Всех опаснее –  «Одеон»!

Южанин Шнее так и не привык к иркутскому климату и сегодня, несмотря на тёплое утро, распорядился протопить хорошенько  и не ушёл на прогулку, пока железные трубы не раскалились. А трубы в фотографии Шнее опоясывали все комнаты и поднимались вплоть до нижней обшивки крыши. Она-то и вспыхнула – хорошо ещё, что сразу после звонка примчались все команды, включая и добровольную дружину. 2-я часть поднялась на крышу, 1-я вошла в дом, остальные отсекали огонь от соседних строений.  Брандмейстер Домишкевич, наблюдавший за работой, даже несколько раз крикнул «Молодцы!».

Если в светской беседе Александра Францевича Домишкевича спрашивали, какой из  синематографов ему больше по вкусу, он отвечал: «В Иркутске – ни один! Все они слабо защищены от пожара, а хуже прочих – «Одеон». Правда, зрительный зал там каменный и с подобающим цементным полом, но синематографическая будка самая что ни на есть деревянная и стоит не отдельно, и предохранители у неё не на автомате. Я уж не говорю о том, что выход из «Одеона» только один и пол к нему не идёт под уклон, как следовало бы!»

Одна из дам, так и не выяснив его мнения о модном фильме «Отпечаток руки», не удержавшись, съязвила:

– Отчего же вы данной вам властью не приведёте всё к должному образцу? 

– А оттого, – озабоченно отвечал Домишкевич, что иркутская Дума даже после пожара в театре Гиллера не узаконила правила безопасности для местных синематографов. Между тем в других городах,  как сообщают в газетах… – но в это мгновение Александру Францевичу пришла вдруг в голову замечательная идея, и он уклонился от дальнейшего разговора, дабы хорошенько её обдумать.  

Вызываю огонь на себя!

В 1909-м в Иркутске страховали от всего, но от огня – в самую первую очередь

На другой день брандмейстер посетил редактора «Восточной зари» и о чём-то с ним негромко советовался. После чего полицейский курьер стал носить в газету запечатанные конверты – и подборки хроники сразу же обнаружили антибрандмейстерский уклон. При этом, естественно, лягали и городскую управу, но цифры, факты приводились настолько точные, что опровергнуть их было решительно невозможно.  

Сам Домишкевич теперь покупал газету рано утром и читал с удовольствием – к примеру, о том, что «ещё в прошлом году было ассигновано около 40 тыс. руб. на постройку 5-й пожарной   полицейской части. Подыскивалось  место и, кажется, было подыскано. Не мешало бы поторопиться  с постройкой, так как в пожарном отношении Глазково далеко не обеспечено.  Да и для полицейской части выделено неприспособленное помещение».  

Домишкевич не прочь был почитать и о том, с какими нарушениями проводится в Казанском кафедральном соборе паровое отопление, но, прежде чем отправлять курьера с конвертом, снова съездил на место – и обнаружил, что все его замечания учтены. Но газету он всё же порадовал одним забавным наблюдением: термометры Реомюра на Большой в одно и то же время на одной и той же, солнечной стороне показывают температуру с разницею в семь градусов. 

Впереди Сибири всей

На сентябрь нынешнего, 1909 года приходился восьмой день рождения 3-й пожарной части, и оркестранты ещё летом разучили несколько новых маршей. В праздничный день  по счастливой случайности сделал остановку в Иркутске и брандмейстер из Верхнеудинска. Оказавшись в компании важных персон (а в 3-ю часть съехались чрезвычайно солидные господа, вплоть до самого губернатора), он несколько стушевался. Но всё же выразил «искреннюю признательность Александру Францевичу за двухнедельное обучение наших частей». Прибавил и о том, что «об иркутских пожарных наслышаны и за пределами Сибири».

На что один из сановников и заметил:

– А вы как думали? Если и есть в Иркутске что-то по-настоящему дельное и организованное, так это пожарные дружины…

– Иначе бы уж давно все сгорели! – с серьёзным видом заключил губернатор.

А сам Домишкевич, провожая гостя на вокзал, обронил: 

– Тем и сильны мы, брат, что плохой-то народец в огонь не пойдёт.

