Против была только мама… 

Десять минут перед открытием – салон работает с полудня до полуночи. У Андрея нет своего офиса, поэтому мы сидим в парикмахерских креслах, отодвинув матерчатую перегородку: чтобы клиенты не смущались в общем зале, все рабочие места разделены портьерами на небольшие «кабинетики». За занавесом дальнего, у окна, рабочего места волнующе прорисовывается стройный силуэт девушки, готовящейся к работе: из рабочей одежды на ней только ажурные чулки на резиновых манжетах и условная мини-юбка, под которой больше угадываются, чем видятся трусики-стринги. Администратор на ресепшне к работе ещё не готова. То есть одета. За стеклянными дверями салона – сугробы, но внутри тепло и уютно. Все в ожидании первого клиента этого дня.

Молодой ангарчанин Андрей Фарков в середине нулевых успел поработать в милиции, но быстро понял, что семью этим не прокормишь, и решил поднимать собственное дело. Душа изначально тянулась к прекрасному, поэтому сначала он открыл собственный салон цветов. Для настоящего мужчины это, согласитесь, занятие довольно скучное, поэтому, отвлекаясь от розочек и орхидей, он не переставал искать, как совместить полезное с приятным, а унылое зарабатывание денег – с естественной тягой человека к прекрасному. 

Собственно обстоятельств, при которых его озарила перспективная идея, он не помнит. Пять лет назад, слоняясь в поисках дела жизни по всемирной сети, он нашёл несколько упоминаний о девушках, топлесс работающих официантками, ведущих прогноз погоды и что-то ещё, где, выполняя профессиональные обязанности, девушки радуют окружающих своими красивыми грудями. По здравому размышлению ему показалось, что наиболее рационально будет открыть салон-парикмахерскую с аналогичными простыми радостями жизни альфа-самцов, каковыми наверняка себя считает подавляющее большинство мужского населения в любой точке мира.

– За пять лет я пришёл к нескольким осознаниям – не только про парикмахерскую, но и вообще о природе бизнеса. Я смотрел по телевизору передачи о людях, которые поднимали свой бизнес с нуля, никем не поддерживаемые, и в итоге сделали себя сами. Я прочитал книгу Роберта Кеосаке «Богатый папа, бедный папа» о том, как правильно управлять деньгами. Это меня сильно вдохновило. И так последовательно я додумался до мысли сыграть на природной тяге мужчин к прекрасному. То есть – к женскому телу, – вспоминает Андрей. – Мужчина – охотник по своей природе. Это тоже должно было послужить стимулом для становления этого бизнеса. 

Пять лет Андрей готовился, сомневался, обсуждал с друзьями и мамой.

– Мама, кстати, у меня человек старой закалки, традиционного советского воспитания, поэтому она была категорически против. Сказала: «Не занимайся ерундой, даже не думай об этом. Это всё разврат и бездуховность!». Я ответил: «Почему сразу разврат? Это – красота человеческого тела, и в наше время девушки уже не стыдятся её, то есть свою красоту, показывать». Может, косвенно, но умение показывать красоту тела можно отнести к искусству. Художники рисуют обнажённую женскую красоту. Современные художники рисуют по обнажённому телу, занимаясь боди-артом. Так почему нельзя работать, показывая эту красоту – естественно, без всякого интима? Почему нельзя скрасить обычные трудовые будни таким вот оригинальным способом?  Нужно упомянуть  об одном обстоятельстве: насколько многозначительную роль в открытии салона сыграла моя жена Анна, ведь окончательное разрушение моих сомнений по поводу этого дела было с её стороны. Как-то осенним вечером мы сидели с ней на лавочке на автобусной остановке, и, поедая хот-дог, она твёрдо сказала мне:  «Ты так хотел воплотить эту идею, ты о ней долго мечтал, значит, пришло время рискнуть!». Хочу заметить, что моя жена оказывала мне неоценимую поддержку в открытии и создании салона и без неё у меня бы ничего не получилось.

При регистрации нового предприятия не встретилось никаких затруднений. Чиновники с подобным видом услуг никогда не сталкивались: работа нагишом в представлении людей связана только со стриптизёршами, но чтобы в подобном виде работать с красками для волос и перекисями – это звучало ново, свежо и необычно. Чиновники просто терялись и не находили аргументов «против», тем более что отсутствие «дополнительных интимных услуг» оговаривалось отдельно и принципиально. Очень помог неписаный принцип «что не запрещено – то можно»: в законе нигде не сказано, в каком именно виде мастер-парикмахер должен находиться на боевом посту. 

– У нас есть свой юрист, который до открытия в течение месяца рылся во всевозможных постановлениях и правилах, согласовывал наши регистрационные документы и устав в Роспотребнадзоре. Потом юрист обратился за консультацией в юридический отдел мэрии Иркутска. Я не знаю, как там отнеслись к нашей идее – он мне не пересказывал обстоятельства этих переговоров на муниципальном уровне, – но никаких препятствий городские власти нам в итоге чинить не стали. Мы выходили на депутатов городской Думы, выяснили, что не нарушим никаких законов и этот вид деятельности абсолютно легален. И тогда уже стали набирать штат. 

