Сибирским городам в некоторой степени везёт: ущерб деревьям-кустам-газонам от соли и реагентов у нас существенно скромнее, чем в более тёплых городах. Объективных причин у этого две – экономическая и климатическая. Экономическая – жидкие реагенты и современные противогололёдные материалы – довольно дорогое удовольствие; провинциальным городам они часто просто не по карману – песок, шлаково-щебёночная крошка и «мучка» гораздо дешевле. Климат Сибири делает бесполезными соль и большинство реагентов в течение пары зимних месяцев: они могут эффективно работать только до -10–15 градусов. 

Отсутствие свободных средств в городских бюджетах не позволяет регулярно чистить дороги, обеспечивать безопасность дорожного движения и уберечь жителей от падений на скользких мостовых, зато снижает негативные последствия для зелёных насаждений. Например, в Ангарске, по словам директора муниципального казённого предприятия «Благоустройство» Дмитрия Дмитриева, при температуре до -15 градусов для посыпки используется смесь из 90% «мучки» и 10% технической соли (песчано-солевая смесь, или ПСС), при более низких температурах – только «мучка». При этом посыпаются в городе лишь стратегически важные перекрёстки и автобусные остановки – на них в сутки высыпается около 70 тонн ПСС, т. е. 7 тонн соли. Для 1600 тыс. кв. м дорожного полотна в общем-то немного. По уверениям специалистов «Благоустройства», это предприятие снег с солью и «мучкой» на газоны не убирает – исключением являются лишь те участки городских дорог, где нет ни бордюров, ни тротуаров: так, вдоль Ленинградского проспекта местами делают «раздвижку», и снег с проезжей части оказывается на обочине. Это – как и принятое во дворах устройство «снежных валов» из никуда не вывозимого снега – далеко не лучший вариант: в то время как вокруг снег стаял и гуляет весенний ветерок, под «искусственными сугробами» происходит запаривание и переувлажнение почв; последствия этого процесса весной можно видеть по пятакам погибшей травы. Впрочем, регулярно наносить ущерб зелёным насаждениям «Благоустройству» невыгодно: ведь в Ангарске с 2009 года именно это предприятие отвечает и за эксплуатацию дорог, и за содержание парков-скверов-газонов. 

Начальник отдела лесного надзора администрации Ангарска Сергей Соколов (именно это подразделение оберегает зелёные насаждения в городе и 6,5 тыс. га городских лесов) считает, что угрожают зелени не только соляные смеси, применение которых в городе ограничено, но и те автомобильные выхлопы и технические жидкости, которые за зиму накапливаются в снегу. Именно поэтому – в меру имеющихся ресурсов – снег из города стараются вывозить. Чтобы избежать негативного влияния грязного снега на растения вдоль улиц, в пригородах ежегодно определяются и утверждаются отделом экологии пять площадок снего-сборников. Когда на интернет-ресурсе «Живой Ангарск» появилась информация о проблемах с вывозом снега из города, читатели сайта сразу же перечислили несколько мест в городской черте, где возникают свалки грязного снега.

Проблемы взаимовлияния соседствующих дорог и газонов кажутся свежими только на первый взгляд: с последствиями этих влияний более или менее успешно боролись многие годы. И многие из тех рычагов влияния на ситуацию, которые применялись прежде, вполне работоспособны и теперь. Вот что рассказывает Лидия Данилова, в течение 10 лет (с 1992 по 2002 год) работавшая главным дендрологом Ангарска:

– Акты приёмки работ по уборке дорог подписывал со стороны заказчика (городского управления ЖКХ) специалист управления. Если, проехав по свежеубранному участку, он видел, что «смёты» с дороги оказались под деревьями и кустарниками, – акт просто не подписывался до тех пор, пока «смёт» не будет удалён. Особенно тщательно смотрели состояние газонов, деревьев и кустарников весной, после того, как с дорог убирались остатки противогололёдных посыпок. Дорожники были заинтересованы сделать всё сразу качественно, чтобы не переделывать, – иначе не получали оплату. Мы регулярно выходили с проверками санитарного состояния насаждений в жилые микрорайоны: там все деревья и кустарники обслуживали ЖЭКи. Если видели, что дворники не вывозят мусор в своих тележках, а просто заметают с дорожек под кусты – составляли акты. Еженедельно в управлении ЖКХ проходила административная комиссия; по результатам наших актов обычно наказывали начальников ЖЭКов и инженеров. Наказание было строгим – штрафы в городскую казну, обычно в размере одного-двух окладов должностного лица. Вероятно, начальники потом наказывали дворников, из-за которых их штрафовали. И хотя для ЖЭКов мы долгие годы были «врагами № 1», эта систематическая работа давала результаты. Проще не дать загубить газон, чем потом оплачивать снятие грунта, завоз почвосмеси и посадку новой травы. 

Китайцы говорят, что всегда есть выбор между двумя вариантами: трудоёмким «плохо теперь – хорошо потом» и разгильдяйским «хорошо теперь – плохо потом». Когда я несколько лет бегала с лейкой, поливая сирень, рябинолистники и боярышники, собственноручно посаженные вдоль дороги под окном, я, наверное, выбирала «плохо теперь» ради «хорошо потом». Когда я вижу последствия бульдозерной «раздвижки», почти спрятавшие под более чем метровым слоем чёрного снега эти кустики, я понимаю, что дорожники выбрали «лениво теперь – и всё равно, как потом». Они «не парились» – а я не знаю, как мне теперь спасать свою растительность от последствий «запаривания» и от спрогнозированного специалистами «уплотнения почвы».