Имя Сергея Дракова появилось в списке свидетелей неожиданно даже для суда. Вдруг в среду он явился на судебное заседание. Не откуда-нибудь, а прямо из ПГТ Александровка Вознесенского района Николаевской области, что на Украине. Сообщил, что приехал 27 августа сам, за свои деньги, дабы «дать правдивые показания» (правду, впрочем, решил излить по ходатайству стороны защиты). До этого у суда была информация, что Драков отбывает наказание в городе Полтаве на Украине и отказывается давать показания по делу, опасаясь быть препровождённым в Россию. О своём нежелании участвовать в деле он сообщил свидетелю, бывшему следователю по делу Евгения Кустоса, ныне – заместителю Читинского транспортного прокурора Ивану Вантееву, когда тот в ноябре 2011 года ездил в Полтаву проводить следственные действия. Как оказалось, в декабре 2011-го после беседы с Вантеевым Драков был освобождён условно, не досидев почти три года из 12-летнего срока. 

«Он сказал, что есть там какой-то козёл»

На суде Сергей Володимирович Драков так сильно нервничал, что ему даже пришлось давать воду.

– Он просто переживает: как нам стало известно, сотрудник ФСБ у здания суда находится, – ввернул адвокат Алексей Проходовский. Именно он в прошлом году зачем-то был в местах заключения у Дракова, опередив следователя Вантеева. Он же, со слов Дракова, и сообщил ему о суде, на который гражданин Украины поспешил приехать  сам. Проходовский на заседании «курировал» Дракова, повторяя слова:  «Ты просто успокойся, нормально, в рабочем режиме».

Драков рассказал, что где-то в начале сентября 2002 года они сидели с приятелем Виктором Белодедовым и выпивали. «Он сказал, что есть там какой-то козёл, который чего-то там сказал, грубил ему, что-то такое, – сообщил Драков. – И что нужно убрать. Я пьяный, естественно, герой. Сказал ему, что убью. Потом утром проснулся, и мне стало страшно за то, что я согласился это сделать». В показаниях 2002 года Драков заявил: «Я боялся Белодедова, тот сразу сказал, что если я взял заказ, то не смогу от него отказаться, иначе он меня убьёт». Исполнять «геройское» обещание трезвому Дракову не хотелось, и тот решил ничего Белодедову не говорить, а привлечь для убийства другого – Евгения Кривоносова. В итоге обоих на месте преступления 20 сентября 2002 года взяли сотрудники УБОП. 

«Сначала им был нужен Белодедов, – поведал о следствии Драков. – Потом я ездил в УБОП в Усолье, а месяца через два уже в Иркутск. Предлагали дать показания на Кустоса». На вопрос адвоката «Кто предлагал дать показания?» Драков заявил: «Был там тогда Чернышев». – «Взамен он вам что-то обещал?» – «Сказал, что мне дадут пять лет за оружие, и всё». – «Сам Белодедов вам говорил, что заказчиком данного преступления является Кустос?» – «Никогда». 

Виктор Белодедов, он же Бешеный, он же Белодед, в этот момент уже сидел за спиной Дракова, дававшего показания суду. Он вошёл в зал после начала заседания – его срочно вызвала сторона обвинения. Услышав ответ соратника по преступлению, он покачал головой и рассмеялся. Гособвинитель Людмила Инютина зачитала показания Дракова по протоколу допдопроса на стадии предварительного расследования в 2002 году.  Оказалось, 10 лет назад Драков думал иначе. Он тогда сообщил следователям, что, когда с Белодедовым возвращался домой после пристрелки пистолета, Белодедов рассказал, что «настоящий заказчик не он, а мэр Усолья Кустос».  «Говорил он это серьёзно, я поверил его словам», – процитировала Дракова гособвинитель. Однако сейчас перед судьями Драков заявил: «Мне текст диктовал Чернышев». Этот Чернышев и заставил, со слов Дракова, его заявить следователю, что заказчик – Кустос. «Сразу же, как меня задержали, началось давление», – пояснил свидетель. 

– Чего добивались оперативные сотрудники от вас? – спросила гособвинитель. 

– Чтобы сразу я дал показания на Белодедова. Потом сказали, чтобы я дал показания на Кустоса. 

