«В нормальной жизни мы журналисты», – сообщил руководитель экспедиционного центра «Белый дракон» Приморского отдела Русского географического общества Сергей Саблин.  Он и его товарищ, член Приморского отдела РГО, заместитель главного редактора газеты «Завтра России» Анатолий Фомин, пришли на пресс-конференцию прямо как были: в походной одежде, с тростями, опалённые солнцем и «маленечко» познакомившиеся с животным миром Байкала (не ожидали встречи с медведицей). В минувшее воскресенье исполнился ровно месяц, как путешественники вышли в путь «по солнцу» из Турки Прибайкальского района Бурятии. Третий участник, экспедиционный врач Александр Иванов, к журналистам не пришёл, он договаривался с лодкой в Листвянке, поскольку с этой стороны Байкала много скальных прижимов, часть пути придётся проследовать по воде. В то время как Анатолий и Сергей начали путь в Бурятии, Александр успел проехать по маршруту на иркутской стороне по необжитой части и сделать закладки продуктов. «Без него мы их не найдём», – признался Анатолий Фомин.  

Идея посчитать притоки Байкала пришла в голову путешественникам в прошлом году, когда они отправились к географическому центру России в Красноярском крае (Эвенкийский автономный округ). На обратном пути приморцы остановились в Бурятии. Там и узнали о феномене байкальских поморов (некоторые жители во время переписи объявили себя не «сибиряками» или «эльфами», а ни много ни мало поморами). Вернувшись во Владивосток, участники экспедиции начали собирать информацию о поморах и наткнулись на другую странность: в разных источниках (книгах и Интернете) количество водотоков Байкала было различным – то 336, то 420, а то и более 500 (с учётом дождевых притоков). Это заставило призадуматься. 

Иван Черский во время экспедиции 1872–1877 годов насчитал у Байкала 336 притоков. «Мы начали копать дальше, и оказалось, что никто 135 лет толком и не пересчитывал, – сообщил Сергей Саблин. – Вот и решили мы пойти. Опять же интересно пройти по пути первых исследователей Байкала и посмотреть, что изменилось за это время».  Три товарища прошли только половину пути, однако Сергей Саблин уже готов сделать первые выводы. «Цифра будет отличаться от подсчёта Черского, и не в большую сторону, – сказал он. – Больше рек, впадающих в Байкал, не стало. Их меньше, и меньше гораздо. Страшно, просто страшно идти и видеть пересохшие русла. Видно, что эти русла пересохли не вчера и не позавчера». Саблин считает, что списывать увиденное на отсутствие осадков глупо, поскольку весь июль идут дожди. Он отбросил версию, что увиденные ими сухие русла – это русла сезонных речек, которые образуются после схода снега. «Постоянный водоток от временного, дождевого, очень отличается», – сказал он и со-

слался на особенности гидроморфологии дна водоёма. К примеру, по оставшимся в русле стволам, по словам Саблина, можно определить, как давно здесь не было воды. Путешественники учитывают ширину, примерный объём сбрасываемой в Байкал воды. «Всё это проверяем по формулам», – говорит Саблин. За полгода подготовки к экспедиции её участники изучили азы гидрологии. Специалистами себя не считают, но и полными дилетантами тоже. 

Однако точной цифры, сколько рек и ручьёв уже посчитано, путешественник и назвать не смогли, сославшись на то, что каждый день данные не обобщаются. «Мы недосчитались около 30 водотоков», – сказал Саблин, – в том числе и на спутниковых картах». Его товарищ добавил: «На карте есть, в жизни нет». «Вы гидрологи по образованию?» – задали вопрос журналисты. «А мы и швец, и жнец, и на дуде игрец», – сообщил Сергей Саблин. И напомнил, что Иван Черский не имел специального научного образования, как и Пржевальский, Семёнов-Тян-Шанский и Арсентьев, однако это не помешало им проводить исследования. 

«Байкал очень ценен, и изменение количества водотоков – это всё-таки серьёзный звоночек, – считает Саблин. – Если цифра, полученная нами, будет сильно различаться с данными Черского, это повод для более глубоких научных изысканий». Вот тогда, по мнению Сергея Саблина, вопросом и должны заняться «специально обученные люди». «С московскими деньгами», – добавил его товарищ. Иркутских лимнологов в путешествие приморцы приглашать не стали, однако заявили, что к экспедиции присоединятся учёные, правда, с бурятской стороны. «Если Лимнологический институт пожелает, он в состоянии организовать свою собственную экспедицию. Они всё-таки на государственном финансировании сидят. Я бы не очень хотел говорить об этом институте», – заметил Саблин. 

До Байкала путешественники ис-следовали Ливадийский хребет, сакральное место на горе Пидан, на вершине которой, как утверждает Сергей Саблин, выложена стена из огромных гранитных блоков, явно рукотворная. Но стена эта местных археологов никак не интересует, сокрушаются исследователи, видимо, поднаторевшие и в археологии. Приморцы, похоже, ещё и специалисты в военной технике. «Сейчас наши коллеги в Приморье нашли затопленный миноносец времён русско-японской войны, – поведал Саблин. – Их найдено всего два в мире: один в Польше, второй – у нас».

«Вы думаете, учёными ваше исследование будет признано?» – спросили журналисты. «Я думаю, скорее нет, – признался Саблин. – Учёные скажут: да ну, как это втроём?  Вообще несерьёзно. И линейка у них кривая, и мерили они неправильно. Я бы не сказал, что наша цель – получить признание в мире учёных или благодарность от руководства Лимнологического института. Я буду даже рад, если после нашей экспедиции какие-то учёные скажут: «Да ну фигня, это всё неправда, мы пойдём и сами проверим».

К первой декаде сентября приморцы должны обойти Байкал по кругу и вернуться в Турку. По итогам экспедиции путешественники хотят составить собственную карту. Отчёт будет опубликован в записках РГО и общества изучения Амурского края, в рамках саммита АТЭС состоится фотовыставка о Байкале, часть фото, возможно, войдёт в альбом «100 чудес Байкала». Путешественники надеются, «если дойдут руки», написать книгу об экспедиции, снимают видео для документального фильма, возможно, материалы появятся на телеканале National Geographic.