Когда пришло время выбирать дорогу в самостоятельную жизнь, у меня проблем не было. Работая в строительном отделе, стремился побывать на каждой новостройке, как будто боялся опоздать. Наверное, смешно сейчас вспоминать о тех порывах молодой души. Но разве можно было оставаться в стороне, когда вся страна заговорила о БАМе, когда на стройку века молодёжь ехала со всех республик, как я когда-то на комсомольско-молодёжную стройку Тайшет – Абакан после окончания железнодорожного училища?

На каждой такой стройке молодые люди яростно работали и спорили о будущем. И хотя не только слова, но и языки, на которых они произносились, были разными, за теми спорами стояли одни и те же стремления, сознание ответственности за порученное дело.

– А помнишь? – легонько толкнёт сегодня под локоть коллега… В такие минуты заново чувствуешь то напряжение, которым жил многие годы. Первый десант, палаточный городок, первая улица, встречи со звёздными братьями Гуррагчой и Джанибековым, Дином Ридом и, наконец, первый поезд в посёлке, который встречали сотни юношей и девушек, красивых уже своим волнением. Многие из них заслуживают отдельного повествования. И мы находили этих людей и рассказывали о них в своих публикациях.

Так начинался БАМ

БАМ я прошёл от Тайшета до Комсомольска-на-Амуре. Во многом этому способствовала позиция начальника Главбамстроя Константина Владимировича Мохортова, выдавшего мне «партизанский пропуск», в котором чёрным по белому значилось: «Подателя сего встречать, принимать, провожать…». И руководители СМП, трестов ни в чём не отказывали журналисту. В этих поездках удалось близко познакомиться с посланцами многих республик: Украины, Грузии, Эстонии, Молдавии, Белоруссии…

Лозунг «БАМ строит вся страна» имел конкретное, ежедневное подтверждение на каждом километре трассы. Представители 110 национальностей и народностей СССР строили эту дорогу. На территории Хабаровского края трудились посланцы Украины. Морозным ноябрьским утром они уложили первый камень на месте будущей станции Урга. Москвичи возводили столицу БАМа – Тынду. Они построили свой посёлок Сокольники, в далёкой от Москвы Тынде появилась своя Красная Пресня – центральная улица города. Посланцы Грузии, закончив работу на сдаточном комплексе Лена – Кунерма, передислоцировались на читинский участок, включились в строительство объектов на станции Икабья…

Магистраль стала великой школой хозяйствования. Здесь люди не только росли как специалисты, но и обогащались духовно, нравственно, воспитывали в себе лучшие черты молодёжи своего времени. Герой Социалистического Труда Александр Бондарь 20-летним пареньком прибыл в 1974 году в посёлок Звёздный, ставший своего рода плацдармом западного БАМа. Вместе с товарищами осваивал профессии лесоруба, плотника, монтёра пути. А потом принял бригаду из бойцов отряда имени 18 съезда ВЛКСМ и вновь отправился на передний край вслед за убегающей магистралью. Его имя, как и имена Владимира Новика из Донецка, прошедшего нелёгкий путь от рабочего до руководителя строительно-монтажного поезда, Героев Социалистического Труда Виктора Лакомова, Леонида Казакова, стали известны далеко за пределами трассы.

Первопроходцы, с которыми корреспондент в стужу отогревался у костра, а по выходным работал на субботниках

Во многом благодаря БАМу приобрели известность и многие мои коллеги-журналисты. В этом немалую роль сыграли объединённые выпуски газеты «От Байкала до Амура мы проложим магистраль» с участием шести областных редакций: «Правды Бурятии», «Забайкальского рабочего», «Тихоокеанской Звезды», «Социалистической Якутии», «Амурской правды» и «Восточки». Материалы этих выпусков отражали многоуровневую жизнь, различные проблемы освоения огромного региона нашей страны. Статьи, корреспонденции, очерки и репортажи посвящались не только укладке рельсов, но и обустройству городов и посёлков, знакомили с формированием Южно-Якутского ТПК, сооружением горно-обогатительного комбината в Нерюнгри, с тем, как осуществляется продовольственная программа в зоне магистрали.

Объединённый номер готовился и издавался во всех перечисленных редакциях по заранее согласованным графикам. Когда пришла очередь «Амурской правды», иркутских журналистов попросили рассказать о бамовском посёлке Кунерма. Узнав, что я туда уже наведывался,  редактор направил за репортажем меня. Это на редкость красивый и уютный посёлочек, даже по бамовским меркам. Тихая долина, бережно закрытая ладонями гор. Вокруг озёра – Голубое, Окунёвое, Щучье, Сиговое. В стороне уснула спелёнутая зимой речка, в которую впадает никогда не замерзающий ручей Медвежий. А рядом – упругие струны рельсов, под аккомпанемент которых засыпал и пробуждался посёлок на две тысячи жителей. С тихой грустью об отшумевших днях юности вспоминаются первопроходцы, с которыми в стужу отогревался у костра, по выходным работал на комсомольских субботниках, рыбачил на озёрах. В такие минуты словно заново чувствуешь то напряжение, которым жил многие годы.

Кунерма, Дельбичинда, Умбелла… Речки с удивительными, какими-то итальянскими именами, которые даже можно переложить на песню… Этот разговор состоялся на упрятанном в горах между Кунермой и Даваном разъ-езде Дельбичинда, который служил как бы передаточным пунктом для грузов и пассажиров, следующих с запада и востока сквозь семикилометровый Байкальский тоннель. Отсюда несколько десятков километров до священного моря. Морозов не занимать, как и метелей. Как и снега, добавит, бывало, к сказанному мастер СМП-582 Любовь Уланова и козырнёт при этом данными метеосводок. К середине зимы сугробы достигали четырёх-пяти метров. 

