В экспозиции, развёрнутой в фойе Иркутской областной филармонии, Марина Владимировна представила работы последних двух лет. И первая мысль, которая возникает при ближайшем рассмотрении и осмыслении фотополотен, – они сугубо безличностны, окрашены в тона одновременно и мистические, и фантасмагорические. Будто бы волшебство и магия образуют некий синтез и предстают в виде умозрительных композиций, в которых реальность познаётся через внутренние чувства, доступные лишь посвящённым. Сюжеты большинства фотографий не поддаются описанию, пересказу, ибо они эзотеричны по своей сути. 

Поэтому напрасно вы будете искать в них точку зрения автора, его позицию, отношение к объекту съёмки – будь то пейзаж, портрет, натюрморт. К тому же границы жанров размыты, оставаясь одновременно тайной, загадкой. Это как музыка, помогающая нам заглянуть в свою суть, в глубину собственного «я». И даже само название выставки – «Грань Миров» – подчёркивает замысел автора:  познание мира, основ бытия через внутренние чувства. А фотоаппарат (шире – фотоискусство) даёт настоящему художнику такую возможность.

Для меня нынешняя выставка не стала открытием – Марина давно и плодотворно  работает в таком ключе: на грани тайноведения, «полёта в себя», состояния, когда душа сама стремится стать духом. Эта её творческая манера прослеживается от выставки к выставке, и можно сказать с уверенностью:  Марина Свинина – самобытнейший мастер, фотохудожник, для которого реальный мир является лишь поводом, возможностью познания «внутренней сущности» всех вещей, мерой которых акцентированно выступает сам человек.

Фотографией Марина занимается с 15 лет. С семнадцати – это её профессия. Работала во всех иркутских театрах, областном краеведческом музее, сотрудничала с областными и центральными газетами и журналами. С 1979 года (это год её 18-летия) принимает участие в фотовыставках. С 1994 года член Союза фотохудожников России. С 1997 года – свободный художник, с 2006 – куратор фотосекции  городского фестиваля детского творчества «Весенняя капель». Уже сами названия персональных выставок (а таковых состоялось не менее четырёх десятков – как областных, региональных, российских, так и зарубежных) – «Откровения», «Сонаты в переулках», «Обитель сновидений», «Метафоры природы», «Потомки Авраама», «Грань Миров» и ещё ряд других – свидетельствуют о глубинном, философском осмыслении бытия, природы человека, тайн Вселенной.

С Мариной Свининой мы встретились в один из мартовских дней в здании филармонии, и, конечно же, наш разговор – о её призвании, творческих воззрениях, эстетических пристрастиях.

– Что для тебя творчество?

– Для меня творчество – создание собственной реальности, преображение видимого мира через призму моей души.

– Каким требованиям должен отвечать фотограф?

– Быть способным мгновенно концентрировать внимание и ясно различать не менее 125 долей в одной секунде. Любить окружающий мир. Помнить о том, что у мастера нет мелочей и что научить можно только того, кто готов учить себя сам.

– Ты вот затронула два очень важных правила, и в связи с этим мне вспомнились занятия в университете  с будущими фотожурналистами. Ты наверняка знаешь эти заповеди – их чуть более десяти. К примеру, «Навести фокус – не фокус. Фокус – снимок получить». Или вот ещё: «Отправляясь на фотоохоту, забудь пригласить друзей».

– Да, я вспоминаю. Такие, к примеру, советы: «Снимай резко – нерезко сделаешь и на увеличителе», «Ничего не повторяется дважды, особенно тот кадр, который увидел и не снял. Поэтому заметил – снимай не раздумывая».

– А как ты смотришь на вот это: «Не жалей плёнки. Жалей зрителя»?

– Очень дельная мысль. Отсюда ещё несколько требований: «У снимка зритель задерживается ровно на столько, на сколько задержит его сам снимок». К тому же если, глядя на  снимок, зритель заговорил о качестве бумаги, забудь, что речь шла о фотографии.

– Так держать, Марина! Подкину ещё пару афоризмов: «И объектив может быть субъективным». И, наконец: «Фотография – дело тёмное».

– Нет, ещё не всё (улыбается). «Главное в профессии фоторепортёра – в нужный момент быть в нужном месте».

– Сдаюсь. А с тем, что фотография – дело тёмное, не поспоришь. Именно в тёмной комнате, при красном свете фонаря – по себе знаю – вершилось чудо творчества, когда только от тебя одного зависел конечный результат, то, что составляет суть фотоискусства, его главную привлекательность. 

 …Ты как-то подметила, что чувство композиции сродни музыкальному слуху.

– Да, либо оно есть, либо… его придётся развивать, компенсируя недостаток трудолюбием и опытом. Его отсутствие хорошо заметно на бытовых любительских фотографиях.

– В таком случае, чем профессиональный фотограф отличается от новичка?

