…Останавливаемся, не доехав километров десять до деревни Грехнёвка в Боханском районе, поджидаем отставшие на трассе машины с сотрудниками ОМОН и Управления Федеральной миграционной службы России по Иркутской области. Майор милиции Вячеслав Калмыков, заместитель начальника лесной милиции (отдела по предупреждению и выявлению преступлений в лесной отрасли), рассказывает, что одновременно с нами экипаж майора милиции Андрея Трошина ведёт патрулирование лесов Боханского района на предмет выявления фактов незаконной заготовки древесины. А главная задача нашей группы – проверка деятельности частных пилорам. По оперативной информации, на некоторых из них, в том числе и на расположенной вблизи Грехнёвки, к которой мы подъезжаем, могут работать граждане Китая, находящиеся в нашей стране с нарушением законодательства. Не исключена здесь также переработка нелегально заготовленной древесины. Возможны и другие нарушения, поэтому перед сотрудниками ОМОН ставится задача блокировать возможность выезда техники и выхода людей с территории предприятия до окончания проверки.

– Пилорама находится в жилом массиве или в лесу? – уточняет кто-то из сотрудников ОМОН.

– В поле за деревней, между двумя перелесками.

– От забора до леса далеко?

– Ну, метров 50, пожалуй.

– Нормально, перехватим. Не разбегутся. 

Если не считать собачьего лая, то убогая пилорама встретила нас тишиной. Жалкое зрелище. Неказистая бытовка. Внутри нары, неприбранные постели, сумки с вещами – верный признак, что на пилораме действительно работают именно китайцы, потому что местное население на такие условия никогда не согласится. Вместо лесопильного цеха – кое-как сколоченный даже не сарай, способный защитить хотя бы от ветра, а только навес, да что-то наподобие маленькой теплушки. По территории беспорядочно разбросана техника, похожая на металлолом. Ярким пятном выделяется только новенький колёсный трактор с не успевшими познать осеннюю грязь девственно-чистыми колёсами. Недалеко от ворот – пустой лесовоз с поднятым капотом. В моторе ковыряются два мужика, которые «на всякий случай ничего не знают» ни о хозяевах пилорамы, ни о людях, которые здесь работают. А кроме них спросить некого. Похоже, что о нашем приезде тут узнали заранее. 

За окнами «уазика» вновь мелькают фантастически красивые пейзажи густо запорошенного снегом леса. Такой обычно рисуют художники, иллюстрируя русские народные сказки. Только настроение совсем не то, что было утром, когда нам хотелось остановиться, чтобы запечатлеть сказочный лес и самим сфотографироваться на фоне зимней красоты. Мы едем в село Олонки, где к проверке намечены ещё две небольшие пилорамы. Молчим. Но думаем, похоже, об одном и том же.

– А печи-то там ещё тёплые, – досадует Вячеслав Калмыков. – Китайцев же совсем недавно куда-то вывезли. Вот что делает сарафанное радио…  

– Сарафаны здесь, думаю, ни при чём, – не стал и я скрывать своих догадок. – Скорее всего, это результат утечки информации. В лучшем случае, по чьей-то неосмотрительности. 

Майор промолчал, а Семён Ахтямов, наш водитель, неожиданно свернул с тракта в чистое заснеженное поле. Машины ОМОН и УФМС, не раздумывая, скатились за нами. Оказалось, что под свежей порошей прячется незаметная для меня, но известная сержанту накатанная и почти ровная дорога. 

– Мы к ним «огородами» подъедем, – ответил Ахтямов на незаданный вопрос. – Чтобы заранее глаза никому не мозолить.

Несмотря на предосторожности, олонские пилорамы тоже встретили милицию тишиной и безлюдьем. Будто сговорились все устроить в этот будний день общий выходной… 

В полном разочаровании возвращаемся к тракту теми же «огородами». У майора, сидящего на переднем сиденье, звонит телефон.

– Да, – отвечает он, и лицо его светлеет. – Где? Сколько? Молодцы! 

Вячеслав Калмыков поворачивается к нам.

– Экипаж Трошина задержал порубщика и технику в трёх километрах от Тарасы. Он несколько десятков деревьев свалить успел. Значит, уже не зря съездили.

– Да вон же они, китайцы, разбегаются! – перебил командира радостный возглас в машине. И точно. По заброшенному полю к густым зарослям молодых, повыше человеческого роста сосёнок бегут несколько человек. Бойцы ОМОН заметили их чуть раньше и уже преследуют по глубокому снегу. Но расстояние между убегающими и милиционерами, пожалуй, метров сто. Не догнать, по-видимому…

Одного всё-таки догнали. Мужчина, вместо предполагаемого китайца, оказался узбеком. Но, как и ожидали, без каких бы то ни было документов. 

– Они ещё летом сгорели вместе с домом, – отвечает он на вопросы милиции. – Я здесь давно живу. Собираюсь восстанавливать паспорт.

– А почему по лесу от милиции убегал?

– Просто шёл домой обедать.

