В палате отказников отделения патологии новорождённых, куда губернатор прошёл в первую очередь, можно увидеть примеры вопиющей жестокости родителей и потрясающей самоотверженности врачей, медперсонала, нянечек. И, конечно, других матерей, тех, которые костьми ложатся ради того, чтобы выходить своего ребёнка. 

Сейчас в отделении находятся 13 детей, от которых родители отказались официально. Судьба ещё десяти пока неизвестна, по крайней мере официально от них никто не отказывался. Ну а всего в больнице 52 брошенных ребёнка. Вообще-то, здесь не должно быть ребятишек старше одного месяца. Малышей нужно переводить в дома малютки, приюты. Но из-за того, что в Иркутской области детские сиротские учреждения переполнены, малышам приходится «лежать в очереди» за место в детдоме. Вот и лежат в больнице по 3 месяца и даже по полгода. Девать-то детей просто некуда. 

Несколько лет назад Иркутская область активно пропагандировала и развивала альтернативные формы семейного устройства детей – патронатную семью, опеку и попечительство. «Семейная форма устройства себя оправдала, безусловно, – говорит уполномоченный по защите прав детей по Иркутской области Семён Круть. – Но после того как выплаты приёмным родителям были сокращены до 4,8 тыс. рублей, желающих взять на себя такую ответственность стало гораздо меньше». Однако решать проблему нужно. Каждый день в области соцработники забирают из семей от 10 до 14 детей. По неофициальным данным, в 9,5 тыс. семей дети находятся в социально опасном положении. Это означает, что они в любое время могут оказаться в детском доме. Кроме того, это именно та среда, которая вновь и вновь порождает случаи вопиющей жестокости. 

Одного пациента отказной палаты медсёстры нашли в коляске на крылечке. Другой ребёночек был желанным, но при рождении выяснилось, что у малыша аномалия конечностей: они сильно укорочены, на одной руке нет кисти. Мама испугалась и оставила сына. За стеклянной стеной палаты я увидела лежащего в кроватке крохотного человечка. Он мирно спал на бочке, головка покрыта испариной, рукавчик распашонки непривычно пустой. 

«Таким детям проводятся ретроспективные операции, – говорит заведующая отделением патологии новорождённых Светлана Кузнецова. – У нас был случай в Усть-Илимске, когда медсестра усыновила ребёнка с похожей патологией. Она потратила пять лет на операции, реабилитацию и так далее. Сейчас ребёнку уже 15 лет, и он стал замечательным человеком». Операции проводят в Москве и Хабаровске. В Иркутске их тоже делают, но деткам постарше. 

У следующего малыша мама тоже пропала прямо из роддома. Говорят, часто так поступают студентки из провинции. Рожают и бросают детей, боясь родительского гнева. Некоторые потом возвращаются, особенно если подключаются врачи, психологи и юристы. За последнее время 15 человек вернулись и забрали детей. В прошлом году из отделения усыновили 26 малышей. 

Последней в ряду лежала совсем здоровенькая девочка. Родители хотели бы забрать её, но не позволяет бабушка. Такие случаи тоже бывают. Молодые люди не работают, полностью сидят на шее у женщины.

– Семён Викторович, это ваша епархия, – обратился губернатор к Семёну Крутю. – Лично поговорите с бабушкой, помогите разрешить ситуацию. 

Рядом со здоровой девочкой лежит мальчик, которому недавно сделали эндоскопическую операцию. Прогноз на выздоровление самый благоприятный. В центре хирургии и реанимации новорождённых городской Ивано-Матрёнинской больницы врачи совершают настоящие чудеса при помощи высоких технологий. Эндоскопические операции, при которых достаточно одного небольшого разреза, чтобы прооперировать пищевод или желудочек маленького пациента, стали реальностью ещё в 2002 году. Уже сегодня здесь проводят около тысячи высокотехнологичных операций в год. После ввода в строй нового хирургического корпуса, который запланирован на август-сентябрь нынешнего года, можно будет проводить на 600 операций больше. 

Большие надежды хирурги возлагают на появление новой, уникальной интегрированной операционной будущего. Она представляет собой синтез последних достижений электроники, оптики и прочих технических премудростей, поставленных на службу хирургу и его пациенту. Все процессы в интегрированной операционной будут оптимизированы и улучшены. Кроме того, в новом корпусе будет целых девять операционных, и они тоже позволят улучшить качество и увеличить количество операций. 

«Выходя на такие объёмы, мы вполне можем принимать пациентов из других регионов и даже стран, на-пример из соседней Монголии», – говорит заведующий детской хирургией Ивано-Матрёнинской больницы, победитель всероссийского конкурса «Лучший врач России» Юрий Козлов. Проблема в том, что Ивано-Матрёнинская больница не может получить федеральную квоту на проведение высокотехнологичных операций в силу своего муниципального статуса. Понятно, что в получении такой квоты больница очень даже заинтересована, потому что за каждую операцию Федерация платит живые деньги. Дмитрий Мезенцев дал поручение министру здравоохранения Гайдару Гайдарову проработать вопрос о возможности получения клиникой таких квот.