Без оглядки на чины и звания

В сущности, нынешний рейтинг Министерства образования выглядит как откровенная «подгонка задачи под заранее известный ответ». Ответ прозвучал ещё в мае в наставлении Медведева вице-премьеру Ольге Голодец, курирующей социальную сферу: «Улучшить ситуацию в образовании в целом по стране можно только путём создания крупных университетских центров. Я неоднократно говорил: у нас, конечно, много университетов для нашей небольшой страны. Их количество должно естественным путём уменьшаться в результате создания на базе существующих университетов крупных университетских комплексов». Видавшему виды российскому чиновнику два раза объяснять не надо: если количество вузов должно сократиться «естественным» путем, для этой «естественности» нужно создать необходимые условия, не считаясь ни с какими жертвами. Можно пренебречь и репутацией самого министерства, и без того не слишком благополучной. 

В итоге не слишком долгой работы (премьер сделал своё заявление в конце мая, рейтинг – уже названный «чёрным списком» – обнародован в начале ноября, для России скорость просто фантастическая) Министерство образования расставило вузы по полочкам, руководствуясь пятью критериями. Учитывались: средний балл ЕГЭ абитуриентов бакалавриата и магистратуры; число научно-исследовательских работ в пересчёте на одного сотрудника, процент иностранных студентов в общем выпуске, доходы вуза из всех источников на одного научно-педагогического работника и общая площадь учебно-лабораторных зданий, принадлежащих вузу, в переложении на одного студента. Всего же в мониторинге приняли участие 541 государственный вуз и 994 филиала.

У вузов, уже готовых занять круговую оборону и отбиваться до последней капли чернил в принтерах, на руках множество контраргументов. Почему, например, вузы – за исключением разве что педагогических – должны отвечать за средний бал ЕГЭ у абитуриентов? Это проблема школ и региональных министерств образования. Можно, например, закрыть неэффективные школы, создав некие крупные образовательные комплексы, сэкономив по дороге на коммунальных расходах, охране и административных расходах, а детям гарантировать получение знаний от лучших в населённом пункте преподавателей. 

Впрочем, эту тему лучше не развивать – мало ли кто прочитает… Но в принципе мысль очевидная: кесарю кесарево, слесарю слесарево, и вот уж за количество научных работ на преподавательскую душу ответить вузам – дело святое. Не у всех, понятно, равные возможности не только для публикаций, вообще для ведения такой работы. Но на то ты и учёный, чтобы на коленке, при помощи карандаша и блокнота новые галактики открывать. Нашей стране вообще не хватает строгости в подходах, и если начать с вузов, то лет через несколько можно добраться и до самого министра. Пока под раздачу попал Литературный институт имени Горького: денег не зарабатывает, да и научных работ мало. 

Спрашивать с вузов за количество иностранных студентов – одинаково со всех – опять же нелогично. Одно дело – вузы в крупных приграничных городах, имеющих регулярное авиационное или хотя бы железнодорожное сообщение со странами бывшего СССР или странами, именовавшимися в недавнем прошлом «третьим миром». Европейцам и тем более американцам в российских вузах неинтересно, по крайней мере пока мировые рейтинги учебных заведений составляют не у нас в стране. Совсем другое, абсолютно аховое, положение у какого-нибудь педагогического или сельскохозяйственного института в Якутске, Рязани или Абакане. Делать там иностранцу совершенно нечего, а некоторые города в русском Нечерноземье и вовсе приобрели репутацию зон, неблагоприятных для иностранцев, – как раз после серии нападений на иностранных студентов в последние несколько лет. Вузы, повторимся, весьма косвенно виноваты в формировании неблагоприятной криминогенной и ксенофобской обстановки в городах – тут бы с местных властей да с Министер-ства внутренних дел спросить. 

На краю Тарпейской скалы

Последние два пункта – о количестве площадей на одного студента и количестве заработанных денег на одного преподавателя – по сути своей тесно взаимосвязаны. Вузы, особенно если бы они знали заранее, лет за пять–семь о предстоящем составлении такого рейтинга, могли осознанно выбрать одну из двух линий поведения: либо взять в качестве приоритета количество заработанных денег – и до предела увеличить коммерческий набор, либо сосредоточиться на увеличении площадей – и расходовать всё заработанное на скупку и строительство зданий. Сейчас, впрочем, думать уже поздно – пора пожинать плоды. 

Всего в мониторинге приняли участие 541 государственный вуз и 994 филиала

За соответствие каждому из пяти критериев вузам выставляли баллы, для каждого региона был выведен некий порог, ниже которого вуз считался неэффективным. В Москве, где неэффективных вузов оказалось 20 из 72, в этот список попадали учебные заведения, в которых средний балл по ЕГЭ был меньше 63, на одного студента приходится меньше 13 квадратных метров площади, учится менее 3% иностранцев, доход составляет менее 1,5 млн. рублей на одного преподавателя. Для Иркутской области результаты министерских подсчётов оказались таковы: неэффективными признаны Восточно-Сибирская государственная академия образования, государственная сельскохозяйственная академия, лингвистический университет и медицинский университет. Эффективными признаны Ангарская государственная техническая академия, БГУЭП, Братский государственный университет, ИрГТУ, Иркутский государственный университет и университет путей сообщения. Итого – четыре неэффективных против шести эффективных, в то время как в столицах (Москве и Санкт-Петербурге) это соотношение составляет два против восьми. 

