Ирина Всеволодовна назначила встречу у новых Московских ворот на набережной Ангары, по её словам, «интуитивно»:

– Наверное, правильно было бы ответить, что это мой округ. Всегда говорю, что он начинается с Нижней набережной и заканчивается площадью Декабристов. Но ещё до того, как стала депутатом, любила бывать здесь. Мне нравится это быстрое течение, буруны и вид, который открывается. Я сюда приезжала в моменты, когда надо было сбросить негатив, чтобы не уйти в какие-то депрессивные состояния, которые я терпеть не могу. Просто смотрела, как река бежит. Поэтому начинаем отсюда, хотя в округе красивых мест очень много – это историческая часть города. Очень люблю улицу Декабрьских событий и другие, но к набережной больше всего лежит душа… 

Посмотрите, какая красота, – говорит наш «гид», – окидывая взглядом и реконструированную набережную, и новый памятник, и бирюзовую воду, бликующую на солнце. – Конечно, я вас привела сюда ради этого вида. Интересно, что когда набережная была неухоженной, здесь мало кто гулял – люди в основном спешили куда-то по делам, студенты пробегали с занятий. Как только её открыли после реконструкции, даже до официального открытия, набережная стала сразу «обжитой». Можно ведь провести благоустройство, а люди, для которых это делается, будут долго привыкать. А эта набережная для детей, для молодых, пожилых и вечером, и днём как-то сразу стала любимой. 

– А вы иркутянка?

– Я попала в Иркутск подростком, когда родители приехали сюда работать. Сейчас отвечаю: да, я иркутянка. Потому что свой родной город Курск помню маленькими эпизодами, как любой взрослый человек, вспоминающий детство. А здесь всё: и жизнь, и работа, и любовь, и рождение сына. Вообще, Иркутск – это мой город.

– Что в нём так близко вам?

– Само по себе место уникальное. Очень люблю иркутян. Конечно, мне повезло, что я стала депутатом городской Думы, потому что это дало мне возможность ещё больше углубиться в жизнь разных сообществ. Как сказал мне когда-то председатель Думы Андрей Николаевич Лабыгин, в городе нет не социально значимых вопросов. Именно работа в комитете (Ирина Ежова возглавляет комитет по социальной политике в Думе города. – «СЭ») позволила сдружиться с огромным количеством людей, с которыми я, будучи врачом акушером-гинекологом, конечно, не имела бы возможности даже встретиться. 

Иркутяне в целом вообще очень любят свой город. На малейшие посягательства в архитектуре, в благоустройстве всегда реагируют очень остро. Став депутатом, я поняла, что ни одну скамейку, ни одно дерево, ни одни качели нельзя поставить, не согласовав с жителями.  

– Какую из социальных проблем города и вашего округа считаете наиболее острой, что больше всего волнует жителей?

– Когда я первый раз шла на выборы, во дворах задавали вопросы об увеличении пенсии, своевременности выплаты зарплат, то есть людей волновали вопросы…

– … на которые, скорее, должно отвечать государство?

– Да. К сожалению, многие не знают, что государственная власть заканчивается на уровне региональной власти, а муниципалитет и городская Дума – органы местного самоуправления. Причём их обязательства настолько тесно переплетены, что иногда трудно понять, относятся они к представительному органу или исполнительному. Только все вместе мы можем решить городские проблемы. Но мы не можем самовольно вносить изменения в законодательство или изменять размер пенсий, можем только принимать меры социальной поддержки незащищённых слоёв населения, чем и занимаемся. 

«Очень люблю улицу Декабрьских событий и другие, но к набережной больше всего лежит душа…»

В последние годы горожан очень волнует проблема нехватки детских садов, это связано с ростом рождаемости. Мы рожаем быстро и много, Иркутск занимает одно из лидирующих мест среди 84 столиц регионов нашей страны по уровню рождаемости, даже опережая центральный округ, и намного. Говорю это не в оправдание, но такие темпы рождаемости стали неожиданностью: когда планировали количество детских садов, выводили некую среднюю величину, которая оказалась ниже фактической. Предугадать такой рост было очень сложно. Иркутяне начинают рожать четвёртых, пятых детей – причём в семьях с достатком, женщины, имеющие образование и профессию. Уже принята долгосрочная целевая программа о детских садах, на которую предусмотрены муниципальные средства. Очень надеемся, что она будет софинансироваться и государством, потому что мы видим, что это проблема не одного города, а всей страны. Очереди в детские сады тревожат бабушек и дедушек, мам и пап. Все мы прекрасно понимаем, что женщине нужно выходить на работу, реализоваться в социуме. Программа начнёт работать с 1 января 2012 года, она рассчитана на три года. 

Несколько лет, особенно во время моего первого депутатского срока, превалировали вопросы благоустройства. Теперь – тарифы ЖКХ, очень много вопросов по организации управления домом, энергосбережению, установке счётчиков. Граждане уже понимают, что в содержании жилья надо принимать непосредственное участие. От невыплаты зарплат и неуверенности в завтрашнем дне люди переходят к проблемам другого свойства. Очевидно, городское сообщество развивается, и решение проблем в целом тоже уже на другом уровне.

– Чем объясняется такой высокий уровень рождаемости? 

