, как в «Аэрофлоте», и  платит все налоги.  Дотация, затраченная из бюджета, очень быстро  вернётся к нам налогами.  Поэтому коммерческий  интерес в моей работе исключён. Но  опыт мне нужен, потому что понимание бизнес-процессов, всех мыслимых и немыслимых коммерческих схем позволяет  избежать ошибок и не давать пустых обещаний.  Когда  говорят о том, что нам нужно договориться с бизнес-элитами, мне это просто смешно.  О чём договариваться – о правилах игры?  Да наигрались уже, и я играть не собираюсь. Я буду отчитываться перед народом, вот это самое главное.  Я в бизнесе сделал всё, что хотел, мне это абсолютно не интересно теперь. 

– Скажите, а федерация всё ещё видит у нас турзону?

– Уже практически подписаны документы, это тоже результат работы правительства. Хотя когда я  первый раз об этом заговорил, многие руководители министерств уже не могли без улыбки воспринимать наши разговоры о туристической зоне.

– А федеральные деньги будут?

– Будут. Циничный подход – выпросить деньги и потратить. Но софинансирование у нас будет,  всю инфраструктуру  федерация  берёт на себя.  Это большие деньги, десятки миллиардов рублей. Я могу сказать, что реконструкция действующего  аэропорта стоит 1,2 миллиарда рублей, строительство нового – 46 миллиардов, кредитная линия для БЦБК – 500 миллионов рублей. Это уже рутинная работа, я не сторонник  жонглирования цифрами.         

Пока нет дорог, аэропортов – словом, инфраструктуры,  серьёзно говорить о каком-то туризме  не приходится.   Сколько угодно можно расхваливать Байкал, но пока мы не организуем  его экологическую защиту,  ни один нормальный  предприниматель вкладывать серьёзные деньги в территорию не станет.  У нас на Ольхоне нет возможности  цивилизованно обслуживать людей, мы превращаем леса в свалки и туалеты.  Человек один раз приедет и никогда больше не появится у нас. Люди выбирают, куда им полететь – в Грецию, на Байкал, в Швейцарию или Словению. Если здесь будет дороже, а за эти деньги человек получит худшие условия, конечно,  он не поедет к нам.  Вот этим нам и предстоит заниматься. 

А планов много. В Култуке, например,  хочется видеть  туристическую  деревню. Есть планы разместить там  федеральный центр восстановительной медицины для детей.  Если мы создадим там туристический узел, тем самым поможем и Бурятии. Тогда переход  Монды – Ханх начнёт работать.  Дорога в Голоустное перестанет быть дорогой в никуда, возможно, станет частью паромного сообщения с Бурятией. По факту мы являемся опорной территорией для развития Сибири и Дальнего Востока. 

Когда нас сравнивают с Бурятией и говорят,  что мы безнадёжно отстали по развитию ОЭЗ, это же смешно. Я вам могу сказать, что только Восточно-Сибирское речное пароходство  по итогам года опередило их на годы вперёд.  У нас есть туристические корабли, базы, причалы, турпродукты,  гостиницы,  двадцать  тысяч иностранцев приезжают к нам ежегодно. У нас есть РЖД,  и это работающий резидент турзоны.  Это реальный рынок, который нужен. Хочу извиниться за мою критику 130-го квартала, многим он нравится. Наверное,  это тоже туробъект, и пиво тоже должно быть качественным, как и всё остальное.  Как говорится, спорт, любовь и водка – дело добровольное.  

– Последний вопрос, традиционный. Как вы планируете  встретить Новый год? 

– Боюсь озвучивать, потому что может не получиться.  У меня есть несколько традиций.  Например, в  августе я стараюсь уйти в горы – не только полюбоваться на природу, но и привести в порядок мысли, заглянуть в себя. Это даёт зарядку на целый год. К тому же это шанс лучше понять,  что представляет собой Иркутская область. У нас не все знают, что второй в стране водопад высотой свободного падения 100  метров, а реально 300 метров, находится в Тофаларии. Это очень красивое место. В этом году, к сожалению, вырваться в горы не удалось. 

Ещё одна традиция связана с Новым годом. Уже много лет мы с семьёй стараемся уехать на   праздники за  город, просто для того, чтобы побыть вместе.  Не хватает времени общаться с детьми в течение года. Первое время меня ребёнок терпеливо ждал  с работы до 11-12 часов ночи, сейчас уже перестал ждать. Поэтому очень надеюсь, что мне удастся встретить Новый год в кругу семьи.