Позвольте возразить

В рамках форума состоялось шесть мероприятий: пленарная конференция с участием всех приглашённых иногородних экспертов и представителей всех организаторов, два круглых стола, две сессии и торжественное открытие выставки «Мера вещей: образ человека в искусстве Сибири XVII–XXI вв.», которая будет работать в филиале художественного музея на улице Карла Маркса и после завершения форума. Мероприятия, разбросанные во времени и пространстве так, что посетить все не удалось, наверное, никому, оказались очень разными по качеству и количеству участников – на круглый стол «Гражданское образование и гражданское воспитание» стараниями директора Института повышения квалификации работников образования Льва Дамешека собралось несколько десятков действующих педагогов, а на сессию «География, культура или институты: в чём секрет процветания сегодня?», проведённую в помещении Общественной палаты Иркутской области, – от силы полтора десятка слушателей, среди которых не оказалось ни одного представителя органов власти, хотя именно им эта тема должна быть особенно интересна. 

К сожалению, основная тема форума – российский регион и его идентичность – осталась практически не освещённой: иногородние эксперты сами признавались, что плохо знают местные реалии, а иркутским слова не давали, если не считать два или три коротких выступления во время открытия. Заместитель мэра Иркутска Алексей Альмухаметов, в частности, заявил, что Иркутск всегда был городом толерантным, в нём никогда не было крупных межнациональных столкновений и конфликтов. В любом случае хотелось бы отметить, что то, чего не было в прошлом, всегда может произойти в будущем – кто, например, мог представить, что название карельского посёлка Кондопога станет однажды нарицательным? Успокаивать себя могут обыватели, городские власти должны владеть ситуацией и работать на упреждение, чего у нас, судя по количеству уголовных дел против членов националистических группировок, пока нет. 

Из всего, что было сказано во время пленарного заседания форума выпускником МШПИ Алексеем Козьминым, директором Иркутского областного кинофонда Радиком Фаразутдиновым и другими вип-персонами, следовал один и тот же вывод: образ нашего региона, имеющийся у людей, добившихся неких успехов, и образ того же региона, построенный рядовыми гражданами в процессе повседневной жизнедеятельности, неумолимо расходятся на диаметрально противоположные позиции. Совершенно непринципиально, что экспозиции иркутских музеев пользуются большой популярностью в Перми, если милиционер, расстрелявший двух человек, выходит до суда на свободу, а будущий юрист, расстрелявший автобус с детьми, имеет шанс уйти от ответственности. Жить в таком регионе попросту страшно, и единственное, что ещё удерживает многих (но никак не прибавляет региону привлекательности), – это банальное отсутствие денег на переезд куда глаза глядят. Тому, кто хочет создать привлекательный образ региона, нужно начать с наведения элементарного порядка, а не с рассуждений о высоком. 

Три преимущества и пять недостатков

Именно так оценивают положение России в современном мире авторы доклада, подготовленного экспертами Всемирного экономического фонда к Санкт-Петербургскому экономическому форуму. Об основных положениях доклада и месте Иркутской области внутри макросистемы Российской Федерации участникам сессии «Современная Россия в глобальном мире: политика и экономика» рассказал Алексей Макаркин, политолог и заместитель генерального директора Центра политических технологий. 

Первым преимуществом оказалось то, что иные склонны считать проклятием, – наличие самых разных природных ресурсов, причём в таком количестве, чтобы доминировать на многих рынках: 5% мировых запасов нефти, 23% газа, 23% леса и так далее. Второе преимущество – огромный внутренний рынок: из 139 стран, которые были рассмотрены и проанализированы при подготовке доклада, Россия занимает 8 место. При этом было отмечено: в 2000-е годы внутренний рынок вырос, что говорит об увеличении доходов большей части населения страны. По темпам роста внутреннего рынка в последние 10 лет из стран – организаций БРИК Россия уступает только Китаю, обходя Бразилию и Индию. Китай, отмечают эксперты, лидирует исключительно потому, что в нём всё ещё не завершился процесс урбанизации и индустриализации – то есть то же самое, на чём с огромной скоростью поднималась экономика СССР в 1930-е годы. Третье преимущество вот-вот сойдёт на нет: это уровень образования, доставшийся современной России в наследство от СССР.  

