При расследовании уголовного дела начинающий следователь проявил незаурядные способности. Для изобличения подозреваемого необходимо было найти орудие преступления. Проблема оказалась в том, что убийца выбросил нож в Ангарское водохранилище. При осмотре места происшествия следователь применил совсем незамысловатое техническое средство – кусок магнита на верёвке. Такое нехитрое приспособление помогло ему обнаружить орудие убийства. Экспертиза подтвердила, что этим ножом могли быть причинены телесные повреждения, повлёкшие смерть потерпевшего. Убийцу осудили. После этого дела в производстве следователя было множество других, и всегда желание раскрыть преступление, установить истину, добиться справедливости помогало Юрию Яковлевичу привести виновного на скамью подсудимых.

Вскоре Чайку назначили на более ответственный пост: осенью 1978 года он стал заместителем тулунского межрайонного прокурора. В его обязанности входил надзор за следствием, местами лишения свободы и работой милиции. В то время в тулунской тюрьме произошёл бунт, были убиты пятеро осуждённых, многие пострадали. Дело имело большой общественный резонанс, оно находилось на контроле генерального прокурора СССР. Для расследования происшествия создали следственную группу, в которую вошёл и Юрий Чайка. На меня, как заместителя прокурора Иркут-ской области, был возложен контроль за ходом расследования. Уголовное дело оказалось непростым, работать приходилось со спецконтингентом. Чтобы выявить зачинщиков, организаторов буйства, требовалась многочасовая кропотливая работа с заключёнными, которые сами участвовали в беспорядках, нужно было суметь расположить к себе подозреваемых во время допросов. 

Результаты расследования уголовного дела, объективность предъявленных обвинений, законность действий сотрудников тюрьмы неоднократно рассматривались на совещаниях в областной прокуратуре. Уже тогда я обратил внимание на молодого прокурор-ского работника Юрия Чайку, который предлагал свои версии и докладывал о ходе расследования гораздо толковее, чем руководитель следственной группы, сотрудник аппарата областной прокуратуры с солидным стажем. Я предложил Юрию Яковлевичу работу в областном аппарате, должность прокурора-криминалиста и положил перед ним ключи от квартиры в престижном районе Иркутска. Но в это время вышел приказ генерального прокурора СССР о создании транспортной прокуратуры в Тайшете – и было решено, что возглавит её подающий надежды профессионал Юрий Чайка. 

Через год он опять оказался в моей команде: я получил тогда пост восточно-сибирского транспортного прокурора. В 1980-е годы очень острой была борьба с бесхозяйственностью и приписками на транспорте. И здесь тайшетский транспортный прокурор проявил настойчивость и принципиальность. Выявив, что начальник отделения Восточно-Сибирской железной дороги занимается фальсификацией отчётности, ежедневно приписывает отправку сотни вагонов непогруженного угля, привлёк его к уголовной ответственности. Сделать это было достаточно сложно: защитников у должностного лица хватало, он имел генеральский чин, являлся членом бюро горкома КПСС.

И где бы ни работал в последующие годы Юрий Чайка, он всегда проявлял профессионализм и порядочность. Когда в Санкт-Петербурге проходила конференция, посвящённая роли прокуратуры в защите прав человека, генеральный секретарь Совета Европы Терри Девис сказал: «Для нас очень важно, что генеральным прокурором России является человек, который пользуется огромным уважением в Европе». В интервью «Российской газете» Юрий Яковлевич как-то назвал меня одним из своих учителей. Таким учеником я горжусь.