В результате этого нападения 13 членов экологического движения, съехавшихся из разных городов страны, получили травмы, семерых доставили в местную больницу для оказания помощи. Москвичке Марине Поповой был причинён так называемый средний вред здоровью: на лечение перелома руки со смещением осколков ей понадобилось больше трёх месяцев. Несколько ребят получили лёгкий вред здоровью, пробыв на больничном около трёх недель. Многие отделались ссадинами, кровоподтёками и ушибленными ранами, которые не нанесли их здоровью ущерба.  Но двое жителей Находки попали в стационар в крайне тяжёлом состоянии. 21-летнего Юрия Мишуткина, получившего закрытую травму живота с разрывом поджелудочной железы, осложнившуюся перитонитом, врачам удалось спасти. Его сверстник и земляк Илья Бородаенко скончался от множественных переломов костей черепа и отёка головного мозга.

К уголовной ответственности за преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 213 УК РФ (хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выразившееся в явном неуважении к обществу, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия), были привлечены 20 жителей Ангарска, Иркутска, Усольского и Слюдянского районов. Шестерым из них, кроме того, предъявлялось обвинение в причинении из хулиганских побуждений тяжкого вреда здоровью двум лицам, повлёкшем по неосторожности смерть одного из них (ч. 4 ст. 111 УК РФ). Десяти подсудимым на момент совершения преступлений ещё не исполнилось 18 лет, поэтому дело объёмом 56 томов, которое находилось в производстве СО по  г. Ангарску регионального управления Следственного комитета России, рассматривалось судебным составом по делам несовершеннолетних.   

Вчера Ангарский городской суд вынес скинхедам приговор.

Оружие к бою!

Сколько было нападающих, в точности неизвестно до сих пор: по головам бритоголовых никто не считал. Из показаний на допросах следует, что к месту сбора участников массового побоища  прибыло примерно человек 20–30. Многие из них были незнакомы между собой или имели шапочное знакомство и называли друг друга по кличкам – Фауст, Крыс, Ростик и так далее. Кроме компании ангарчан, оказавшихся сокурсниками либо ребятами с одного двора, в акции скинхедов выразили готовность участвовать приезжие, которые познакомились и поддерживали связь с идейными сторонниками через Интернет. 

Приверженцы нацизма продемонстрировали умение планировать свои силовые операции. Около 23 часов все они собрались в назначенном месте – лесном массиве напротив 12-го квартала в Ангарске – и довольно быстро решили вопросы с вооружением и дислокацией. Как и положено на войне, командующие боевыми действиями опирались при этом на карту лагеря неприятелей и сведения разведчиков. Весь личный состав был разбит на три отряда, перед каждым стояла конкретная цель. Самое ответственное задание выпало на долю центральной группы. По словам Алексея Пушмина, который в неё входил, им предстояло «нейтрализовать охранников лагеря, сбить их с ног и добивать». Участники правой и левой групп должны были напасть на лагерь с флангов – разгромить палатки (их было восемь) и не дать находившимся там противникам вступить в бой. Чтобы не спутать своих бойцов с вражеской силой, на рукаве каждого оказалась белая марлевая повязка. Нападающие позаботились даже о пароле. Договорились, что, если под удары попадёт кто-то из своих, он должен кричать: «Лес». Кстати, эта предусмотрительность спасла от возможного увечья 17-летнего Ивана Гармаша, которого в драке спутали с неприятелем, свалили на землю и начали избивать палками и ногами свои же товарищи по оружию. 

«Оружие» многие захватили из дома: мотоциклетные цепи, биты, палки, арматуру. Евгений Панов по кличке Бумер привёз с собой из Иркутска пневматический пистолет, и в атаку центральная группа, к которой он был причислен, кинулась под грохот выстрелов. Для тех, кто пришёл воевать с пустыми руками, сгодились 10 металлических прутов,  выломанных из лестничных перил в подъезде одного из домов 12-го квартала Ангарска. 

Мирная миссия

У костра в палаточном лагере в ту ночь дежурили часовые Илья Бородаенко, Алексей Сутуга и Максим Тихонов. Средство для распыления газа «Удар» – единственное их оружие – лежало в хозяйственной палатке, но воспользоваться им охранники всё равно бы не смогли: силы были явно неравными. Хотя количество пострадавших оказалось примерно равным числу нападавших – 20 человек, к отражению удара они были явно не готовы. Между тем в ходе следствия выяснилось, что экологов успели предупредить о готовящемся налёте. Трое ангарчан, сочувствующих миссии членов экологического движения, вечером накануне трагедии побывали у них в гостях и рассказали о планах скинхедов. На берегу Еловского водохранилища они пробыли до 23 часов. Жители палаточного лагеря имели немного времени, чтобы позвать кого-то на помощь, предупредить правоохранителей или хотя бы самим подготовиться к налёту. Видимо, в серьёзность намерений местных скинов они просто не поверили либо недооценили размах операции. Все, кроме троих часовых, как обычно, разошлись по своим палаткам, легли спать, и нападение застало их врасплох. 

Первыми оказались под ударом часовые. Один из них, вырвавшись, убежал в лес. Другой получил несколько ударов по голове и рукам, но всё обошлось синяками и ссадинами. Больше других досталось Илье Бородаенко, которого свалили на землю с помощью подсечки и стали избивать ногами, кулаками и деревянными битами. Жители лагеря вели себя по-разному. Большинство ребят не высовывались из палаток, дожидаясь, когда погром закончится. Нападающие рассказывали, что били по палаткам и людям, которые в них находились, металлическими прутами и битами, оттуда доносились крики, часто женские. От этого занятия налётчики отвлекались лишь на то, чтобы поддерживать огонь в костре, швыряя в него вещи антифашистов. Юра Мишуткин не захотел отсиживаться в палатке и выскочил, чтобы прийти своим на помощь. «После того как стало тихо, – рассказывала на следствии Света Силушкина, – я вышла из палатки и увидела Илью Бородаенко, который лежал на земле и был весь в крови. Под столом, на котором мы готовили пищу, лежал Юра Мишуткин. Я стала его поднимать и увидела возле его головы сломанный кирпич со следами крови, а в ногах – палки, которыми его избивали». 