Переходя к недостаткам, Алексей Макаркин начал именно с того, о чём уже много лет говорят все, но никто ничего не может сделать, – неэффективные и коррумпированные институты власти. Второй недостаток – это снижение качества образования, которое не только не соответствует требованиям современной науки и экономики, но и уступает тому, что у нас уже когда-то было. Третий недостаток – то, о чём говорил в своей речи на Петербургском форуме президент Дмитрий Медведев: неэффективные рынки и гипертрофированная роль государства в экономике, доминирование на рынке нескольких крупных компаний. Уровень конкуренции в России уступает даже китайскому. Четвёртым недостатком оказалось слабое развитие банковской системы, которая очень сильно зависит от политических решений государства и к тому же до сих пор не пришла в себя после экономического кризиса. Пятый недостаток тесно связан со всеми остальными сразу: преобладание продукции с низкой добавленной стоимостью. С одной стороны, это именно сырьё или полуфабрикаты с невысокой степенью переработки, с другой – низкая квалификация работников как раз и не позволяет перейти к более сложному производству, с третьей – ни государство, ни крупные компании по сути не имеют стимулов для такого перехода, поскольку при стоимости барреля нефти 108 долларов страна может иметь бездефицитный бюджет. 

Перед правительством России, руководством регионов и крупных корпораций стоит одна и та же дилемма: делать ставку на рискованные долго-срочные вложения, которые в итоге должны привести к формированию производственных комплексов с более высокой прибавочной стоимостью продукции, или продолжать политику последних десятилетий, торговать сырьём и делать лишь такие капиталовложения, которые могут окупиться в короткие сроки. От выбора линии поведения зависит и политика госу-дарства: первая линия требует введения новых законов, значительно упрощающих работу бизнеса и допускающих большую степень политических свобод, вторая позволяет сохранить всё как есть, разве что с небольшими дополнениями и украшениями. В сущности, сейчас будущее России зависит от тех экспертов, которые способны предсказать уровень цен на нефть в ближайшие десять лет: если цены будут снижаться, нужно немедленно начинать реформы по всем направлениям, если более убедительны будут те, кто считает, что цены повысятся, – победит консервативная линия. Можно сказать даже более персонифицированно: обещания, которые даёт председатель правительства Владимир Путин (повышение зарплат, пенсий и т.д.), уже сейчас предполагают, что уровень цен в 2012 году достигнет показателей 2008 года и составит 140 и более долларов за баррель. 

При этом нужно учитывать, что весь остальной мир, потребляющий наши ресурсы, вовсе не сидит в ожидании – что же там в России решат делать? Алексей Макаркин выделил три фактора, которые могут оказаться негативными для России в ближайшие годы: снижение темпов роста потребления в Китае, внедрение энергосберегающих технологий и стабилизация ситуации в Ираке (для которого не существует ограничений на объём добычи нефти). Внутри страны потенциальные возможности реформирования экономики сдерживают такие факторы, как низкий уровень доверия между государством, бизнесом и гражданским обществом – в любых комбинациях отношений; неопределённость правил игры – раньше инвестору достаточно было договориться с высокопоставленным чиновником и бизнес шёл нормально, сейчас и договориться не с кем, потому что вообще непонятно, от кого что зависит. Главная неопределённость ближайшего времени – «проблема 2012». Никто не знает, кто будет президентом и, соответственно, какой будет политика государства, получат ли продолжение инициативы президента Медведева, куда будут направлены инвестиции, какие направления будут развивать, а про какие забудут. 

Доживём до декабря

Общая дискуссия, в которой приняли участие почти все участники сессии, подтвердила мнение Алексея Макаркина – действительно, даже в узком кругу участников форума обнаружились самые разные оценки и самые разные прогнозы ближайшего будущего страны. Очевидно, что итоги президентских выборов во многом будут зависеть от итогов выборов в Государственную Думу, а в них главный вопрос – какую долю голосов избирателей получит «Единая Россия» при поддержке Общероссийского народного фронта. Многих почему-то интересует, сколько голосов получит партия «Правое дело», которую хочет возглавить миллиардер Михаил Прохоров, – никаких иных поползновений к повышению собственного рейтинга партия до сих пор не сделала. Как ни странно, но перед блоком «ЕР – ОНФ» и «Правым делом» стоят примерно одинаковые задачи. 

