Светло-серый «УАЗ» сворачивает с асфальта на просёлочную дорогу сразу же за бывшим постом ДПС на семнадцатом километре Байкальского тракта. Несколько сотен метров, и мы сворачиваем с грунтовки на просеку под ЛЭП. Здесь проводится коллективная натурная тренировка по организации и ведению лесопатологического мониторинга, в которой участвуют сотрудники центров защиты леса Сибирского и Дальневосточного округов. 

Несмотря на близость к городу (слышен шум проезжающих по тракту машин, да изредка в небе с рёвом проносятся взлетающие из иркутского аэропорта самолёты), условия максимально приближены к полевым. Развёрнута большая палатка, использующаяся в качестве столовой, а рядом стоит маленькая, где оборудовано эталонное рабочее место лесопатолога. Уровню оснащения могут позавидовать профессиональные туристы или спасатели: небольшой дизель-генератор, холодильник, газовая плитка, тёплый спальник, фонари, инструменты и столик с ноутбуком, спутниковым телефоном, GPS-навигатором и справочником-определителем насекомых Восточной Сибири. «Не хватает только одного – лесопатолога», – шутит кто-то, когда мы гурьбой вваливаемся под тент на импровизированную «экскурсию». 

Состояние дерева на глаз

Те, кого заслуженно называют лесными докторами, используют плоды высоких технологий и в «поле»: помимо похожих на большие штангенциркули мерных вилок, баллончиков с репеллентом от клещей и комаров, карточек для таксации и учёта вредителей, перед началом натурной тренировки всем собравшимся раздают карманные персональные компьютеры, или, как их привычно называют, КПК. «У нас всё компьютеризировано, никаких бумажек нет, – рассказывает начальник информационно-аналитического отдела Центра защиты леса Иркутской области Наталья Сумина. – Всю необходимую информацию заносят в КПК прямо в лесу, на рабочем месте, а потом в конторе переносят на стационарный компьютер и направляют в головной офис». 

Перед началом тренировки Наталья Сумина провела подробный инструктаж

Лесопатологи ежегодно тренируются перед каждым полевым сезоном: профессионалам, работающим давно, необходимо восстановить подзабытые навыки, а новичкам – набить руку, а точнее глаз, на оценке состояния деревьев и поиске вредителей. В прошлом году тренировка для специалистов из Сибири и Дальнего Востока проходила в Томской области, сейчас – в нашем регионе. Помимо иркутян, выступающих в качестве принимающей стороны, на неё съехались лесопатологи из Бурятии и Тувы, Алтайского, Забайкальского, Красноярского, Приморского и Хабаровского краёв, Новосибирской и Томской областей. В программу тренировки были включены как семинарские занятия, так и работа в лесу: определение категорий состояния деревьев, лесопатологическая таксация и детальный надзор и учёт вредителей.

Утром 6 июня мы направляемся на эталонный пункт постоянных наблюдений – площадку  в лесу, на которой отмечены четыре десятка деревьев. Всего в Приангарье насчитывается 878 пунктов, хотя сами лесопатологи предпочитают называть цифру «около тысячи». «Дело в том, что их число постоянно меняется: где-то лес может выгореть, а где-то его самовольно вырубают, – поясняет по дороге директор Центра защиты леса Иркутской области Юрий Михайлов. – В год мы теряем где-то по три–пять ППН, а взамен, если есть необходимость, закладываем новые. Если оставшееся количество ППН позволяет производить наблюдения, не закладываем».

«Тридцать семь, первая… двадцать шесть диаметр, категория вторая… на двадцать три, первая… сорок два, первая… берёза на одиннадцать, вторая», – разносятся голоса над поляной, по которой рассредоточились лесопатологи. Профессионал с ходу расшифрует эти цифры: диаметр ствола и категория состояния дерева. Под первую категорию попадают абсолютно здоровые деревья с густой кроной и зелёной блестящей хвоёй или листвой. Вторую категорию легко отличить на глаз: в кроне попадаются  просветы, а у ослабленных елей или сосен хвоя бывает часто светлее, чем обычно, иногда повреждён ствол или ветви. То, что на языке специалистов называется местным повреждением, обнаруживается на одной из сосен: где-то в полутора метрах над землёй видно отверстие диаметром два-три сантиметра, словно дерево просверлили дрелью. Его сделала личинка жука-усача – того самого, который, согласно детской страшилке, нападает на людей и стрижёт им волосы. 