Драков сообщил, что это предложение поступило от Чернышева «месяца через два» после задержания. Людмила Инютина напомнила: двоих «киллеров» задержали 20 сентября , «месяца через два» – это 20 ноября, а показания о заказчике Кустосе были даны 20 октября. На что Драков заявил: точно дату не помню, может, это было и через месяц. Опроверг Драков и свои показания, данные в декабре 2002 года, где он тоже указывал на Кустоса. Напомним, следователь Иван Вантеев заявил, что в ноябре 2011 года, во время встречи в исправительном учреждении в Полтаве, Драков в неофициальной беседе снова назвал заказчиком преступления Евгения Кустоса. Сейчас Драков любые беседы со следователем категорически отрицает. На вопрос суда, почему именно сейчас, а не в ноябре 2011 года он решил рассказать «всю правду», Драков заявил: «Я не желал с этим следователем общаться вообще», – потому как ранее общался и «мне за это дали срок 12 лет». 

«Убрать бы его нафиг, да и всё»

Виктор Белодедов прямо в зале суда заявил, что говорил Дракову: заказчик – Кустос. Отвечая на вопросы адвокатов, Сергей Драков предположил, что на его бывшего напарника Белодеда «где-то давят со стороны УБОП или ещё там извне». Белодедов опять рассмеялся. После того как Дракова отпустили, Виктор Белодедов впервые предстал на открытом судебном заседании (15 августа его жена и он заявили о желании давать показания в закрытом режиме, поскольку опасаются за свою жизнь). Суд пригласил Белодедова сесть поближе, чтобы просмотреть видеокассеты с протоколом его допроса и с выездом к коттеджу Евгения Кустоса (именно там, по версии следствия, стороны договорились о заказе на убийство Востренкова). В какой-то момент оказалось так, что Евгений Кустос и Виктор Белодедов сели совсем рядом, как в старые добрые времена (в деле несколько фото, где они стоят, счастливые, вместе на охоте). Но теперь между ними была решётка и добрых отношений – ноль. «Да я боюсь близко с ним сидеть, ещё зараза пристанет, уважаемый суд», – сказал Кустос. Белодедов широко улыбался.

После просмотра кассет картина показаний Белодедова стала проясняться. По крайней мере, для тех, кто не был на закрытом допросе этого свидетеля. Имея с Кустосом «нормальные мужицкие отношения», однажды в 2002 году Белодедов, с его слов, приехал в коттедж к главе города, они употребляли спиртное, Кустос, как показалось Белодедову, был «крепко выпивший». «Он там жаловался на этого Востренкова», – сообщил Белодедов на кассете следователям. Так как Востренков, со слов Белодедова, «поливал грязью Кустоса» во время выборов. «Он сказал: «Этот человек мне сильно мешает, надоел уже», – добавил Белодедов. Далее Кустос, как заявляет свидетель, сказал фразу: «Убрать бы его нафиг, да и всё». На это Белодедов ответил: «В принципе-то, есть у меня человечек, который хочет уехать к себе на родину, а денег у него нет». Это и был Сергей Драков. 

Таким образом, двое из трёх несостоявшихся убийц отказались от своих показаний о том, что в организации покушения на Востренкова участвовал и четвёртый человек – Евгений Кустос. Виктор Белодедов, в отличие от Сергея Дракова и Евгения Кривоносова, продолжает утверждать, что Кустос виновен. Но и на столь упорного свидетеля адвокатская команда, похоже, готовит управу. Во вторник адвокат Марк Крутер подверг сомнению судебно-психиатрическую экспертизу Виктора Белодедова, сделанную экспертом Валентиной Полянской, кандидатом психологических наук,  доцентом кафедры уголовного права юридического института ИГУ. Полянская утверждает, что Белодедов «не склонен ко лжи» и показания его достоверны. Адвокат заявил, что экспертиза «сделана в поддержку показаний Белодедова». Крутер ходатайствовал о вызове Полянской на допрос, чтобы «познакомиться и пообщаться». Он сообщил, что в распоряжении адвокатов есть ещё две экспертизы, но уже московских специалистов. И вообще, на следующей неделе в Иркутск приедет доктор юридических наук, доктор филологических наук, академик РАЕН Елена Галяшина, которая и расскажет, почему экспертиза Полянской сомнительна. Суд в вызове Полянской на допрос отказал. Однако Виктор Белодедов, если адвокаты «разгуляются», может и вовсе подвергнуться сомнению во вменяемости. Часть свидетелей уже заявила, что Белодед приходил к ним и рассказывал, что оперативники ему давали какой-то шприц, а ещё что к нему являлись «губернатор и два генерала».