Всероссийский центр изучения общественного мнения обнародовал очередные результаты замера рейтингов политических партий, из которого следует, что доверие к «ЕР» увеличилось с 44% в конце мая до 47% в начале июня. Это, отметим, на фоне регулярных выступлений председателя правительства и лидера партии и множества публикаций о формировании ОНФ, который постепенно обрастает известными именами и названиями организаций. Казалось бы, нужный эффект достигнут, но эксперты отмечают, что в реальности рейтинг партии, замеряемый примерно раз в неделю, просто в очередной раз достиг уровня, на котором он уже находился, например, в апреле, и это всего на пару пунктов выше, чем было почти весь май. Нынешний уровень популярности партии заметно ниже показателей 2010 года, когда он превышал 50%, и вообще подвержен более сильным колебаниям, чем рейтинги других партий: у «ЕР» диапазон повышения или снижения рейтинга составляет 4-5%, в то время как у остальных парламентских партий – 1-2%. 

Очевидно, что и «Единой России», и «Правому делу» нужно как можно чаще выступать с инициативами, демонстрировать гражданам готовность прислушиваться к их мнению и выполнять «наказы избирателей». Разница в положении партий и стоящих перед ними задачах («ЕР» хочет в очередной раз получить конституционное большинство, а «ПД» нужно хотя бы пройти в Государственную Думу) не означает, что к их решению нужно подходить с разными средствами: чем чаще партия создаёт информационные поводы, чем чаще она мелькает в СМИ – тем лучше. Как ни удивительно, обе партии упускают множество поводов и теряют самое горячее время, рассчитывая, видимо, наверстать своё на финишном рывке в последние три месяца перед выборами, в период разрешённой агитации. Проблема «ЕР» – в её собственном руководстве на федеральном и региональном уровнях: тем, кто уже добился какого-то положения, заработал крупное по российским меркам состояние или занял высокий пост, нет никакой необходимости проводить реформы и делиться властью с какими-то там общественниками из ОНФ. Видимо, именно этим объясняются статьи в федеральных СМИ о том, что за месяц с момента оглашения Владимиром Путиным инициативы о создании Фронта в него вступили всего 5 тысяч человек, что присоединиться к Фронту рядовому гражданину в принципе невозможно и что, напротив, многих в него записывают без их согласия. 

Проблема «Правого дела» несколько иного рода, но тоже с руководством: партия, напомнил Алексей Макаркин, была создана на обломках нескольких партий правого толка, и вошедшие в неё активисты зачастую не испытывали друг к другу никаких добрых чувств. Три сопредседателя партии частенько изображали собой классическую триаду «лебедь, рак и щука», а замена этой троицы на одного Прохорова вовсе не гарантирует партии симпатии избирателей – Прохоров, пояснил Макаркин, скорее всего думает, что он и в политике сможет вести себя, как до сих пор в бизнесе, а это большая ошибка. В то же время потенциальный электорат «Правого дела» – то есть малый и средний бизнес – крайне плохо относится к олигархам, а менять накануне выборов не только руководство, но и процентов 90 потенциальных сторонников на совершенно иную группу населения (Макаркин полагает, что Прохоров наиболее популярен среди сотрудников госкорпораций) – не самая удачная идея. 

Разговор о положении явного лидера и явного аутсайдера предвыборной гонки позволяет проиллюстрировать ещё один тезис, который обсудили участники форума. Ситуация в России 2011 года очень сильно отличается от ситуации 2007 года: сейчас общество находится в состоянии некоторого разочарования политикой государства, в отличие от подъёма прошлого электорального цикла, и это может привести к массовому отказу от поддержки партии власти. В то же время у общества нет альтернативы в виде квалифицированной оппозиции, готовой перехватить рычаги управления и вести страну по иному курсу. Казалось бы, этот фактор работает в пользу «ЕР», которая, как ни крути, объединяет подавляющее большинство депутатов всех уровней, боль-шинство мэров и чиновников, управляющих всей жизнью страны, – от глобального до муниципального уровня. Увы, следует признать, что «ЕР» и её сторонники далеко не всегда справляются со взятыми на себя обязанностями и граждане готовы пойти на смену руководства города или района, не считаясь с возможными издержками. 

Что же касается прогнозов, которые дают эксперты и аналитики, следует вспомнить даже не Козьму Пруткова, утверждавшего, что полнота всякого специалиста односторонняя, а Дмитрия Менделеева, который – исходя из имевшихся у него данных о темпах роста конского поголовья – считал, что главной технической проблемой в ХХ веке будет утилизация навоза. Грядущие выборы тоже могут пойти по совершенно неожиданному сценарию, и регионы способны преподнести партии и правительству не один сюрприз.