Примечательно и соотношение эффективных и неэффективных филиалов вузов: в Иркутской области оно составило три к шести. Эффективными стали филиалы столичных вузов (в том числе Российской академии народного хозяйства и государственной службы, Российской академии правосудия, Российского государственного торгово-экономического университета и Московского государственного технического университета гражданской авиации), а также Боханский филиал Бурятского государственного университета. Неэффективными – филиалы провинциальных вузов, пусть даже эти вузы эффективны сами по себе: Усть-Кутский институт водного транспорта – филиал Новосибирской государственной академии водного транспорта, филиал Братского государственного университета в Усть-Илимске, филиал НИ ИрГТУ в  Усолье-Сибирском.

Отчаиваться неэффективным пока не стоит, уверяют федеральные СМИ, сумевшие получить комментарий непосредственно от чиновников Министерства образования. Закрывать будут только самые пропащие, остальным дадут шанс сменить руководство или слиться с более сильными вузами. Для нынешних ректоров хрен редьки однозначно не слаще: одно дело – руководить самостоятельным хозяйством (а у некоторых иркутских вузов, как оказалось, бюджет равен одной шестой бюджета самого Иркутска), совсем другое – идти к кому-то в подчинение с явной перспективой вскоре расстаться со всякой административной деятельностью вообще. Сейчас-то мы узнаем про Министерство образования много всего интересного…

Приговор окончательный?

Если уж на уровне федерального правительства принято решение сократить на 20% количество вузов и на 30% количество филиалов, можно не сомневаться – решение будет исполнено, не считаясь с сопротивлением и возможными негативными последствиями. Последствия, в этом тоже можно не сомневаться, будут, причём не только для самих вузов, но и для регионов в целом. 

За выдающиеся вузы вроде Московского архитектурного или Санкт-Петербургской государственной академии театрального искусства вступятся – Министерство культуры, ставшие известными выпускники, руководство Санкт-Петербурга, в конце концов. За Усть-Илимский филиал БрГУ высказаться совершенно некому, если не считать его нынешних студентов и преподавателей. Государственные мужи судят просто: вузов стало слишком много, уровень преподавания и качество знаний понижаются, престиж российского диплома теряется даже внутри страны. С федеральной колокольни всё верно. С региональной – категорически нет. 

Вузы, занимающиеся подготовкой специалистов для сельского хозяйства, достаточно точно знают свои географические границы: выпускнику Краснодарского сельхозинститута нет смысла ехать в Сибирь и наоборот. Если сегодня будет принято решение слить ИРГСХА с другим вузом, то это может быть только «классический» университет. В котором, как выяснилось совсем недавно, во время выборов ректора, нет единого образовательного и даже административного пространства – один из членов учёного совета назвал сложившееся положение «одиннадцать удельных княжеств со своими бюджетами». Если к одиннадцати княжествам добавить ещё одно, а скорее всего три (потому что медицинский и лингвистический университеты тоже в списке неэффективных), вместо одного сильного вуза получится четырнадцать княжеств, из которых три – бунтующие. 

Можно предположить, что и с передачей собственности всё пройдёт далеко не так гладко, как кому-то кажется: во-первых, это будет очень долго, а во-вторых, у той же сельхоз-академии в собственности множество «лакомых кусков» в виде земельных участков. Да и здания в центре города тоже могут внезапно поменять хозяев под предлогом «более рационального использования учебных корпусов». Не будем ничего загадывать заранее, но, скорее всего, вузам в областных центрах по всей стране реорганизации не избежать, и благом для образования эта процедура не станет – укрупнение колхозов только поначалу казалось здравой идеей, в реальности при сохранении примитивных методов управления и отсутствии обратной связи крупные хозяйственные единицы хуже реагируют на конъюнктуру рынка и медленно воспринимают всё новое. 

Ликвидация филиала в небольшом городе ставит абитуриентов перед выбором: совсем отказаться от получения диплома или получить его в другом городе. Вопрос качества знаний или престижности вуза, как правило, ничего не значит: все, включая работодателей, прекрасно понимают, что не нужно получать диплом Российской академии управления, чтобы потом работать на любом производстве в Усть-Илимске или Железногорске. Если местному уроженцу хватило упорства и средств для получения такого диплома, то в родной город он уже не поедет – найдутся предложения получше. Федеральному правительству «западный дрейф» молодёжи до фонаря, региональным и местным властям – нет. Однако, как показывает повседневная практика, ни у каких отдельных территориальных единиц и даже у объединений руководителей муниципалитетов нет реальных рычагов воздействия на федеральные власти. А значит, и у филиалов сроку – до конца учебного года.