С Алексеем Петровым мы встречаемся у фонтана в сквере Кирова. Объясняя выбор места встречи, он говорит, что всегда стремился в центр города:

– Я родился в Иркутске, в рабочем посёлке Авиастроителей в Иркутске II. Потом семья уехала в Черемхово, куда отец получил распределение после окончания политехнического института. Он построил там почти половину города, но я всегда хотел вернуться в Иркутск, всегда хотел быть человеком, который живёт в центре. 

– Почему?

– Сейчас у всех каждая минута на счету, а отдалённые районы предполагают большое количество времени проводить в дороге. При первой возможности я переехал в центр, живу в 7 минутах ходьбы от Центрального рынка. Здесь богатая культурная жизнь, уникальная история. С другой стороны, центр города – это его будущее. Двести лет назад на месте этого фонтана было болото, на зиму делали каток, сейчас это трудно представить. 

– Вы всегда хотели стать историком?

– Мне, наверное, на роду было написано. Мой прадед умер 5 марта 1953 года, и прабабушка рассказывала, что его не разрешали хоронить до тех пор, пока не похоронят товарища Сталина. А бабушка умерла 10 ноября 1982 года, в один день с Брежневым. Не говоря уже о том, что мой сын родился 29 октября, в день рождения комсомола, а я был последним комсоргом в своей школе. Всё, что меня касалось, – это некие исторические штампы. 

Я всю жизнь любил историю, но не собирался учиться на истфаке, три раза пытался поступить в Институт народного хозяйства (ныне БГУЭП. – «СЭ») и теперь выражаю большую благодарность ректору Михаилу Алексеевичу Винокурову за то, что меня не взяли. А потом я в тайне от родителей поступил на истфак. 

– Родители были против? 

– Отец – инженер-строитель, он, кстати, первый в семье получил высшее образование. Мама, повар по специальности, полжизни проработала в сфере общественного питания, а потом переквалифицировалась в бухгалтера. Родители больше прикладники, и, несмотря на то что у нас дома была огромная библиотека, по их мнению, надо было заниматься тем, что приносит доход, а историк – это не очень денежная профессия. Это было начало 90-х годов, когда профессия была не только низкооплачиваемая, но и ещё не совсем уважаемая в обществе. Когда я поступал на истфак, у нас было 102 заявления на 50 бюджетных мест, очень маленький конкурс. Сейчас к культуре и истории интерес вернулся, не в последнюю очередь потому, что возникают разные проекты, подобные «Прогулкам по старому Иркутску». Недавно я ходил сдавать отчётные документы по клубу молодых учёных «Альянс» в Фонд социального страхования, там девушка спросила, когда будут следующие прогулки; зашёл в офис сотовой компании – там на стене висит наш плакат с городскими головами Иркутска. Это говорит, что то, чем мы занимаемся, реально пошло к людям, оказалось для них интересно.

– Многие слушатели лекций увидели знакомый город по-новому. А вы для себя сделали какое-нибудь открытие во время этого проекта?

История требует трепетного отношения, считает Алексей Петров

– По-другому увидел иркутян. Скажу честно, я не предполагал, что так много жителей нашего города интересуются его историей – не очень часто на улицах видишь людей, которые останавливаются возле исторических памятников или читают мемориальные доски. Когда начинали проект, мы предполагали, что, если придёт тридцать человек, очень хорошо, пятьдесят – это будет успех. А когда пришло двести, а на некоторые лекции три и более сотни, я понял, что наше начинание вернётся потом к нам со знаком «плюс». Кто-то в тетрадочки аккуратно записывал лекции – это в том числе показатель уважения к истории. Многие интересовались своими семьями. Когда на лекции по Юцисам встретились две ветви этой фамилии, я сказал, что программа «Жди меня» просто отдыхает, потому что они к этому специально готовятся, а у нас это произошло спонтанно. Думаю, это дорогого стоит. 

Мы уходим из сквера Кирова и, миновав здание мэрии, сворачиваем на улицу Свердлова.  

– Обратите внимание, мы идём по бывшей Баснинской улице. Баснины – уникальная семья для Иркутска. Много сделали для города, были похоронены на Иерусалимском кладбище, где потом устраивали дискотеки, пили пиво и так далее. Причём парк развлечений был устроен по инициативе городских властей того времени. У нас и до сих пор городские власти относятся к истории как к чему-то второстепенному. Хотелось бы видеть на наших лекциях чиновников и депутатов, но у них есть более насущные проблемы. Хорошо, что члены Общественной палаты и историки вновь будируют тему возвращения названий улицам, потому что это тоже элемент нашей истории.

– Когда мы говорим о замечательных купцах-благотворителях, городских головах, заботившихся о городе, складывается очень благостная картина, которая не всегда кажется правдоподобной.

– Конечно, и в те времена существовала коррупция, но носить звание купца мог человек, который делает что-то не только для себя, но и для развития города. Очень простой пример сравнения купца царского Иркутска и современного предпринимателя. До революции купцы строили больницы и школы, которые дарили городу, а теперь строят торговые центры. Ментальность совсем другая, хотя вроде бы занимаются одним и тем же. Было бы здорово, если бы несколько местных олигархов собрались и в складчину построили детский сад.

– Если вернуться к вашей собственной истории, вы много знаете о своих предках?

– Пока это впереди, думаю, в ближайшие годы мне всё-таки надо будет заняться изучением своей собственной фамилии. По крайней мере, я знаю, что одна моя прабабка жила в Виннице, у неё было 18 братьев и сестёр, даже по тем временам огромная семья. У нас очень интересная смесь: есть бурятская ветвь, украинская, чуть-чуть еврейская. Как я всегда говорю, от русских у меня только фамилия, – смеётся Алексей Петров, – а в остальном русской крови никакой нет. Россия всегда была мультикультурным и многоконфессиональным государством. Например, по столыпинской реформе в Сибирь приехали украинцы, поляки, белорусы, представители центральной России и здесь перемешались с местными народами – бурятами, якутами, эвенками. 