– Как же работаете?

Рядом с корреспондентом «Восточки» Александром Антоненко – будущий генеральный прокурор России
Юрий Чайка (в годы строительства БАМа он был Тайшетским транспортным прокурором)

– Больше приходится лопатой да бульдозером, – улыбалась Любовь Ивановна. – Пока расчистишь площадку – конец рабочего дня, а завтра всё сначала.

Это она с бригадой Геннадия Абуладзе строила здесь школу, 12-квартирные дома, котельную, пост ЭЦ на Дельбичинде. До приезда в Кунерму возводила Звёздный городок на Байконуре, прокладывала Транскавказскую шоссейную магистраль, строила дома в Северной Осетии, а потом на-просилась на БАМ.

Подобных Улановой, прибывших в Сибирь «за туманом и за запахом тайги», можно назвать сотни. И ни от кого из них не слышал жалобы или сожаления. 

Прошло немало времени, а я всё ещё помню общежитие, прилепившееся под телевизионной станцией «Орбита» на окраине Бодайбо. И мальчика, следившего из окошка за взлётно-посадочной полосой. Мальчик ждал самолёта и смотрел на убегающую к самому горизонту тёмную полоску бетона. Ему казалось, что там, за горизонтом, долгожданный самолёт, который почему-то медлит везти его пальто и валенки. А ему так хочется поиграть на улице.

– Наверное, и сегодня не прилетит, мама?

– Ничего, подождём, сынок. – Женщина убрала со лба непокорную прядь волос, принялась разливать чай. – В конце концов, не это главное.

Александр Антоненко прошёл БАМ вдоль и поперёк

– А что главное, мама?

– Главное – чтобы мы всегда были вместе, заботились друг о друге. 

Извинившись, она выскользнула на кухню за недостающей чашкой.

– Звать-то как тебя? – доставая из заплечного мешка свёрток с колбасой и коробку шоколадных конфет, поинтересовался мой коллега, фотокорреспондент газеты Валерий Карнаухов.

– Я Ваня Титовец. Папа тоже Ваня, он дорогу строит. Мы – бамовцы из Кунермы.

Оглядываем комнатёнку: шкаф, кроватка, стол, несколько табуреток. Раздался детский плач. К кроватке подскочила девочка с огромным белым бантом. Наклонилась, сунула малышу соску.

– Трудно вам? – спрашиваем возвратившуюся с подносом хозяйку. Людмила, перехватив наши сочувствующие взгляды, усмехнулась:

– Пожитки вот застряли где-то на барже, по Витиму плывут. А так, что же, видите, помощников сколько? Это Ванюша, вы уже познакомились с ним. А это Алёша, первенец. Вон орёл какой! А дальше Анюта, Миша, Серёжа, Яна, Володя. Ну и Настя, ей три месяца всего.

Мы смотрели на склонившиеся над столом русые головки, на открытый шкаф с нехитрим скарбом, на хозяйку – и пытались понять, как же она, такая худенькая, выходила восьмерых. При этом не в селе, где и корова, и огородик под боком. И даже не в благоустроенной городской квартире, а на 

БАМе, где и мужики-то не все выдерживали.

Людмила смеётся: «Мы с Иваном тоже в Кунерме жили. Насыпушку по-ставили возле пилорамы, участок разработали – и ничего, как видите, все живы-здоровы». Хронику великой стройки «мама Люда» помнила не по газетам и кинолентам, а по детям своим. Алёшка родился, когда первый десант на Таюре высаживался, Анюта – когда мост через Киренгу открывали, Миша – когда поезд с почётными пассажирами на Даван прибыл, а Володя в год укладки «золотого» звена появился.

– Зачем сюда сорвались? – ворчали бодайбинские чиновники. – Сидели бы на обжитом месте.

– Ничего, мы ведь бамовцы, – отвечала Людмила. – В конце концов, не это главное….

Она права: главное – не рыночные реформы, не миллиарды обещанных долларов и не воспоминания о колбасе за 2 рубля 20 копеек, а нечто невещественное. То, ради чего люди жертвуют своим покоем и удобствами. 

Именно такой способностью к самопожертвованию отличались прежние поколения, сумевшие разгромить фашизм, восстановить разрушенное хозяйство, построить новые города, ГЭС, ЛПК, алюминиевые гиганты, БАМ. Именно такую способность и воспитывала в своих читателях «Восточка». Мы творили, держа руку на пульсе общественной жизни области. Правдивая, полная и своевременная информация была мерилом популярности и доступности газеты. Только такая, не разделённая на выгодную и невыгодную, информация объединяет людей и сразу же прекращает любые слухи и домыслы.

Мы работали, вкалывали не на потребу застою, а во имя родного края, во благо Отечества. Я и сейчас, за далью лет, разделяю ту искреннюю преданность делу, которую проявили мои коллеги, при всех тогдашних вывихах и перекосах. Это была именно жизнь, и очередь за колбасой не имела в той жизни никакого значения. Я всегда считал и продолжаю считать: раньше всего и прежде всего человек проверяется мерой искренности в работе. Если бы во вчерашнем дне были только ошибки, то, думаю, сегодняшним реформаторам нечего было бы приватизировать, а Сибирь так и осталась бы в феодальном веке.

Я горжусь тем, что работал в такой газете в годы её расцвета, в годы расцвета Сибири. Горжусь тем, что на протяжении трёх десятков лет участвовал в этом созидании, ощущая свою нужность землякам и «Восточке».