– Мы начали с того, что такое Иркутск; надо сказать, кто такой сибиряк. Думаю, это отдельная национальность. Как бы ни урбанизировалось и ни развивалось общество, всё-таки здесь очень сильны семейные традиции. Мы прожили 90-е годы, когда городское сообщество было вынуждено сдерживать свою репродуктивную функцию из-за социальных и экономических проблем, сейчас ситуация стабилизировалась и люди опять вернулись к семейным устоям. У нас очень хорошие, крепкие семьи, в которых правильно  воспитывают детей. Большие семьи – норма для нашего города. Это всё и даёт опережение всех графиков рождаемости. Естественно, от органов местного самоуправления требуются скорейшие решения по социальному жилью и детским садам. 

– Сейчас больше времени занимает депутатская работа или вы всё-таки в первую очередь доктор?

– Конечно, я больше доктор с дипломом врача-лечебника. Всё-таки это дело, на которое ушло 30 лет жизни, и для меня очень ценно, что оно признано и принято населением города. Согласитесь, у меня очень красивая профессия. Наверное, одна из немногих в медицине, которая ничего ни у кого не отрезает, а вместо одного из роддома выходят двое. Процесс этот бесконечный, надоесть он не может. Что бы ни происходило, дети будут рождаться всегда. Нет ничего более естественного, чем рождение. Чем бы мы ни занимались, в какие бы темы ни углублялись, мы должны оставить потомство, эту биологическую миссию человечество будет нести всегда. Потом, достаточно быстро можно увидеть конечный результат. Это у меня в характере: не люблю волокиты, всегда стремлюсь решать задачи быстро. А роды – заслуженный финал терпения, итог девяти месяцев ожидания. 

– Помните первого малыша, которого принимали?

– Да, очень хорошо помню, это было на третьем курсе медицинского института. Татьяна Алексеевна Захарова была тогда врачом родильного зала медсанчасти ИАПО, где я проходила практику сестринского уровня. Тогда я впервые зашла в родильный зал и потом, по сути, неделю прожила в медсанчасти, оставаясь на дежурства. Сразу влюбилась в эту профессию, чудо рождения ребёнка с тех пор меня не покидает. Моим первым серьёзным педагогом была Наталья Владимировна Протопопова, тогда ещё начинающий преподаватель. Она тоже безумно любит свою профессию и так нас всех зажгла, что практически все, кто у неё занимался на первом цикле акушерства, стали акушерами-гинекологами, ходили за ней на все дежурства, хотя давно уже изучали какие-то другие предметы. В течение года сложилось убеждение, что это моя специальность, моя профессия. 

– Не было страшно?

– Было безумно интересно. Да, тяжело и ответственно, но какая врачебная специальность кажется менее ответственной? Вообще врач – специальность героическая; люди, которые не уходят из профессии и за не очень большие деньги лечат людей и приходят на помощь, это отдельная категория. Они могут ворчать, говорить, что несправедливо низко оплачивается их тяжёлый труд, но начинается отпуск – и уже через две недели они звонят, спрашивая, когда откроемся, уже надо обратно на работу. Я сама так же это чувствую. 

– А как вы выбирали специальность?

– Мой отец был хирургом. Это великолепная, очень нужная специальность. Но хирург всегда оперирует патологию. Человек появился на свет в родильном доме красивым, гармоничным. А потом в течение жизни с ним что-то произошло, и хирург вынужден внедряться в то, что создано природой, что-то убирая или подшивая. Даже когда мы делаем кесарево сечение, мы аккуратненько достаём ребёночка, не нарушив того необыкновенного, что создала природа в человеческом теле. Акушерство – как раз тот вид медицины, аналогов которому нет. Наверное, я не смогла бы работать терапевтом, потому что невозможно было бы понимать, что есть состояние, которое я не вылечу, а смогу только следить, чтобы оно не перешло в более запущенное. 

Ещё есть должность главного врача, там другая мера ответственности, другая деятельность – юридическая, финансовая, экономическая. Приходится даже разбираться в строительстве (новое здание городского перинатального центра, строящееся в Иркутске, планируется сдать в эксплуатацию к концу 2012 года. – «СЭ»). Сейчас мы все ушли в автономию благодаря 83-ФЗ (Закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений». – «СЭ»), это опять что-то новое, опять надо над собой работать, изучать массу документов. Это то, чем я живу, что мне интересно. 

Безусловно, определённые границы возможностей есть у каждого человека, но они нам не установлены, а раз так, не нужно бояться брать на себя больше нагрузки и ответственность, потому что, думаю, до конца жизни весь свой ресурс мы, к сожалению, не используем. А если есть возможность его использовать не только в личных целях, но и на благо большого количества людей, тогда хочется грузить на себя и больше, можно выдержать всё. 

– Если вернуться к городу, как, по-вашему, у Иркутска такой же волевой характер? 

– В первую очередь надо определить пол, – улыбается Ирина Ежова. – Безусловно, Иркутск – это город-мужчина, мужской город. Бывают города, которые жители постепенно покидают. Да, уезжают и из Иркутска, но и приезжают. По моему опыту, уезжают громко, приезжают тихо. Многие возвращаются. Наверное, город тянет, наверное, в нём есть особый исторический дух, который вселяет всё-таки и надежду, что всё будет хорошо. Ему стоять века. Это город развития, город-оптимист с крепким сибирским характером, с хорошими людьми, и у него, я уверена, хорошее светлое будущее.