На правительственном совещании в октябре прошлого года, посвящённом концепции развития федеральных особо охраняемых природных территорий (ООПТ), премьер-министр РФ Владимир Путин озвучил задачу развития познавательного туризма на территории национальных парков и заповедников. Недавно стали известны некоторые детали реализации этой идеи. В частности, в 2011 году схема развития познавательного туризма будет отрабатываться на семи «пилотных» заповедниках, среди которых – Байкало-Ленский и Байкальский. В первую очередь речь идёт о создании на их территории инфраструктуры, необходимой для приёма туристов. Вероятно, будут строиться визит-центры, гостиницы и сопутствующие им сооружения, оборудованные тропы, дороги, причалы. 

До недавнего времени чаще всего употреблялся термин «экотуризм». Чиновники, судя по их высказываниям, часто понимают под экотуризмом любой отдых на природе. И очень уместным было замечание замдиректора Департамента государственной политики и регулирования в сфере охраны окружающей среды МПР РФ Всеволода Степаницкого на недавнем совещании в Иркутске: «Не нужно путать организацию познавательного туризма с организацией массового отдыха». Действительно, это совершенно разные понятия. Экотуризм направлен на познание дикой природы, знакомство с наиболее интересными природными уголками и объектами, он не должен причинять ущерба природе, доходы от такого вида деятельности должны направляться на природоохранную деятельность. Именно экотуризм сыграл большую роль в создании и развитии многих ценнейших природных резерватов, особенно в Восточной и Южной Африке, Центральной Америке. 

Однако это в определённой степени «элитный» туризм. Экотуристы, как правило, обладают высокой экологической культурой, искренним интересом к природе и проблемам её охраны. Люди, лишённые этих качеств, не поедут за собственные деньги в удалённые районы смотреть на каких-то птичек, цветочки и т.п., нередко испытывая при этом определённые бытовые неудобства. Экотуристы должны обладать материальным достатком. Ехать надо далеко, использовать различные виды транспорта, останавливаться в труднодоступных уголках, привлекать квалифицированных гидов, проводников, переводчиков. Это много дороже простого отдыха. Неудивительно, что во всём мире поток экотуристов формируют жители Европы, Северной Америки, отчасти Японии – стран с высоким уровнем жизни.

На таких ли гостей рассчитывают наши руководители, открывая двери в заповедники? Думаю, нет. Россию, особенно Сибирь и Дальний Восток, посещает очень мало зарубежных экотуристов. Важнейшая причина – непомерные расходы на транспорт, проживание и всё прочее. При кричащем несоответствии цены качеству и уровню предоставляемых услуг. Падение числа цивилизованных зарубежных туристов я наблюдаю из года в год на Байкале, особенно это заметно на острове Ольхон. Кроме экономических, есть этому и иные серьёзные причины. Любящим природу людям больно наблюдать, как прекраснейшие берега безжалостно застраиваются, а окрестности туристических стоянок превращаются в мусорные свалки. Не хотят они, отдыхая на песчаном пляже, увёртываться от проносящихся по урезу воды джипов, слушать звучащие отовсюду громкую музыку и пьяные крики.

На Байкале создаются две экономические зоны туристско-рекреационного типа, ожидается, что отдыхающие в них будут исчисляться миллионами, многие из которых – иностранцы. Но лишь недавно в СМИ было честно сказано: под иностранными туристами подразумеваются прежде всего граждане Китая. Увы, они не имеют экологической культуры (зато обладают давними навыками запредельной эксплуатации природных ресурсов), истинными экотуристами из этих миллионов будут лишь единицы. 