Когда небольшие группки лесопатологов расходятся с эталонного участка и начинают работать на отдельных ППН, ослабленные деревья попадаются существенно реже. Инженер-лесопатолог Юрий Сумин из Центра защиты леса Иркутской области отточенными движениями строго по инструкции – два раза на уровне груди по часовой стрелке – прикладывает мерную линейку к стволу и громко отчётливо произносит: «Шестнадцать, берёза, первая категория… пятьдесят, сосна, первая категория… тридцать восемь, первая категория». Его коллега Светлана Рудых методично вносит данные в КПК. На то, чтобы обмерить и визуально оценить состояние дерева, уходит от силы секунд 15–20. Неудивительно, что закладка пробных площадей, для которых лесопатологи определяют перечень санитарных мероприятий, заканчивается раньше обозначенного в программе натурной тренировки срока. 

Затушить серый пожар

Однако на этом тренировка не заканчивается. Проходит 20 минут, отведённых на перерыв, и таксация продолжается. А после обеда лесопатологи начинают учёт вредителей. Производится он достаточно просто: сначала деревья околачивают, а затем одно из них, в котором, по всем внешним признакам, явно завелись стволовые вредители (те же личинки усачей или короеды), спиливают. Его ствол режут на небольшие отрезки и считают ходы, по которым передвигаются паразиты. Но эту часть тренировки, к сожалению, воочию увидеть не удалось: время уже поджимало, так что пришлось вернуться в город. Но одно можно сказать точно: все лесные доктора экзамен выдержали и были допущены к работе. 

С той же уверенностью можно заявить, что сделать в полевой сезон 2012 года им предстоит немало. По крайней мере в Иркутской области, которая находится в зоне сильной лесопатологической угрозы. Дело в том, что в нашем регионе растёт очень много кедров – питательнейшего корма для многих вредителей, в первую очередь сибирского коконопряда, или, в более привычном наименовании, шелкопряда. В народе его неспроста окрестили серым пожаром: гусеницы полностью объедают хвою, не щадят и тонкой коры на побегах сосен, кедров и пихт, вдобавок после того, как они ослабляют дерево, в нём заселяются другие паразиты. «Это не гарь – это съел шелко-пряд», – с этими словами Юрий Михайлов показывает цветной снимок 20 на 30 см, на котором запечатлён хвойный лес в Ольхонском районе. На зелёном фоне резко выделяется большой участок высохших, словно покрытых густым серым пеплом деревьев. Юрий Зиновьевич отмечает, что это относительно небольшой очаг распространения вредителя – около 20 га. И добавляет, что в Ольхонском лесничестве природа ликвидировала его сама: случилось губительное для шелкопряда нашествие апантелеса – наездника, откладывающего яйца прямиком в гусеницу. «Наш естественный помощник в прошлом году уничтожил целый очаг: сколько мы ни колотили, ни одной гусеницы так и не нашли», – рассказывает директор Центра защиты леса. 

В Слюдянском районе паразитов удалось уничтожить с помощью авиации: в отдельных местах после обработки лесов там погибло до 97% вредителей. Но осталось ещё около 49 тысяч гектаров леса в Усольском и Черемховском районах, где находятся крупные очаги заражения, тебующие серьёзных мер (небольшие расположены в Заларинском, Зиминском, Нижнеудинском, Тулунском и Шелеховском районах – словом, везде, где есть кедрачи). Но обрабатывать с воздуха будут лишь 17 тысяч гектаров в Усольском районе, т.к. из 59 млн. рублей, необходимых для авиационной химической борьбы на всей поражённой территории, Агентству лесного хозяйства Иркутской области выделили лишь 9 млн. рублей. Сэкономить удалось за счёт замены препарата, которым предстоит травить гусениц. Однако сменилась компания, которая будет заниматься химборьбой: если в прошлом году конкурс выиграло ООО «БурятАвиа», чьи пилоты уже выучили все особенности местности, то в нынешнем победителем стало Ачинское авиапредприятие. 

Лётчикам, которые будут работать в Усольском районе, предстоит учитывать немало факторов: опрыскивать леса можно только в утренние и вечерние часы в дни, когда нет жары или дождя, при этом нужно обязательно принимать во внимание скорость и направление ветра, в гористом Присаянье не отличающиеся постоянством. «Вопрос в том, чем эта борьба закончится, – философски резюмирует Юрий Михайлов. – Ведь мы сами ею не занимаемся, мы только выявляем очаги, делаем прогноз распространения вредителя и намечаем меры противодействия ему».