Людмила ФОМИНАМария Юрьевна жила со своим взрослым сыном в садоводстве «Илга» неподалёку от Мельничной пади последние шесть лет. Все родные – жена, взрослая дочь, сестра – от него отказались: немолодой уже человек злоупотреблял алкоголем. В состоянии белой горячки он становился агрессивным: крушил всё вокруг, гонялся с топором и бил смертным боем любого, кто подворачивался ему под горячую руку. А подворачивалась, конечно, мама – сердечница, инвалид второй группы. Родственники дружно взвалили на плечи пожилой и больной женщины тяжёлую ношу,  выселив её в дачный домик вместе с алкоголиком. Все эти годы Мария Юрьевна жила в аду. Сын, естественно, не работал и по хозяйству не помогал. Воровал у матери пенсию и тут же её пропивал. В последнее время на почве алкоголизма у него стали случаться припадки эпилепсии, которые, однако, не сделали больного менее буйным. Два года, предшествовавшие убийству, мать ложилась спать в одежде, чтобы быть наготове, если «опять придётся спасаться». Убегать из дома ей приходилось всё чаще и делать это становилось всё сложнее. Весной 2010 года, спасаясь от пьяного, который в очередной раз побил посуду, расхлестал телевизор и схватился за топор, женщина упала и сломала руку. Сосед по садоводству увёз её ночевать к дочке. Вернувшись на следующий день, Мария Юрьевна увидела в комнате обгорелые вещи: сын пытался развести костёр прямо в доме. Это доконало старушку. Понимая, что помощи ждать не от кого, она решилась его убить. 

Мысли об убийстве, по её словам, стали появляться год назад. На сей раз старушка привела в исполнение то, о чём думала долгими ночами, когда лежала в одежде, боясь заснуть и быть задушенной или разрубленной на куски собственным ребёнком. На суде Мария Юрьевна рассказывала обо всём подробно, «предельно правдиво», как написано в приговоре, нисколько не старалась выгородить себя или умалить свою вину. «Я решила, что хватит мучиться, – пояснила она. – Когда сын упал от приступа эпилепсии, выпила стакан водки для храбрости. Взяла на веранде верёвку, подтянула её под шею сына, намотала концы на правую руку, так как левая была сломана. Стягивала верёвку минут 20 или больше. Даже после того, как он перестал хрипеть, продолжала тянуть – хотела быть уверенной, что сын  мёртв. Потом вытащила верёвку, положила ему на спину, вызвала сотрудников милиции и рассказала обо всём, что случилось».         

Соседи по садоводству и родные отнеслись к Марии Юрьевне с большим сочувствием. На следствии и в суде они все как один заявили, что безропотная больная старушка была доведена до преступления безвыходностью ситуации. При этом не скупились на ужасные подробности пьяных выходок жертвы, от которых не раз страдали и сами. Следователь рассказал, что обвиняемая в ходе уголовного процесса была сильно подавленной. Пока шло следствие, бабушке пришлось пережить множество допросов, показывать на статисте, как она убивала родного сына. Судебно-психологическая экспертиза не выявила у Марии Юрьевны состояния физиологического аффекта, какого-либо временного помутнения рассудка. В заключении было сказано, что убивала она сознательно. Да она и сама этого не отрицала.  

Не только защитник, но и государственный обвинитель просил суд назначить наказание, не связанное с реальным лишением свободы. Смягчающими обстоятельствами были сочтены полное признание вины, фактическая явка с повинной, пожилой возраст, плохое здоровье. И конечно, противоправное, аморальное поведение самого потерпевшего, который довёл добропорядочную пожилую женщину, продолжавшую ради детей трудиться и после выхода на пенсию, до последней черты. Суд приговорил Марию Юрьевну за умышленное убийство всего к шести годам (этот срок ниже предусмотренного санкцией статьи 105), к тому же условным. Обе стороны в процессе – прокурор и защитник – согласились, что главная цель наказания – социальная справедливость – будет при этом достигнута. 

Мария Юрьевна, выслушав приговор, довольной отнюдь не выглядела. До конца своей жизни матери придётся мучиться теперь от сознания, что отняла жизнь у самого родного  ей человека. И опять жить в аду. А вот те, кто наблюдал за этой трагедией со стороны, вместо того чтобы вовремя вмешаться и помочь, наверняка сразу же о ней забыли. И родные, свалившие проблему на самого беспомощного члена семьи, и участковый инспектор милиции, годами не реагировавший на жалобы старушки.