– Не только качеством камеры. Творить чудеса можно и с «мыльницей». Важно – в чьих руках фотоаппарат. Начальная стадия – развитие внимания, осознанного внимания к окружающей действительности, ко множеству деталей в пространстве. К мельчайшим фазам движения  всех живых существ. Сперва накапливаются наблюдения. Только потом может возникнуть способность и потребность творить театр своей, новой реальности перед объективом фотоаппарата. Кстати, именно по этому пути я иду в работе с начинающими фотографами.

– Об этом подробнее, пожалуйста.

– По возрасту да и по уровню подготовки мне, как человеку творческому, надо иметь учеников. Пять лет назад появились первые подопечные, дети школьного возраста, от 8 до 17 лет. За это время убедилась, что ребятишки очень жадны до информации, как губка впитывают всё, что им приносит тот или иной человек. Они мгновенно концентрируют сознание и проявляют изумительную творческую проницательность. И должна признать: я учусь у них, они выдают такие ракурсы, находят такую точку съёмки – диву даёшься. Пытаться с ними конкурировать бесполезно. Они компактными камерами творят-таки чудеса. Один раз в год с помощью городского управления по культуре проводим выставки. Хоть и снимают ребята «мыльницами», взгляд у них свежий, яркий, незамыленный.

– А как ты начинала? Ты выбрала фотографию или она – тебя?

– В пятнадцать лет, когда фотоаппарат попал в мои руки, я чувствовала в себе скорее способности к литературе, чем к созданию визуальных картин. Но, в любом случае, одновременно осознавалась моя глубокая невежественность во всём, что касалось культуры. И с 17 лет, с момента окончания средней школы, и по сей день я себя от этого невежества стараюсь исцелить. Это особенность времени: золотой фонд русской литературы 20 века, русские мыслители-философы, живопись 20 века – всё это лежало под запретом и в сознание попало только в конце 80-х, в 90-е годы. Лет в пятнадцать меня с одноклассниками привели в ТЮЗ на спектакль «Драма из-за лирики», познакомили с Борисом Преображенским, и я влюбилась в театр, и по сей день для меня театр – это дом родной. Пять лет я проработала фотографом в ТЮЗе при режиссёре Вячеславе Кокорине. Способность понимать язык живописи ко мне вернулась благодаря встрече с художником Борисом Десяткиным; языку балета учил Николай Катугин; в 16 лет я пришла в литобъединение «Молодёжки» к поэтам Анатолию Кобенкову, Василию Козлову и Любови Сухаревской; в 1978-м меня познакомили с мэтром фотографии Александром Князевым, очень тонким мастером и знатоком культуры. Его уроки, простое человеческое участие дали мне колоссально много. Можно сказать, что я воссоздана многими людьми, которые влияли на меня просто тем, что были мастерами своего дела, и я живу с ними в одних и тех же координатах пространства-времени.

– Известно пристрастие Александра Князева к компьютерным технологиям при создании фотокартин…

– Я не отвергаю компьютерную обработку. Это современный творческий инструмент фотографии, и необходимо учиться его использовать. Всегда обожала лабораторный процесс – двадцать  лет тёмной комнаты сделали своё дело, – я в нём купалась, когда доводила до надлежащего уровня то, что снято. Но я стараюсь  сделать так, чтобы кадр содержал максимум необходимой мне информации. Меня поймут старые мастера. И этот опыт выработал во мне чувство меры, о котором я стараюсь не забывать при работе с фотошопом. И на этой выставке есть работы, преображённые в процессе обработки.

– Я знаю, что ты любишь поэзию – Блока, Цветаеву; стихотворные вставки из их произведений явно украшают экспозицию юбилейной выставки. Кстати, ты и сама пишешь стихи?

– Писала когда-то. Сейчас литература, можно сказать, отошла на второй план. На первом месте мифология, эзотерика, психология, театр, музыка, балет. Это то, что меня подпитывает, помогает держать форму. Всё больше ухожу в глубину, так что на поверхность выбираться, с одной стороны,  всё труднее, с другой стороны, мастерство – это изумительный внутренний помощник, на которого можно положиться. С ним можно быть в мире и в то же время – не от мира сего. То, что казалось миром фантазии, при развитии глубокого видения на поверку оказалось другим уровнем реальности. Просто со временем грань между мирами – измерениями – становится всё прозрачнее.  А уж коли есть такие способности, хочется пронести сквозь эту призрачную грань те знания, которые пока остаются для окружающих недоступными.  

– Вспоминается известный постулат, что любое творение художника – будь то музыка, живопись, а в нашем случае фотография, – это всегда автопортрет.

– Абсолютно с этим согласна. От себя никуда не спрячешься, не убежишь. Выявить, обрести свою предметность, свои образы, свою реальность – и свой язык – вот практическая задача, которую я решаю уже много лет.

– И небезуспешно!

– Хочется в это верить. А вообще-то говоря, я очень счастливый человек, мне удалось найти себя в искусстве, название которого – светопись.

P.S. Выставка Марины Свининой будет работать до 31 марта.