Избежать безумных трат и помириться 

Медиация появилась в середине прошлого века в США. При помощи процедуры примирения двух сторон, в которой участвовало третье лицо, без обращения в суд удалось решить так много споров между профсоюзами и работодателями, что постепенно эта практика распространилась на другие сферы правовых отношений и в разных странах. Институт медиации десятилетиями развивался и в Европе, но в Россию пришёл недавно.   В июле 2010 года Госдума приняла Закон «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)». В силу документ вступил в январе 2011 года, эту дату принято считать точкой отсчёта института медиации в России. Иркутск оказался в числе продвинутых городов: в это же время в вузах начали давать курсы повышения квалификации по специальности «Медиация», а после того как новое образование получили несколько десятков человек, открылись службы медиации. 

Директор юридической консультации в Слюдянке Светлана Мамедова стала одним из первых в Иркутской области практикующих медиаторов, отучившись на курсах в БГУЭП. «Местные жители так и говорят: идите к Мамедовой, она вас разрулит», – поведал один из её иркутских коллег. Процедуры медиации она ведёт около полугода, проблем с клиентами нет: как к юристу с хорошей репутацией к ней приходят бывшие супруги, соседи и родственники, которые не могут поделить имущество. Вместо судебного разбирательства она предлагает им разойтись мирным путём, и многие соглашаются. Приходят и те, кто слышал от знакомых о новой процедуре, которая им помогла. 80% дел, которые Светлана Мамедова «разрулила» при помощи медиации, касаются семейно-брачных отношений, связанных с разделом совместно нажитого имущества. 

«Суд обязан делить имущество бывших супругов поровну, но это не всегда учитывает интересы сторон, поэтому конфликты тянутся годами, иногда дело доходит до побоев. И ещё ни одно судебное заседание реально не решило ни одного спора. Приведу пример из собственной практики, – говорит Светлана Мамедова. – Муж и жена разводятся. По закону весь коттедж, в котором раньше жила семья, должен отойти бывшей супруге, потому что ребенок остаётся с ней. Муж не согласен: он не хочет полностью отдавать дом бывшей супруге, но и не собирается лишать ребёнка жилья. Возникает спор, который суд решит, оставив одну сторону неудовлетворённой, и эскалация конфликта продолжится. А на медиации я выяснила истинные потребности сторон, они сами осознали их и пришли к решению: одна половина досталась жене, а вторая пере-шла ребёнку, и все остались довольны. Решение простое, но люди, которые в принципе не умеют друг друга слышать да ещё и разводятся, просто не могут прийти к нему самостоятельно». 

Медиация, в отличие от судебной процедуры, проводится конфиденциально, требует меньше времени и нервов, разгружает суды и позволяет сторонам если не воссоединиться, то хотя бы не остаться врагами на всю жизнь и расстаться миром. Кроме этого, процедура обходится значительно дешевле. «Считайте: по семейно-брачным отношениям только уплата госпошлины в суд составляет от 20 до 40 тысяч рублей плюс, если большой объём имущества, оценочная экспертиза может стоить от 15 до 120 тысяч рублей. Ещё и представителю в суде нужно заплатить до ста тысяч. Разводиться и делить имущество – очень недёшево. В медиации этих неразумных трат можно избежать», – подсчитывает Светлана Мамедова. 

Штучная клиентура

Примерно 10% медиативных дел, которые ей довелось провести, касаются споров между наследниками. Когда несколько детей не могут договориться между собой и склока кажется бесконечной, на помощь тоже можно позвать медиатора. Он при помощи специальных техник и методик выявит настоящие потребности спорщиков, а главное – подведёт их к тому, что они сами их признают и только тогда смогут найти разумное решение. При этом сам медиатор обязан оставаться беспристрастным. Он никому ничего не советует, не внушает, а как бы исподтишка приводит стороны к тому, что у них открываются глаза на ситуацию и они спокойно её решают при помощи заключения медиативного соглашения. То же касается земельных отношений, споров с соседями из-за границ участков и самой «тяжёлой» сферы – определения порядка общения ребёнка с родителями после развода. 

«Все прекрасно представляют, как сложно договориться родителям, и мне важно в первую очередь понять, с чем они пришли. У меня был случай с бывшими супругами, – рассказывает Светлана Мамедова. – Ребёнок живёт с матерью, а отец, у которого в Иркутске уже другая семья, требует постоянного общения с ним, вплоть до того, чтобы увозить малыша на несколько дней к себе домой, туда, где ребёнка вообще не хотят видеть. В суде свести конфликт к миру они бы не смогли. А в процедуре медиации стало понятно, что ребёнок в данном случае мужчине вообще не нужен и своими действиями он просто хочет насолить бывшей жене, не осознавая, как больно может сделать ребёнку. Сначала это поняла я, а потом вопросами смогла вывести мужчину к тому, чтобы он сам себе в этом признался. По итогам процедуры он оставил прежнюю семью в покое, было заключено соглашение, и сторонам удалось разойтись с наименьшими потерями».

Медиативное соглашение относится к разряду гражданско-правовых договоров, в нём можно прописать условия, несущественные с точки зрения права. Один из таких случаев имел место в реальной практике слюдянского медиатора. Мать и взрослая дочь не могли найти общий язык, дело доходило едва ли не до разрыва отношений. После процедуры медиации они смогли нормально общаться, а в договоре у них было прописано, сколько раз в неделю дочь должна звонить матери, в чём ей помогать и о чём мать не должна спрашивать дочь. Светлана Мамедова вспоминает классика: «Ещё Гоголь писал о третейских судах, что двум русским людям проще всего договориться, когда между ними есть кто-то третий. Если первая сторона уступает, то вторая сразу думает: «Что я, хуже, что ли?» – и тоже начинает уступать. Я могу добавить, что людей к этому нужно только подвести, и тогда конфликты решаются».

Несмотря на все плюсы, которые несёт в себе процедура медиации, массовой популярности в Иркутской области и в России она не получила. Не знают о ней пока не только простые люди, но и профессиональное сообщество. В Иркутске несколько юридических компаний, специалисты которых прошли обучение, начали оказывать такую услугу, но пока поставить дело на поток не удалось. Профессиональное сообщество ждёт политического решения о введении обязательной процедуры медиации при некоторых видах споров, тогда, возможно, и медиаторы «получат свой кусок пирога». Пока же для каждого из них клиенты остаются «штучными», а работа совмещается с основной профессией юриста или психолога.