Круглый стол выявил две основные точки зрения на проблему плохих и хороших полицейских. Одну из них озвучил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Он сказал как раз то, что очень любят говорить на публику сами руководители органов внутренних дел. Дескать, не взыщите, какое общество – такие и полицейские, поэтому главная задача сегодня – воспитание нравственности в той среде, которая и поставляет на-гора солдат правопорядка. Патриарх напомнил, что не только церковь, но и телевидение, литература, изобразительное искусство, кино и театр должны воспитывать уважение к правоохранительным органам. Именно так было при советской власти, а теперь эта замечательная традиция утеряна. Святейший рассказал, как, ещё учась в семинарии, впервые посмотрел фильм «Семнадцать мгновений весны» и ему захотелось подражать главному герою даже в мелочах. Будучи реалистом, глава Русской православной церкви честно признался: он не верит в то, что после этой встречи что-то изменится. Назвав своё выступление гласом вопиющего в пустыне, Святейший с извинениями покинул заседание. 

А зря. Потому что не услышал критику своей позиции из уст известного адвоката и блестящего оратора Генри Резника. Президент Адвокатской палаты Москвы педалировал другую мысль: «порча в полиции», по его мнению, зашла слишком далеко, а значение хороших фильмов переоценивать не стоит. Существуют более действенные способы перевоспитания. К ним адвокат отнёс, например, повышение зарплаты и обеспечение полицейских соцпакетом. «Без зарплаты и соцпакета не может возрасти престиж профессии», – решительно заявил заслуженный юрист России. И привёл пример с судьями, которым повысили денежное довольствие и закрыли тем самым проблему с коррупцией. «Почти, – оговорился Генри Резник. – Они ведь тоже люди и берут понемногу, но всё же не так, как раньше». 

Что делать с главной проблемой полиции – злоупотреблением властью, – известный адвокат тоже знает: надо перестать кричать о борьбе с преступностью и вспомнить о более высоких ценностях – правах людей. Под «людьми» защитник, конечно, имел в виду не пострадавших, а «тех, кто попал в руки полиции» – подозреваемых и обвиняемых. Как человек, работавший в системе правоохранительных органов, Генри Резник утверждает, что показания из подозреваемых всегда выбивались, а дела всегда фабриковались. Это происходит и сегодня, а всё потому, что работа полиции по-прежнему оценивается по количеству раскрытых преступлений. «Скотланд-Ярд за счастье почитает 45 процентов раскрытых преступлений, в Америке раскрываемость 25 процентов. Наша полиция работает, конечно, лучше, – вовсю язвил оратор. –  Но я всё-таки не верю в 70 процентов раскрытых преступлений». (На что министр Рашид Нургалиев резонно заметил, что такие замечательные показатели давно ушли в прошлое, сейчас раскрываемость не дотягивает и до 50 процентов.) 

Генри Резник считает, что советскому наследию не только не стоит умиляться, но именно оно-то и стало причиной пресловутой «порчи полиции». В других странах уважение к собственности и личности вдалбливалось веками, а при советской власти к этим ценностям было махровое неуважение. Пока Святейший Патриарх Кирилл в семинарии смотрел кино про Штирлица и брал с него пример, правозащитников выгоняли из страны, гноили в тюрьмах и изводили в психушках. Вывод из всего сказанного Генри Резник сделал неожиданный: «Наследие социализма нехорошее, общественная ситуация тоже плохая. Но полиция должна быть лучше того общества, в котором живёт». И эта задача только на первый взгляд кажется невыполнимой. Ведь российское офицерство до революции было лучше общества, в котором жило. «Так что вперёд! – подбодрил адвокат сотрудников, сидевших у экранов в разных регионах страны. – Не забывайте только, что все будут смотреть на вас, процесс превращения плохого полицейского в хорошего будет проходить под контролем гражданского общества». Его Генри Резник предложил ещё ужесточить. А завершил своё выступление оратор тем же, с чего и начал: если полицейскому будет что терять (то есть хорошую зарплату и соцпакет), он станет держаться за своё место и «порча» прекратится.