Иркутск – потому что культурная столица Сибири 

Администратор салона, зрелая статная женщина (не хочется пользоваться клише «имена изменены», поэтому ограничимся только функциями), возвышаясь над стойкой ресепшна, рассказывает:

– В день у нас пока бывает от трёх до пяти клиентов. Но уже формируется база постоянных посетителей. Я вообще-то парикмахер, и ко мне ходит мужчина – бриться налысо. Говорит, что будет ходить раз в неделю…

– Не холодно вам на ресепшне стоять? – «Иркутский репортёр» кивает на прозрачные двери, очень предусмотрительно затемнённые со стороны улицы.

– Да у нас тут тепло, – улыбается она. – А вашему фотографу, я вижу, вообще очень жарко…

И вспомнила забавный случай: на днях шла на работу в восьмом часу вечера, а за ней брела большая компания нетрезвых людей. Она испугалась, ускорила шаги и шмыгнула в салон. Переоделась, то есть разделась, встала за кресло, смотрит: а там сидит парень из этой компании. Через несколько минут до парня стало что-то доходить, и он ошеломлённо спросил: «Вы что, голая меня стрижёте?! Что здесь происходит?!» Оказалось, у него родился сын, они с друзьями праздновали, и перед визитом к жене в роддом по дороге он заскочил в первую попавшуюся парикмахерскую просто привести голову в порядок. К новому виду услуг он психологически оказался не готов и всё-таки упросил мастера накинуть халатик. 

Охранник, молодой человек, жгучий брюнет с золотой печаткой на пальце, говорит, что пока силу ему применять не приходилось: клиенты в основном зрелые, состоятельные люди.

– Местные пацаны в дверь не заглядывают?

– Нет, малышни нет, а вот любопытных мужиков хватает: заходят, долго расспрашивают про цены, насмотрятся и уходят, ничего не заказав. 

Если не хватает 1200 рублей на стрижку, можно за 500 помыть голову и сделать её массаж. Вид в зеркало-то тот же…

Весь штат салона-парикмахерской «Калиостро» состоит из уроженцев Ангарска, только одна из мастеров из Усолья-Сибирского. Открывать салон в Иркутске – это осознанное решение, и дело тут даже не в том, что его население превосходит Ангарск, то есть потенциальных клиентов больше. Таким дистанционным образом решался вопрос конспирации – сохранения конфиденциальности и безопасности работающих в салоне девушек. Грубо говоря, чтобы неугомонные клиенты на улице не приставали. 

– Мы решили, что именно Иркутск готов к подобному виду услуг – город большой, культурный, красиво говоря, он готов к тому, чтобы в него пришла Европа, – объясняет Андрей. – Понимаете, Ангарск – это рабочий город, в нём живут простые люди, они одинаково одеваются, живут скучной будничной жизнью. И мне казалось, что подобная идея там не приживётся. Иркутск – город оригинальных людей и решений, он более пёстрый и яркий, люди больше ходят, смотрят, открыты для необычных идей, они мыслят совершенно по-другому – более широко и свободно. 

– Когда открывали салон, вы были готовы к тому, что кто-то будет негативно настроен, к возможным проблемам с клиентами?

– Мы понимали, что могут быть жалобы. Есть же такие люди, которые приходят, обслуживаются, всё им красиво и хорошо, а потом выходят за двери и думают: а напишу-ка я жалобу, что всё это оскорбляет моё человеческое достоинство. Юрист нам предложил с каждого клиента брать расписки типовой формы, что клиент соглашается, чтобы его обслуживали топлесс. Сначала мы так и делали. Потом решили поставить камеры: клиент уже не сможет сказать, что он не знал, что его будут обслуживать в таком виде, да и видно будет, что во время стрижки или массажа его чувства никак оскорблены не были. 

Самые большие сложности возникли с набором персонала. С профессиональными мастерами-парикмахерами проблем не было, но это была только треть необходимых требований – нужно было, чтобы девушка была согласна работать топлесс и при этом обладала красивой фигурой и грудью. Объявления о наборе размещались везде: на сайтах объявлений в Интернете, в газетах бесплатных объявлений, даже обычными бумажными объявлениями на стенах города. Приходилось обращаться даже в профессиональные агентства Иркутска и Ангарска по подбору персонала. Проще всего было найти охранника, который, ясное дело, никому топлесс был не интересен и поэтому работал в обычной одежде, и девушек-администраторов, которым не нужно было иметь специального образования. 

