Несколько лет назад у Ромина была собственная двухкомнатная квартира на улице Байкальской в Иркутске. В ней парень жил вдвоём с бабушкой. С родителями Леонида случилась трагедия: отец убил маму, и после этого мальчик с ним не общался. В 2002 году бабушка умерла, и Лёня стал единственным собственником квартиры в хорошем районе. Однако оставался он им до того момента, пока не попал в поле зрения охотников за чужими квартирами.

Вскоре после смерти бабушки администрация Октябрьского района Иркутска через суд добилась признания Ромина недееспособным, тогда ему было 15 лет. Леонида отправили в интернат, а освободившуюся жил-площадь напрямую, не опасаясь разоблачения, стала сдавать в аренду начальник юридического отдела всё той же Октябрьской администрации. Об этом узнали журналисты. После скандального сюжета на местном телевидении квартиру Ромина оставили в покое, а чиновницу уволили.

Хотелось бы, чтобы случай с арендой квартиры был концом мытарств сироты, однако это была лишь предыстория настоящей охоты за его жильём. Комбинация была разыграна по давно известной схеме. В 2005 году уже упомянутая нами Октябрьская администрация назначила опекуном Леонида Ромина сотрудницу агентства недвижимости «Разгуляй» Зульфию Богачкову. Доверяя Зульфие Ядрысовне защиту интересов психически нездорового человека и сохранение его имущества, чиновники не удосужились, а возможно, по какой-то причине не захотели повнимательнее присмотреться к опекуну. Если бы они это сделали, то узнали бы, что Зульфия Богачкова является фигурантом нескольких дел, связанных с махинациями на рынке жилья. Например, за несколько месяцев до того, как получить право опекунства над Роминым, Богачкова взяла с некой гражданки Кобелевой предоплату за приобретаемую комнату в квартире по улице Слюдянской в Иркутске. Причём к этой квартире Зульфия Ядрысовна никакого отношения не имела. Решение суда о взыскании денег с Богачковой состоялось в 2006 году. Ещё одно решение суда вынесено по делу, в котором Богачкова сдала на длительный срок квартиру, к которой также не имела никакого отношения. Вот такого толкового опекуна сотрудники администрации подобрали для недееспособного сироты.

И вот что из этого вышло: 18 апреля 2005 года Зульфия Богачкова взяла Леонида Ромина под опеку, а уже через два месяца продала его квартиру. Договор купли-продажи заключён 29 июня того же года. Причём, по словам покупательницы квартиры Муниры Стаценко, окончательному договору предшествовало предварительное соглашение о купле-продаже недвижимости. Мунира Курмухаметовна по странному стечению обстоятельств оказалась сотрудницей областного психоневрологического диспансера, в котором наблюдался Леонид Ромин. «Эту квартиру я нашла по объявлению в газете, – уверяет нынешняя хозяйка жилья. – И Богачкову я раньше не знала. Когда познакомились, я спросила, кто она по национальности, она ответила, что татарка. «Значит, обмана не будет», – подумала я тогда, ведь мы с ней одной национальности». Мунира Стаценко считает, что приобрела квартиру законным путём, поэтому уступать или продавать жильё не собирается.

Обратим внимание на одну немаловажную деталь: квартира была продана, и деньги за неё опекун получила 29 июня, а разрешение на продажу квартиры, выданное и.о. председателя комитета по управлению Октябрьским округом администрации Иркутска Владимиром Васильевым, датировано 5 июля. Получается, что квартира уже продана, деньги за неё у Богачковой, и только через неделю после этого вышло распоряжение о том, что мэрия разрешает продать жилплощадь. Чудеса да и только.

При этом нельзя сказать, что охотники за чужой квартирой отняли у бедного сироты жильё и ничего не дали взамен. Ещё как дали! В том самом распоряжении администрации говорится: опекуну разрешается продать двухкомнатную квартиру в Иркутске по улице Байкальской при условии покупки в собственность опекаемого трёхкомнатной квартиры в городе … Черемхово. Плюс к этому опекун должна перевести на счёт Ромина 150 тысяч рублей наличных денег.

Посчитаем вместе? Согласно документам, квартира в Иркутске была продана за 1 миллион 180 тысяч рублей. Из этой суммы на 200 тысяч рублей Богачкова купила квартиру в Черемхове, 150 тысяч, как и было обещано, оказались на счёте Леонида. Куда делись остальные деньги?

К сожалению, разыскать Зульфию Богачкову, чтобы задать этот вопрос, не удалось: в базе данных телефонной компании она не зарегистрирована, по адресу прописки не проживает, в социальных сетях не значится. Нежелание общаться неудивительно, наверняка не мы одни хотели бы поговорить с этой госпожой. Жаждут встречи с Богачковой люди, с которых она взяла деньги за несуществующие услуги, а также судебные приставы, которым уклонением от выплат она портит показатели исполнения судебных решений.