Большинство погромщиков покинули место сражения через несколько минут, как и договаривались. Но четверо, как следует из приговора, остались и продолжали воевать до тех пор, пока их жертвы уже не смогли подняться. Мишуткин рассказывал, что уже со сломанной рукой, в крови, пытался отползти от костра на безопасное расстояние, но ему не дали этого сделать: били, пока он не потерял сознание.

Под фашистскими знамёнами

В рядах налётчиков оказалась вполне благополучная молодёжь в возрасте от 16 до 22 лет, все из приличных семей, с достаточно высоким образовательным уровнем: пять студентов ИрГТУ, по одному первокурснику Томского госуниверситета, Иркутского института международного туризма и Байкальского филиала ИГУ, учащиеся профессионального училища № 43 и политехнического техникума Ангарска. Самые старшие по возрасту – жители Усольского района, имеющие дипломы об окончании высших или среднеспециальных учебных заведений и приличную работу: директор магазина бытовой техники, аппаратчик химфармзавода, экономист детской городской больницы и слесарь-ремонтник «Усольехимпрома». Лишь несколько ребят, окончив среднюю школу, ещё не успели определиться с выбором профессии – нигде не работали и не учились.     

Большинство подсудимых состояли в движении скинхедов, разделяя идеологию неонацистов. К примеру, Сергей Пургин к своим 22 годам под фашистскими знамёнами провёл уже шесть лет. Однако некоторые подростки к налётчикам присоединились просто за компанию. 18-летний Сергей Стрекаловский заявил на следствии, что скинхедом никогда не был, но на предложение принять участие в акции «дал своё согласие, так как решил поддержать друзей». В процессе нападения этот «попутчик» так увлёкся дракой, что покинул лагерь только после того, как жертва избиения перестала подавать признаки жизни. 16-летние братья Красноперовы в тот злополучный летний день пошли гулять и встретили знакомых – так, по их словам, «из чувства товарищества согласились напасть на лагерь и избить неформалов». Часть ребят избежала скамьи подсудимых, попав в разряд свидетелей по стечению обстоятельств – для них счастливому. Виктор Гончаров, например, по дороге в лагерь экологов упал и подвернул ногу. Когда понял, что ждать его не собираются, отдал своё «оружие», металлическую трубу, кому-то из соратников, посидел минут 20 и поковылял домой ни с чем.

Несовершеннолетний Максим Клява по прозвищу Бабс, примкнувший к нацистам в возрасте 13 лет, к нападению на экологов готовился основательно: переоделся в чёрное, взял металлическую арматуру. Ему поручили важную миссию – сорвать флаг антифашистов. Но в последний момент, услышав сигнал к бою, парень испугался и не побежал вместе с другими, а вернулся домой. Как ни печально, но урока из этой истории Максим не вынес. Через пару лет он всё-таки попал на скамью подсудимых в компании с активным участником нападения на экологический лагерь и последовательным национал-социалистом Евгением Пановым. 

В 2009-2010 годах, будучи подсудимым по делу о нападении на экологов в Ангарске, Панов трижды приговаривался Кировским районным судом Иркутска к различным наказаниям за хулиганство по мотивам идеологической ненависти и вражды, причинение вреда здоровью и другие преступления. В сентябре этого года фанату фашистских идей вынес приговор Иркутский областной суд. Евгений Панов получил 18  лет строгого режима за убийство осенью 2009 года двух гастарбайтеров – граждан Узбекистана и Киргизии, которых скинхеды запинали и забили металлическими прутами до смерти. 

Бумер оказался единственным, кто приговора Ангарского суда ожидал в следственном изоляторе. Все его подельники, в том числе и обвиняемые в причинении смерти одному из экологов, находились на подписке о невыезде. 

После оглашения приговора под стражу в зале суда были взяты четверо подсудимых, получивших  наказание в виде лишения свободы. Кроме группового хулиганства с применением предметов, используемых в качестве оружия (ч. 2 ст. 213), их признали виновными также в причинении тяжкого вреда здоровью двух лиц, повлёкшем по неосторожности смерть одного из них (ч. 4 ст. 111). 

Алексей Пушмин, Степан Черных и Сергей Стрекаловский приговорены к 8 годам 10 месяцам строгого режима. Ростислав Ушаков, которому добавилось ещё и обвинение по ч. 1 ст. 161 (грабёж), будет отбывать 8-летний срок в колонии общего режима. Остальные 16 подсудимых признаны виновными лишь в хулиганстве (ч. 2 ст. 213) и получили условное наказание: Антон Назаров, Вячеслав Шугаев и Лев Шартанский – по 3 года 9 месяцев, Павел Рихванов – на два месяца меньше, Денис Платонов и Сергей Пургин – по три с половиной года, Дмитрий Антонов – 3 года 5 месяцев. Условный срок Ивана Гармаша, Артура Донского, Александра и Григория Красноперовых, Максима Сазонова, Сергея Филиппова и Андрея Хайруллина составил 2 года 8 месяцев. Тарас Москвичёв и Евгений Панов получили по два с половиной года условно. Их причастность к причинению тяжкого вреда здоровью потерпевших не подтвердилась.