У нас в мирное время происходит нечто похожее. По нормативам Минсельхоза России в регионе считают общее поголовье, общие надои, общие привесы, объединяя профессионалов (агрохолдинги, организации, фермеров) и «любителей» – личные подсобные хозяйства (ЛПХ). 

Оба слова в названии – определяющие: личное – для себя, детей, родни и немножко на продажу. Зачем ему показатели, отчётность? Нет отчётности. А значит, показатели районные, областные снижаются. Но это причина, с которой можно бороться пропагандой, обещанием бесплатного обслуживания, невыдачей справок и прочими методами. А как бороться со старением населения, когда отцы уже не могут держать скот, дети не хотят – хозяйство-то подсобное, а у них основная работа в городе или у ближайшего магазина? Зачем такое подсобное хозяйство, когда есть пособие?

И вот снижается поголовье в области, как и валовой, ото всех коров, надой. При этом надой от отдельно взятой коровы растёт, профессионалы стараются. Стараются, а поддержки лишаются, потому что в порядках получения государственной поддержки красной нитью проходит фраза: «Предоставляется при сохранении поголовья и увеличении надоев по региону». Сильные страдают за слабого. Без вины – кажется вначале.

Средняя цена закупа молока в области сейчас 14 рублей за литр. Всё остальное – это переработчики и торговля. Поэтому субсидии на производство молока – около рубля, это 10% дополнительной выручки – ох как важны. Но Иркутская область этого лишена третий год, а субсидии на прирост поголовья идут не в больших объёмах, потому что объективный процесс – старение и обезлюдение села, а с ним и сокращение поголовья на подворьях – не остановить. 

Вторая экономическая причина, почему население отказывается от содержания коров, – растёт себестоимость содержания. Если раньше корма были почти бесплатны (население ведь свой труд считает по остаточному принципу) или совсем бесплатны – выдал колхоз, помог сосед, вывез солому с полей, – то теперь не так. Некультивируемые поля зарастают и снижают урожайность, техника дышит на ладан, солому не сжигают, а пускают в дело или на продажу крупные производители, и главное, люди поняли, что производство кормов – бизнес гораздо более доходный, чем содержание скота. А когда через три-четыре года спрос упадёт из-за снижения поголовья, придумаем что-то другое. Вот тут как раз профессионалы себе подножку и ставят: продавая по высокой цене сено, они заставляют частников снижать поголовье, что аукается господдержкой.

В этой ситуации больше всего страдают небольшие производства: у них нет тех резервов по снижению себестоимости и (или) возможностей по вертикальному выстраиванию, от выращивания до переработки и сбыта, как у крупных хозяйств, однако они уже и не личное подсобное хозяйство – зарплата, налоги, кредитные обязательства, но не возможности. Между молотом и наковальней. Это сильно усложняет им жизнь.

Казалось бы, вот оно, счастье, для крупных хозяйств. Они и развиваются, но меньшими темпами, чем происходит выбывание поголовья у мелких. Не хватает ресурсов, в том числе и трудовых. 

Растёт эффективность хозяйства, но снижается эффективность территории. Если, к примеру, там 10 хозяйств держат по 20 коров и обслуживают их 20 человек, то одному цеху на 200 голов 20 пар рабочих рук не нужны. И дальше сокращается население, а тут возвращайся к началу заметки.

И крупные хозяйства объективно правы, у них свои резоны, свои задачи и свои конкуренты – расширяйся или умирай. Тут не до сантиментов. 

Какой выход? Первое – необходима смена нормативных актов с целью учёта только тех, для кого скотоводство не подсобное дело, а бизнес, ставка на профессионалов. Второе – разделение способов поддержки крупного и малого бизнеса, иначе богатые становятся богаче, малые – беднее из-за неравных по факту возможностей получения поддержки. Ведь деньги распределяются по объёмам производства и возможностям софинансирования. А у малых всегда меньше возможностей из-за залоговой базы, бухгалтерии, нормативных требований, документооборота, юстиции и прочих требований, напрямую не имеющих отношения к производ-ству. Третье – развитие кормовой базы по отдельной программе. Тут и рекультивация и мелиорация земель, обновление парка, межрайонная кооперация, а значит, решение логистических задач и увеличение занятости. Нужна и разъяснительная работа по новым ресурсосберегающим технологиям с полевой учёбой. Создание опытных хозяйств и даже районов. Районы, наверное, нужно вообще рассматривать как территориально-производственные комплексы: тут будет маточное поголовье, тут – откормочные базы, здесь – убойные цеха, а здесь хорошо бы теплицы поставить. И опять же межрайонная кооперация. Тогда и местные фермеры, и потенциальные инвесторы будут работать на общую цель с меньшими собственными рисками. Плюс как временная мера стимуляция населения на сохранение поголовья путём прямых дотаций на голову.

Только в таком случае, думается, можно, сохраняя отчётные контролируемые показатели, произвести смену и технологического, и экономического уклада. Иначе будем всё время на своём горбу чужие вещмешки таскать и за небитых отвечать.