Итак, зарубежных экотуристов в РФ очень мало, рассчитывать на резкое увеличение их количества не приходится. А какова ситуация с «внутренним» познавательным экотуризмом? Спрос на него соответствует нынешнему уровню экологической культуры и материального достатка россиян. Система государственной экологической пропаганды и просвещения разрушена. Ни школьники, ни студенты не получают нормальных знаний. С центральных телеканалов изгнаны почти все программы и передачи, имеющие отношение к родной природе, экологическим проблемам. В странах, из которых к нам приезжают экотуристы, ситуация кардинально иная: экология там у всех на слуху, программ, фильмов множество, как и каналов, специализирующихся на этой тематике. Зато на российском ТВ можно легко найти передачи с натуралистичными сценами охоты, в том числе на экзотических зверей и птиц. Обычно они напоминают расстрел. Особенно большое впечатление на меня оказали соревнования (!) в стрельбе из винтовок с оптикой по европейскому сурку. Десятилетиями этот зверёк в РФ охранялся и специально расселялся, однако недавно ловкие охотоведы-лоббисты исключили его из Красной книги.

Деэкологизация охватила практически всё российское общество. В результате выросло целое поколение «экологических дикарей». А многие люди старшего возраста за последние 10–15 лет растеряли экологические знания и взгляды. Приятно проводить экскурсии для иностранцев, виден их искренний интерес. Другое дело – аналогичные мероприятия с группами соотечественников. Здесь нередки признаки безразличия, скуки, ожидания скорейшего начала пикника и бани.

Да, есть ещё россияне, искренне интересующиеся природой, мечтающие посещать заповедные уголки. Но их мало, и, как правило, они не имеют денег на экологические туры. В финансовом смысле это под силу лишь примерно 20% населения страны. Судя по всему, именно на этот слой (иностранцы будут лишь незначительной добавкой) и рассчитывают реформаторы системы ООПТ.

Значит, в заповедники, создавшие туристическую инфраструктуру, приедут главным образом люди, лишённые экологической культуры, но финансово состоятельные, привыкшие, что за деньги в нашей стране можно делать что угодно. Как они будет себя вести, оказавшись в заповедных местах, где нет лишних свидетелей? Удовлетворятся экскурсиями, посещениями музеев и визит-центров, познавательными беседами, фототурами? Вряд ли. Наверняка они организуют себе и рыбалку, и охоту, и трофеи на память, как и разнообразные острые ощущения – гонки на квадроциклах, водных мотоциклах, лошадях, оленьих и собачьих упряжках. Подавляющее большинство работников ООПТ, получающих нищенскую зарплату, не сможет противиться искушению с выгодой для себя закрыть глаза на нарушения заповедного режима.

В результате по уникальным территориям будет нанесён мощнейший удар. И это в ситуации, когда по причине почти полного уничтожения природоохранных инспекций (лесной, охотничьей и других) заповедники оставались последними в России островками, где природа не продавалась, а сохранялась. 

А как же национальные парки? Например, территорию Прибайкальского национального парка (ПНП) за год посещает 350–400 тысяч человек. Здесь не учитываются гости посёлка Листвянка (эта «визитная карточка Байкала» находится в границах парка), исчисляемые ещё несколькими сотнями тысяч. Подавляющее большинство гостей – представители массового туризма (если угодно – отдыха). К экотуристам, вероятно, можно отнести лишь несколько тысяч человек. Мы, работники ПНП, способны различить эти две разновидности посетителей. Ко второй из них не имеем каких-либо претензий, испытываем самые дружеские чувства. А как быть с массой неорганизованных россиян? Они оказывают сильное и всё возрастающее негативное влияние на территорию ПНП, включая уникальные природные комплексы и объекты. Но механизмов контроля туристического бизнеса на своей территории парк не имеет. Со всех сторон он открыт и доступен для посещения. Малочисленный штат едва успевает бороться с пожарами и браконьерами, пытается собирать мусор, но контролировать армию туристов он не способен. Особенно учитывая беззубость природоохранных законов, нищенские зарплаты инспекторов, недостаток транспорта, ГСМ, продолжающееся падение законопослушности соотечественников. Турбазы, турфирмы, индивидуальные предприниматели (как и люди без этого официального статуса) – все, за исключением самого ПНП, зарабатывают на туристах, как могут. И их доходы (отчасти и бюджеты муниципалитетов) зиждутся именно на массовом туризме. Никакой познавательный экотуризм по своей доходности не заменит ежегодные сотни тысяч отдыхающих, которые не познают природу, а непосредственно её губят.