Затем слово получил актёр Василий Лановой, который камня на камне не оставил от позиции ведущего адвоката страны. «Сколько сейчас платят футболистам и хоккеистам, и в какой дыре оказался спорт! – шумел исполнитель главных ролей во многих советских фильмах. – А раньше спортсмены копейки получали, но гремели на весь мир со своими победами. Потому что у них было чувство державы, гордость за неё». Одним словом, лекарством, которое прописал от «порчи полицейских» деятель культуры, стало опять же воспитание общественной нравственности. 

Пока деятели церкви и культуры спорили о высоком, член Совета Федерации Александр Чекалин, бывший заместитель министра внутренних дел, предложил спуститься на грешную землю и принять конкретные меры. Например, превратить МВД в территорию сухого закона и  разбирать выпивох на суде офицерской чести. 2012 год сделать годом генералитета: всех начальников заставить ездить в отдалённые города и сёла, где организовать приём жалоб от населения. В ведомственных вузах начать чтение лекций о крупных просчётах в работе – это чтобы будущие офицеры, «получив прививку», не повторили ошибок своих предшественников. Организовать порядок, при котором с утра начальник полиции имел бы на столе не только суточные оперативные сводки, но и сводки о критических сообщениях в прессе. «За последние годы, – сказал Герой России, – полегла целая дивизия сотрудников МВД, но о тех, кто отдал свои жизни, в СМИ – ни слова. Если журналисты не хотят говорить о хорошем, это могли бы делать преподаватели ведомственных вузов и ветераны». (Александр Чекалин забыл почему-то про пресс-службы ведомства, которые не очень-то продвигают в печать героические темы). 

Тут я вспомнила историю одного из своих материалов о милиционере, совершившем подвиг. Андрей П. работал опером в Куйбышевском РОВД Иркутска. Однажды, дожидаясь после завершения рабочего дня на остановке автобуса, он увидел, как вдребезги пьяный водитель гонится на грузовике за мужчиной, пытаясь его задавить. Милиционер остановил тогда пьяного хулигана – заскочил в кузов машины и перелез оттуда в кабину. А потом полгода залечивал полученные травмы, перенёс несколько тяжелейших операций, некоторые были платными (за свой, разумеется, счёт). На службе у сыщика начались проблемы из-за того, что его рано выписали с больничного, дома  – тоже. Денег на дорогущие лекарства не хватало, отдохнуть было негде – жили с женой и грудным ребёнком вместе с родителями в двухкомнатной квартире. 

Герой, награждённый за свой подвиг орденом Мужества, категорически отказывался, чтобы о нём писали в газете. Не только из-за скромности. Он боялся, что о его службе в милиции узнают все соседи. «Вы же знаете, как у нас относятся к милиции, – говорил он. – Со мной же здороваться перестанут». Умолял хотя бы не давать в газете его фотографию. Уговорить его удалось только благодаря вмешательству генерала, начальника областного УВД. А после выхода публикации с огромным фото на первой полосе газеты Андрей неожиданно появился в редакции. Был очень взволнован. «Спасибо вам, – сказал он. – Не ожидал такого. Соседи стали здороваться со мной за руку – гордятся знакомством с настоящим героем. А жена вообще расплакалась. «Вот, – говорит, – ты у меня какой, оказывается. А я и не знала». 

Круглый стол затянулся на несколько часов, и было не совсем понятно:  о чём всё же спорят его участники? Все они, безусловно, правы. Достойная зарплата – дело хорошее, общественный контроль нужно усиливать, и нравственную платформу, объединяющую общество, тоже, разумеется, создавать необходимо. Уже не говоря о воплощении в жизнь идей с территорией сухого закона и разбором ЧП в ведомственных вузах. 

А вот об одной из самых важных, по-моему, на сегодняшний день задач на многочасовой дискуссии было сказано как-то вскользь. «Герои не должны страдать из-за подлецов», – заявил во вступительном слове министр внутренних дел генерал армии Рашид Нургалиев. Но эту тему серьёзные деятели сильно развивать не стали. «Сотрудникам, которым перед родиной не стыдно», было предложено «набраться оптимизма и подождать». Ждать, видимо, придётся долго – пока не появится та самая «нравственная платформа общества», к созданию которой никто сегодня не представляет даже, с какого конца приступать.