– Алексей, расскажите, как жизнь связала вас с музыкой?

– С детства я обожал музыку, моим любимым мультфильмом были «Бременские музыканты», но к занятиям я приступил довольно поздно. Первые шажки к профессии совершил в 14 лет, работая вместе с бабушкой маляром на стройке. Это произошло благодаря тому, что работы проводились в музыкальном училище. Свой обеденный перерыв я тратил на то, что пытался музицировать на фортепиано, подбирал знакомые мелодии… А в 16 решился поступать в училище – правда, сначала на вокальное отделение. Несмотря на хороший слух и вокальные данные, пройти по конкурсу мне не удалось – не хватило времени на подготовку. Но педагоги обратили на меня внимание, и мне было предложено поступить в класс фагота. Я согласился…

– Это была ваша первая встреча с инструментом?

– Да, прежде я фагот никогда, как говорится, в глаза не видел. Да и увидел-то я его первый раз в разобранном состоянии. Потом, конечно, и в собранном – когда приступили к занятиям. Но всё равно первое время он меня не очень впечатлял. Постепенно стали появляться исполнительские успехи, и со временем мои отношения с фаготом переросли в большую взаимную любовь. Теперь я считаю, что фагот – это король инструментов, король оркестра. Моими педагогами были Михаил Васильевич Преображенский – теперь мы коллеги – и Владислав Петрович Петрыкин, который и довёл меня до выпуска. Я закончил училище в 1996 году, сдав экзамен по специальности на «отлично» и став первым выпускником-фаготистом за 15-летнюю историю училища. 

– А как потом складывалась творческая судьба?

– По распределению я поступил в оркестр Иркутского музыкального театра имени Загурского. В это же время меня приглашали без экзаменов (поскольку исполнителей на фаготе в то время было мало) в Красноярскую консерваторию. Но я отказался, потому что хотел поскорее проявить себя, стать действующим музыкантом… После трёх лет работы в музыкальном театре я прошёл прослушивание в Губернаторском симфоническом оркестре, и дирижёр Олег Зверев принял меня. Работать очень интересно. У нас всегда свежий репертуар, серьёзная и популярная классика, творческие поиски, эксперименты. Мои любимые композиторы – Рахманинов, Чайковский и Брамс. Это великие мелодисты, которые, преодолевая все тяготы жизни, творили музыку, дающую людям силу и веру.

– Расскажите, пожалуйста, о вашей семье.

– Не так давно я с удивлением узнал, что наша семья ведёт начало от старинного дворянского рода. Бабушка рассказала мне о том, что их отец был потомком графа Давыдова, просто в советские годы это скрывалось. Ну, а мои родители – простые инженеры, далёкие от искусства. Они были поражены тем, что я поступил в музыкальное училище, но не препятствовали, а, наоборот, годились, что в их семье будет музыкант. В их понимании это что-то высокое.

– Какова ваша гастрольная география?

– Вместе с оркестром я побывал в Германии, Швейцарии… Мне особенно любопытно было гастролировать в Европе, потому что я, в какой-то мере, носитель европейской традиции исполнительства на фаготе. Дело в том, что мой педагог Петрыкин учился у фаготиста Финогенова, а тот, в свою очередь, у однофамильца композитора Шуберта, чеха по происхождению. Таким образом, европейская школа досталась мне по наследству. Впечатления от европейских гастролей самые позитивные: та же Германия – очень музыкальная страна, недаром оттуда вышли великие композиторы и исполнители. Значительной разницы между публикой Германии и Швейцарии я не заметил: для этих стран культура на первом месте, и это, конечно, подкупает. 

Месяц мы жили в Южной Корее. Для этой страны наш приезд был большим событием, ведь у них нет такой глубинной культуры симфонической музыки, как в России, поэтому практически все наши выступления проходили при аншлагах. Но вот корейская кухня мне не понравилась, я люблю русскую домашнюю кухню, тем более что сам неплохо готовлю.

– Что вы можете сказать о своей нынешней творческой форме? 

– Конечно, я ощущаю себя профессионалом, но до потолка ещё далеко. Говорят, музыкант учится всю жизнь, потому что нет предела совершенству. Честно признаюсь, я трудоголик, и в жизни и в работе многое могу делать, но свою профессию ни на что не променяю. Она меня кормит, развивает и формирует как человека. Всё преходяще, а музыка вечна.