В одночасье превратить этих экологических варваров в экотуристов невозможно. Закрыть для них вход в национальный парк – тем более. Что же делать? Полагаю, их можно лишь постепенно «экологизировать». Проблему следует решать на государственном уровне: отказаться от курса на деэкологизацию, вернуться на «экологические рельсы», по которым следуют все развитые страны. Необходимо вернуть экологию в школы, вузы, в СМИ, воспитывать молодёжь, открывать глаза взрослым. После долгих лет почти полной безнаказанности за экологические правонарушения у нас сейчас очень много людей, получающих доходы от уничтожения природы. Таких нужно не перевоспитывать, а наказывать. Необходимо существенное ужесточение ответственности за экологические правонарушения, усиление контроля за посетителями особо охраняемых природных территорий, прежде всего национальных парков. Следует узаконить взимание платы за посещение ООПТ, оборудовать контрольно-пропускные пункты на всех въездах, создать обустроенные места для палаточных стоянок, автокемпингов, ввести путёвки (для неорганизованных автотуристов), определяющие, на какой именно туристической стоянке они будут проживать. 

Меня очень удивили прозвучавшие с телеэкрана слова Владимира Путина (по итогам поездки летом 2010 года на Дальний Восток) о том, что развитию туризма в сибирских и дальневосточных заповедниках и национальных парках препятствуют многочисленные запреты и ограничения, которые необходимо убрать. Реальная ситуация прямо противоположна. В настоящее время туристы, отдыхающие, например, в ПНП, не только не чувствуют какого-либо надзора за собой – многие вообще не знают, что находятся в национальном парке. Нельзя устранить то (запреты и ограничения), чего и так нет. Напротив, если мы не хотим дальнейшей деградации нашей природы, наказания и запреты необходимо ужесточать, а разрушенный механизм природоохранного контроля (природоохранное министерство, инспекции) – восстанавливать. 

На совещании по концепции развития федеральных ООПТ было сказано, что «режим заповедных территорий должен быть усилен». Одним из результатов этого совещания стал проект поправок в закон об ООПТ, недавно опубликованный «ГРИНПИС». Странно, но про усиление режима охраны там ничего не сказано. Зато имеются положения, очень сильно его ослабляющие. Речь идёт о возможности изменения границ заповедников, допустимости размещения на биосферных полигонах биосферных заповедников (между прочим, Байкало-Ленский заповедник к таковым не относится, но в выше упомянутый «пилотный» список почему-то попал) разнообразных туристических объектов и их инфраструктуры (включая дороги и ЛЭП), о возможности преобразовывать заповедники в национальные парки. Кроме того, появится возможность изъятия земель национальных парков, строительства любых объектов на их территориях. Если эти поправки пройдут, система ООПТ понесёт ущерб, сравнимый с массовой ликвидацией заповедников при Сталине (1951 год) и Хрущёве (1961 год). 

Система ООПТ в настоящее время находится в критическом состоянии. Власть многие годы об этой системе совершенно не заботилась. Сейчас она обратила на заповедники и национальные парки своё внимание, но весьма специфично, в результате положение ухудшилось ещё больше. В нынешней ситуации про принципы заповедности, на которых основывался 90-летний опыт работы отечественных заповедников, которые сделали нашу систему природоохранных резерватов уникальной, исключительно эффективной, – про них и говорить сейчас не приходится. Они откинуты властью и всесильным бизнесом как ненужный мусор.

Трудно спорить со словами Путина: «Невозможно научить любить и ценить природу своей страны по книжкам и фотографиям. Люди должны иметь возможность всё увидеть своими глазами и, возможно, потрогать руками». Но прежде чем позволить увидеть и потрогать, людей надо научить (с помощью тех же книжек, фотографий, ТВ) любить природу и не наносить ей даже случайного вреда. Без всепроникающей экологической пропаганды и подъёма доходов большинства соотечественников надеяться на многочисленных российских экотуристов не приходится. Увы, из года в год ситуация по этим двум пунктам не улучшается. А деньги от туризма, организуемого в заповедниках и национальных парках, хочется получать уже сейчас. Это желание и объясняет, по моему мнению, всё происходящее с российской системой особо охраняемых природных территорий.