Может, поэтому, когда в беседе о приезжих людях высказываются не очень хорошо, я всегда вспоминаю историю своей большой семьи. Мы говорим, что мигранты не знают нашего языка и не уважают нашу историю, а сами-то мы её знаем, уважаем свою страну? Как мы себя ведём на наших улицах? По новому федеральному закону с 1 января 2013 года любой мигрант, приезжающий в Россию, должен сдать экзамен на знание истории страны. Давайте сначала примем этот экзамен у наших граждан и узнаем, что люди, приходящие из школы в институт, совершенно в ней не ориентируются. 

Напомним, существованию разных конфессий и национальностей в Иркутске будет посвящён второй сезон «Прогулок по старому Иркутску». «Маленькая Италия» в Сибири, роль армянской диаспоры и поляков, жизнь мечети и синагоги на улице Саломатовской – это лишь некоторые темы, которые ждут иркутян. 

– Мы хотим показать разный Иркутск в историях людей в течение XIX–XX веков. Одна встреча возле дома на улице Карла Маркса меня потрясла. Там сидит замечательная бабулечка, Зоя Яковлевна. Она рассказала, что сидит на этой лавочке 55 лет каждый день с двух до четырёх и ещё помнит те времена, когда на месте стадиона «Труд» были двухэтажные бараки. Иркутску не хватает таких историй, мы будем их собирать. Да, мы пытаемся восстанавливать памятники, но мало делаем для сохранения истории повседневности, мало говорим о конкретных людях, обычных иркутянах, которые трепетно любят свой город. Работы непочатый край. 

– Как вы думаете, почему люди всё чаще интересуются своими корнями?

 – С одной стороны, это дань моде. С другой стороны, может быть, пришло время, когда товарно-денежные отношения, которые в 90-е годы вышли на первый план, стали отступать, люди всё чаще стали возвращаться к истокам. Наверное, хоть раз в жизни у любого человека возникает вопрос, кем были его предки, откуда они. Кроме того, идёт год российской истории, в прессе и на телевидении выходят различные материалы об исторических событиях. Народ заинтересовался, все стали искать свои метрики. Это, с одной стороны, очень хорошо. Но чаще всего мы вспоминаем об истории к каким-нибудь датам: на будущий год 400 лет дому Романовых, думаю, мы целый год будем слушать по всем каналам про царей. Таким образом мы много чего узнаём, но хотелось бы, чтобы историческое просвещение было более системным. Даже в Иркутске ещё встречаются школы, где дети занимаются по советским картам. 

Обратите внимание: у нас любая власть первым делом начинает переписывать историю, не говоря о том, что пишут в своих учебниках наши постсоветские братья. Московский госуниверситет недавно исследовал учебники истории всех 15 бывших советских республик. Например, киргизы написали, что они самый древний народ в мире, большинство стран написали, что их поработила Россия, это печально. Именно властям нужно договориться о том, чтобы не рушить всё, что было наработано за много лет. К истории нужно относиться очень трепетно, а политики обращаются с ней очень вольно. Когда праздник 7 ноября поменяли на 4-е, не объяснив людям, что же такого произошло 4 ноября, такие резкие движения портят имидж государства и говорят о том, что, если оно так обращается со своей историей, с фактами, соответственно, мы можем обращаться с ними как угодно. 

Тем временем мы прошлись по улице Троицкой (5-й Армии) и сворачиваем на бывшую Большую (Карла Маркса). 

– Почему вас, как историка, интересует именно царская Россия?

– Расскажу вам несколько историй. Первая: я познакомился с семьёй Николая Павловича Курбатова (всем известны Курбатовские бани) и решил пособирать материалы, связанные с Курбатовыми. Вторая: я как-то пришёл в магазин покупать мышку для компьютера. Мне выбили чек, на котором значилось: «ЧП Пятидесятникова», в Иркутске были такие известные купцы. Читал много газет начала ХХ века, где встречалось немало известных фамилий и интересных фактов. Однажды мне написала правнучка известного купца Демидова, прислала уникальные фотографии. После таких историй понимаешь, что нельзя этим не заниматься. Не отношусь к такой категории историков, которые роют только под себя, а потом где-то хранят. Любой интересный факт, найденный в архиве или библиотеке, я стараюсь растиражировать. Хочется, чтобы в каждой семье в Икрутске был плакат с городскими головами, набор городских открыток, чтобы была некая связь с историей. Это облагораживает любую семью.

– А что это даёт городу?

– Формируется культурная среда. Это высокопарные слова, но когда приезжает в Иркутск мой большой друг Алексей Алексеевич Кара-Мурза, доктор философских наук, он говорит: «Нельзя быть культурным человеком, живя на улице Желябова или Халтурина». Если ты понимаешь, что ходишь по улице, названной в честь убийцы, как-то даже настроение уже не то. Мы учим иркутян ценить и уважать свою историю. Здесь есть и воспитательный момент. Иркутск – один из первых городов, где появились асфальт, водопровод. Дореволюционный бизнес был очень смышлёный: купцы собирали лучшее в Европе и потом использовали эти технологии в Иркутске. В 1900 году иркутские купцы Николай Васильевич Яковлев и его друг Семён Николаевич Родионов побывали в Париже и привезли первый автомобиль, это был праздник для города. Многое было незаслуженно забыто, и сейчас нужно работать, чтобы в истории Иркутска не оставалось белых пятен. Любой город, который на что-то претендует, в современных условиях, должен гордиться своей историей.