Утверждение о том, что при импорте основных продуктов питания в 25% и выше от объёмов собственного производства государство утрачивает продовольственную независимость, является уже хрестоматийным. Многие развитые страны давно уже обзавелись законами в этой сфере, защищающими своего фермера. Несколько лет назад Россия тоже приняла свою Доктрину продовольственной безопасности. 

Недавно эта проблема обсуждалась на заседании областного правительства. На первый взгляд, это выглядит не слишком актуальным, поскольку Приангарье всегда считалось регионом ввозящим. Но в последние годы уровень самообеспечения продовольствием немного повысился, и обозначился потенциал для наращивания производства сельхозпродукции и продуктов питания. 

Продовольственная безопасность предполагает не только валовое количество продуктов, но и доступность их, качественные параметры, экологическую чистоту и так далее. Самый больной вопрос – доступность. Область пытается его решить. Так, организация свыше полутора тысяч ярмарок – праздничных, сезонных, выходного дня – в какой-то мере приблизила покупателя к производителю. 

Предваряя выступление заместителя министра сельского хозяйства Кузьмы Алдарова, губернатор Иркутской области Дмитрий Мезенцев предложил акцентировать внимание на том, что было «главным тормозом» в решении крестьянских проблем. Замминистра постарался быть предельно объективным. Весьма показательны приведённые им цифры. Четыре процента населения области входят в коллективные хозяйства, кроме того, функционируют свыше 3600 крестьянских (фермерских) хозяйств. То есть круг кормильцев более чем ограничен. Даже в иных высокоразвитых странах удельный вес крестьянства выше, а его энерговооружённость не идёт ни в какое сравнение с нашей. Отсюда и разница в результатах.

Кузьма Алдаров признал, что производство зерна носит нестабильный характер, и прежде всего из-за погодных условий. Но урожайность колосовых у нас выше, чем на Алтае, в Бурятии и Томской области. За последние три десятилетия Иркутская область совершила мощный прорыв в хлебном направлении. Благодаря селекционерам, учёным других профилей, самим земледельцам мы вышли на приличный уровень – 110–130 тысяч тонн – производства продовольственного зерна. Называя эти цифры, Алдаров упомянул о печальном парадоксе: цены реализации продовольственного зерна порою бывают ниже фуражного. Что поделаешь, высококачественную пшеничку приходится «монополистам» продавать, а фуражную – мелким потребителям.

Показательно, что 70 процентов молока даёт личное подворье. Оставим в стороне статистическую методику расчётов, а следовательно, и абсолютную достоверность цифр. Другое печалит. Объёмы производства молока в личном секторе падают. Молодёжь уходит из села, старикам всё труднее становится заготовлять корма, ходить за скотом. Поэтому Кузьма Алдаров призвал наращивать молочное производство в крупных сельхозорганизациях и крестьянских (фермерских) хозяйствах. 

– Молочное производство имеет невысокую рентабельность, многие фермы нуждаются в реконструкции. В сельхозорганизациях наблюдается тенденция качественного обновления породного состава скота, – отметил замминистра. – Реализация инвестпроектов уже приносит свои плоды. Если в 2010 году надой на корову составил 3634 килограмма молока, то в этом году мы ожидаем надой в 4003 килограмма.

Если удастся выйти на такой рубеж, то это будет значительным успехом. Правда, огромный вклад здесь вносят наши «коренники». Они воспользовались возможностями, которые предоставил национальный проект «Ускоренное развитие АПК», а теперь и инвестпроектами. Без больших капиталовложений значительного роста не добиться. Опыт СХ ОАО «Белореченское» тому подтверждение. Белореченцы убирали, извините, старый хлам из ферм присоединившихся хозяйств, переоборудовали, заполнили высокопродуктивным скотом. В результате продуктивность коров сейчас примерно в два раза превышает областной показатель. Но всё это потребовало огромных средств.

Роль валового роста производства переоценить трудно, но можно ли говорить о выполнении задач по обеспечению продовольственной безопасности, если ограничен доступ покупателей к продуктам питания в связи с низким платёжеспособным спросом? На этом вопросе акцентировал внимание председатель Некоммерческого партнёрства предприятий пищевой и перерабатывающей промышленнсти Дмитрий Баймашев. Он затронул такую тему, как недоедание. Если соотнести нашу область с другими регионами, то мы находимся где-то посередине. Хотя и это мало успокаивает. Ведь в 1989 году суточное потребление продуктов оценивалось в 2900 калорий, сейчас потребляем 2200 калорий, а в развитых странах – 3500.

На совещании не раз возникал вопрос о снижении себестоимости производимой продукции, что повысило бы её доступность. Но для того чтобы снизить себестоимость, необходимы более совершенные технологии. Инвестиционные проекты, по словам Дмитрия Баймашева, как раз и преследуют эту цель. В 2011 году из областного и федерального бюджетов выделено на сельское хозяйство свыше двух миллиардов рублей, что больше уровня прошлых лет.

К сожалению, перерабатывающие предприятия нередко загружены на 60–70%, что ведёт к некоторому удорожанию продукции. Мало того, мясоперерабортывающим комбинатам приходится ездить за сырьём в отдалённые регионы страны или брать импортное сырьё, молокозаводам – приобретать молоко в сотнях километров от места своей дислокации. Это тоже сказывается на ценах.

Со своими предложениями и замечаниями выступил под занавес депутат Заксобрания и гендиректор СХ ОАО «Белореченское» Гавриил Франтенко. Он говорил о необходимости формирования взаимной ответственности между правительством и сельскими товаропроизводителями. Дмитрий Мезенцев одобрил предложение, контурно определив задачи соответствующих подразделений исполнительной власти.