– Нам звонили многие девушки, и все боялись, что работа будет связана с выполнением интимных требований клиентов. Мы с женой Анной их успокаивали, что предполагается парикмахерская европейского уровня и любые посягательства на их половую неприкосновенность будут вежливо, но решительно пресекаться охраной, – рассказывает Андрей. – В таких разговорах было трудно преломить традиционное отношение к подобным услугам – девушкам непросто было осознать, что не везде может быть интим, может быть просто красота. 

Девушки продолжали бояться даже на собеседовании, настойчиво выясняли, точно ли не будут предоставляться интимные услуги. Многие из них замужем, некоторые имеют детей. Причём у всех мужья знают об особенностях новой работы жён. Относятся с пониманием. Две девушки отсеялись уже после открытия салона. Одна побоялась выйти на смену на открытии салона, и администрация была вынуждена сама отказаться от её услуг. Вторая уволилась после вышедшего на местном телевидении сюжета об открытии салона «Калиостро». (Наш коллега Александр Матрёнин, «АС Байкал ТВ», провёл сенсационное расследование в духе НТВ: пришёл на открытие салона со скрытой камерой и спросил мастера, не готова ли она продолжить общение в более интимных условиях; к чести парикмахерской, девушка деликатно, но твёрдо отказала во взаимности глубоко законспирированному журналисту…) После сюжета в новостях одна из девушек-администраторов решила, что её конфиденциальность не в полной мере обеспечена на новом месте работы и ушла в более традиционные сферы этого вида бытовых услуг. 

Остальные пришли на работу психологически готовыми. Боялись только перед открытием, но за день успели привыкнуть – настолько, что уже к вечеру первого рабочего дня сняли полумаски, в которых предполагалось работать изначально. На открытие пришло всего три человека. Но уже через неделю появились первые постоянные клиенты. 

Высокие отношения 

Массажистка, разминая кривую репортёрскую спину, неспешно рассказывает:

– Мне про эту работу друг рассказал, прибежал с сорванным со стены объявлением о наборе и кричит: «Смотри, интересная работа! Ты же занимаешься массажем – иди туда!» А я работаю в профессиональном салоне лечебного массажа. Ну, я и пришла сюда подрабатывать. Я ещё не в штате, как бы на испытательном сроке. Раздеваться перед клиентами не стеснялась. Чего такого? Если бы у меня парень был, тогда ещё подумала бы, как он отнёсся к этому. Единственное, чего не хочется, – это чтобы на основной работе узнали, что я здесь подрабатываю. Но там совершенно другая клиентура – взрослые женщины, так что сферы не пересекаются…   

Андрей объясняет: несмотря на трудности с подбором кадров, в итоге пришлось проводить что-то вроде кастинга. Выбирали приблизительно из 20 уже предварительно одобренных претенденток. Условие было простое: чтобы внешне девушки не походили друг на друга. Поэтому они сейчас «парные» – брюнетка-блондинка: два администратора, две массажистки и три парикмахера (у последних по численности ведут брюнетки). Одной девушке пришлось отказать: мастер она, может, была и отличный, но весом приблизительно в 120 килограммов. Внешность на этой работе имеет решающее значение.

– Пока нет только рыженьких и лысеньких, – улыбается Андрей. 

– А сами клиенты как реагируют?

– По-разному. Больше всего вопросов, конечно, об интиме. Многие никак не угомонятся: спрашивают на входе у администраторов, потом ещё раз уточняют у самих мастеров. Мы сразу предупреждаем: никакого интима, волю рукам не давать! Тогда часто спрашивают: «А если нет интима, то в чём прикол?» Но некоторые записываются сразу на несколько стрижек, ходят по два раза в неделю – подровнять причёску и на массаж, говорят, что будут постоянными клиентами. У мастеров уже есть свои клиенты, которые ходят только к ним. (Разговор с Андреем происходил 15 октября, когда новый салон отработал всего десять дней. – Авт.)   

– А ограничения у вас есть, кроме возрастного?

– Ограничения на самом деле обычные, как во всех парикмахерских: не допускаются в салон люди в состоянии алкогольного и наркотического опьянения, грязные, ведущие себя неадекватно.    

Охрану пока к восстановлению порядка и морали привлекать не приходилось. Был единственный случай, когда после стрижки клиент спросил, можно ли поцеловать мастера в щёчку. Девушка тактично отказалась, и клиент показал себя истинным джентльменом: ушёл и через несколько минут вернулся с букетом роз в качестве извинения за своё недостойное поведение. Более того, уже был прецедент, когда женщина привела своего мужа на стрижку, а сама сидела на ресепшне, угощалась кофе с коньяком и виноградом из бара в ожидании благоверного.  

– Не ревновала, не ходила контролировать благопристойность происходящего?

– Нет, – смеётся Андрей. – Это была пара немолодых людей, явно уже не первый десяток лет в браке. Они нас удивили, что обращались друг к другу на «вы», по имени-отчеству. У них, должно быть, высокие отношения, жена решила мужу сделать такой подарок и показать степень доверия.