– Заявление в милицию написал о том, что у тебя при пожаре документы сгорели?

– Нет. Не успел. 

– Как это не успел?! Лето и осень прошли, декабрь заканчивается, а ты не успел заявление в милицию написать?

– Вот как раз в понедельник собираюсь…

Сотрудники миграционной службы остались в Олонках разбираться с задержанным, а мы с группой ОМОН, по решению Вячеслава Калмыкова, попытались обогнать расползающиеся слухи о проводимой операции. Не задерживаясь в Бохане, проскочили в Осу, на ООО «Сиб-Импорт». Дисциплинированный сторож, увидев погоны и автоматы, не только распахнул ворота, но и вновь закрыл их, впустив наши машины на обширную территорию, огороженную добротным забором и плотно заставленную аккуратными штабелями готового к отправке пиломатериала. На улице, как и в Грехнёвке и Олонках, нет ни людей, ни работающих механизмов, но ощущение пустоты и заброшенности исчезло уже на первой минуте. 

– Вон они выглядывают! – боец ОМОН показывает на пустые окна новенького трёхэтажного административного здания. Но мы никого не видим. – Да только что были! Спрятались. Их там человек пять, не меньше. 

Китайцев в общей сложности оказалось ровно пятьдесят! В том числе одна женщина. Их находили под скомканными одеялами. Выколупывали из-под нар. Аккуратно снимали с чердака. Доставали из кузова самосвала. В одну из комнат удалось попасть, только отжав топором запертую дверь. Обыскали её на несколько рядов – никого. А ключ, которым был заперт замок, торчит… с внутренней стороны.

– Да они же как ниндзя, – махнул рукой боец. – В маленький холодильник залезть могут. За коробку с соком спрячутся – не отыщешь. 

«Гостей» из Поднебесной собрали в гараже. Они послушны и даже под-чёркнуто покорны, но документов показать не могут и на все вопросы пожимают плечами: «Не понимаем». Милиционеры тоже не сильны в китайской грамоте. А русских хозяев на месте нет. Более получаса милиционеры безуспешно пытаются общаться с испуганными китайцами на языке жестов. Иногда даже видят попытку ответить, но похоже, что российские жесты отличаются от китайских ещё больше, чем русский язык от китайского.

– О! Юра! Давно не виделись! – искренне обрадовался Вячеслав Калмыков китайцу, выходящему из подъехавшей иномарки. – Ты здесь работаешь? Расскажи нам, кто эти люди…

Юра русский язык знает неплохо и уверяет меня, что имя Юра у него настоящее. В Иркутске он живёт уже почти 20 лет, но про это предприятие ничего толком не знает, так как оказался здесь совсем случайно: «Попросили помочь с переводом в связи с несчастным случаем» – утром здесь погиб один из китайцев, упав со второго яруса нар. Юра всячески демонстрирует желание помочь милиционерам. Названивает кому-то и пятый раз обещает: «Сейчас Игорь приедет, привезёт документы, всё расскажет». Но Игорь (судя по всему, это Игорь Андреевский, генеральный директор предприятия) всё никак не приезжает. 

Из Олонок, закончив разбирательство с задержанным, которое завершилось составлением нескольких административных протоколов на россиян, предоставивших ему жильё и работу, приехали сотрудники Управления Федеральной миграционной службы. Капитан милиции, старший инспектор УФМС Николай Романов с удивлением и, как мне показалось, немного растерянно рассматривает задержанных китайцев. Ему вместе с коллегами потребовался почти час, чтобы разобраться с одним узбеком, вполне прилично говорящим по-русски. А здесь 50 человек без документов и, главное, русским языком не владеющих!

– Мы уже проверяли это предприятие, – отвечает он на мои вопросы. – Здесь половина граждан КНР, как минимум, работают законно. И будь у них документы при себе, всё было бы гораздо проще. 

– Но почему же тогда все они прятались, запирались в комнатах, на чердаке мёрзли? 

– Да не понимают многие, что работают вполне легально. 

Это правда. А нашим работодателям такое непонимание выгодно, потому что чем больше в человеке страха, тем реже вспоминает он о законных правах, тем проще управлять людьми. Может быть, как раз для этого, чтобы человек чувствовал себя максимально незащищённым, а вовсе не для гарантированной сохранности у гастарбайтеров часто забирают и запирают в сейфы личные документы. 

Мне стало жаль китайцев, испуганно косящихся на бойцов ОМОН и не понимающих, что с ними будет дальше. Юра что-то говорит им по-китайски. По интонации догадываюсь, что успокаивает…

Как и предполагали инспекторы УФМС, к нескольким гражданам КНР после проверки их документов претензий не возникло вовсе. Но 30 человек из 50 задержанных были помещены в иркутский спецприёмник УВД для более глубокой проверки. Материалы на 16 гастарбайтеров, находящихся в России вопреки действующему законодательству, уже направлены в суд. В ближайшее время они, скорее всего, будут выдворены за пределы нашей страны. На этом неприятности у «гостей» закончатся. А у хозяев пилорамы они только начинаются.