Зато позиция Зульфии Ядрысовны чётко отражена в материалах милиции. В 2007 году она давала показания по этому делу в ОВД по Октябрьскому району. По словам «заботливой» опекунши, 150 тысяч, которые она перевела на счёт Ромина, – это остаток денег. Именно столько наличности осталось от продажи квартиры в Иркутске (1 миллион 180 тысяч рублей) с учётом покупки квартиры в Черемхове (200 тысяч), её ремонтом и погашением долгов по квартплате. Как следует из показаний Богачковой, денег от продажи квартиры в Иркутске она не брала. В то же время она не смогла представить никаких отчётных документов, подтверждающих расходы по ремонту черемховской квартиры и гашению долгов Ромина. Милиционерам Зульфия Ядрысовна сообщила, что все документы она передала в комитет по управлению Октябрьским округом. 

Чтобы выяснить, отдавала ли Богачкова в мэрию финансовые документы по сделке, сотрудники органов направили запрос председателю комитета по управлению Октябрьским округом Иркутска. Однако этот запрос так и остался без ответа.

Нам удалось связаться с Владимиром Васильевым, тем самым, чья подпись стоит под разрешением Богачковой продать квартиру. Кстати, он по-прежнему работает в том же комитете администрации. Ответ чиновника оказался лаконичным: «Все документы были подготовлены в соответствии с законодательством. Никаких сомнений эта сделка у меня не вызвала. Это наша обычная практика». Интересно, согласился бы Владимир Михайлович сам переехать в Черемхово?

Тем более что, как утверждает представитель Ромина юрист Олег Писанко, Леонид ни дня не жил в купленной для него квартире, поскольку жить там невозможно. Как следует из акта комиссионного обследования состояния квартиры в Черемхове от 20 декабря 2006 года, «входная дверь квартиры повреждена, доступ посторонним лицам не ограничен, отсутствует остекленение оконных переплётов, отопительные приборы, сантехническое оборудование в квартире демонтировано». Имеется также документ, в котором администрация Черемхова сообщает Леониду, что сейчас недвижимость, собственником которой он является, распределена другим людям. Но он может обратиться с заявлением в городскую администрацию, и ему выплатят стоимость изъятого имущества. 

Таким образом, бывший владелец квартиры в областном центре оказался на улице. Какое-то время Лёня жил в больнице, потом у знакомых, снимал комнату неподалёку от своего дома на Байкальской. Сейчас парень находится в психоневрологическом интернате под Тайшетом. К сожалению, мы не смогли поговорить с самим Леонидом: единственный телефон медучреждения отключён за неуплату.

Зато мы дозвонились до главного врача клиники Николая Пирогова. Он рассказал, что «путёвку Ромину «пробила» женщина, у которой он был под опекой». Сам Николай Александрович ездил в Черемхово, посмотрел там квартиру, приобретённую для Леонида. Она не пригодна для проживания. «Я вообще не знаю, почему его переселили в Черемхово, ведь он вырос в Иркутске», – недоумевает врач.

«Если бы всё было по закону, так, как действительно должно быть, работников Октябрьской администрации надо было бы привлекать к уголовной ответственности. Разумеется, своё должна получить и мошенница Богачкова», – говорит Олег Писанко. Он несколько лет пытается отвоевать права Ромина на жильё. Шесть раз Олег Владимирович от имени Леонида писал заявление о расследовании и возбуждении уголовного дела и получал отказ. Каждый раз постановление об отказе отменял суд. Всё начиналось заново, но дальше формальных проверок действия милиции не заходили. Ромин дал согласие на сделку со своей квартирой, значит, опекун вполне мог продать его жильё – главная мысль, которая кочует из одного официального ответа в другой. «Но парень психически не здоров, он не отдаёт отчёта своим действиям. Государство ведь само признало его недееспособным», – возражает Олег Писанко.

«Это всё равно, что жаловаться дяде Васе на самого же дядю Васю» – так юрист называет всё, что происходило в последние годы в деле Леонида Ромина. Позади десятки всевозможных обращений, заявлений и жалоб: в милицию, в прокуратуру, в суд, губернатору, в приёмную Владимира Путина, депутатам Законодательного Собрания, Государственной Думы… Результат неизменен.

Будем реалистами и признаем, что, наверное, Леониду Ромину не удастся вернуть свою квартиру. Слишком мало людей заинтересовано в судьбе этого несчастного сироты. И если его права будут восстановлены, некоторым чиновникам, которые сейчас крепко держатся за свои места, придётся их покинуть.