– Однако же среди прочих пожарных именно иркутских отмечают везде…

– Ну, а это уж оттого, что критики не боимся и никоим образом не зажимаем её. Вот, представь, недавно приходит ко мне городской ветеринарный врач Астраханцев и предлагает не-

ожиданную проверку всех наших пожарных лошадей. Конечно, я тут же соглашаюсь, потому как знаю: животные откормленные, весёлые, при каждой тревоге запрягаются  за одну лишь минуту. И что бы ты думал: ветеринар в этом нашем распрекрасном обозе обнаруживает 23 лошади-инвалида, с ревматизмом, эмфиземой, уросами и даже хромотой. 

– И что же вы сделали?

– Отдал приказ о переводе инвалидов в ассенизационный обоз (это чтобы не отправлять на мясо). Ну а копию приказа, как водится, – в «Восточную зарю».

Хоть тут без обмана!

Главной причиной остановки в Иркутске верхнеудинского брандмейстера было его желание перенять опыт благотворительных вечеров. Действительно, гуляния с лотереей, организуемые иркутянам, отличались выдумкой, обилием водных аттракционов и роскошной иллюминацией. Паровая машина подавала воду на деревянное мельничное колесо, а  26-аршинная лестница так сверкала огнями, что публику смог отвлечь от неё лишь фейерверк на пруду. Даже в этом году, несмотря на ненастье, чистая прибыль составила около 1600 полновесных рублей. Главный лотерейный выигрыш достался мастеровому Давиду Лепицкому; он выглядел несколько растерянным от нежданной удачи, зато его окружение ликовало: «Слава  Богу, хоть у «добровольцев» бедному человеку счастье без обмана!» 

С самого назначения (восемь лет назад) на должность брандмейстера Домишкевич всячески поддерживал добровольное пожарное общество. И будучи  в этом году в Москве, специально заглянул в фирму Густава Листа, чтобы осмотреть выбранную «добровольцами» по каталогу лестницу самой новой конструкции, на рессорном ходу. Правда, в иркутских газетах перетирали ещё десятилетней давности историю о первой, неудачной выписке механической лестницы (она опрокидывалась, едва пожарный добирался до последнего из колен). Иркутяне пытались даже высудить компенсацию за ущерб, но безуспешно – и, писали газеты, «лестницу сослали в третью пожарную часть, где она  служила в качестве насеста для кур. Между тем как один провоз её обошёлся в 1000 рублей».

Новенькую приняли со второй попытки

Новое предложение фирмы Густава Листа тоже оказалось с «подвохом»: даже в сложенном виде лестница вряд ли поместилась бы в иркутский обоз. Но тут уж проблема была в обозе, а не в лестнице – и Домишкевич телеграфировал, что выписывать её стоит. 

К середине июля нынешнего, 1909 года ценный груз прибыл в Иркутск. Накануне испытаний начальник пожарной команды Мале провёл теоретические занятия. «Управлять лестницей» записалось восемнадцать дружинников, коих и разделили на три группы. И к 6 часам вечера 16 июля полицмейстер, несколько приглашённых инженеров, гласных городской Думы и представитель фирмы-продавца прибыли на обозный двор, где построились команды добровольного пожарного общества и общества взаимного страхования имуществ от огня. 150-пудовую испытуемую выдвинули, развернули на все три марша, заложили и вывезли на улицу. Картина впечатляла, конечно, однако при детальном осмотре обнаружилось, что в дороге один из винтов сломался, а кроме того, потерялся сигнальный звонок и в нескольких местах появились царапины. Представитель фирмы клялся, что исправит дефекты в пять дней, но уложился лишь за неделю. Со второй попытки новенькая была всё-таки принята, и все облегчённо вздохнули.  

Правда, непосредственно в деле лестницу испытали  лишь 18 августа, когда загорелся дом на Преображенской. Экипаж Домишкевича прибыл к месту событий в самый напряжённый момент, но едва лишь остановился, как извозчик-лихач налетел на него и опрокинул. «Брандмейстер выпал из экипажа и получил ушибы, не угрожающие его здоровью», – сдержанно написала «Восточная заря», да и сам Домишкевич после отшучивался. Но вот супруга его выглядела встревоженной: Александр Францевич был мужчина пышный, и семейный доктор всегда говорил ей, как это опасно и как его нужно беречь. Доктор оказался прав: Домишкевич скоропостижно скончался в декабре 1914-го, на сорок первом году.

Автор благодарит за предоставленный материал сотрудников отделов историко-культурного наследия, краеведческой литературы и библиографии областной библиотеки имени Молчанова-Сибирского