Окончание. Начало в № 153.

По рассказам следователя, аферистку никак нельзя было назвать симпатичной. Несмотря на молодой ещё возраст, она не имела передних зубов, и вид у неё был слегка бичеватый. Но непрезентабельная внешность не мешала женщине втираться в доверие к самым разным людям.

Найти подход к наркоману, который занимал 2-комнатную благоустроенную квартиру по улице Космонавтов, для Чупровой тоже проблемы не составило. С помощью своей «крыши» она доставала «дурь» и была желанной гостьей в доме парня. Продать квартиру он согласился быстро, обещал даже заплатить «риэлтору» за посреднические услуги. Однако уговорить тёртого наркомана оформить нотариальную доверенность на «работницу соцзащиты» оказалось делом непростым: почувствовав подвох, парень упёрся. И опять понадобилась силовая поддержка Александра Салынина. Собровец вызвал наркомана в отделение и «побеседовал» с ним, после чего парень уже не имел ничего против продажи своей квартиры «хорошему знакомому» сотрудника милиции. К нотариусу продавец поехал в сопровождении Дымовой-Чупровой. Милицейская машина с собровцем за рулём стояла у входа в контору – и висевший на крючке у мента клиент сделал всё, что от него потребовали «чёрные риэлторы». Его и убивать не пришлось – против милиционера наркоман рыпаться всё равно бы не рискнул. После этой операции «крыша» забрала почти половину вырученной суммы: 6 тысяч рублей составила доля Салынина, ещё 4,5 тысячи он взял в качестве задатка за проданную атаманше машину, которую вскоре у неё отнял, поскольку рассчитаться с ним до конца работодательница не смогла. 

После убийства Волкова в банде появилась вакансия: изрубив старика топором, Ярин решил, что «мокрухи» с него достаточно, и вышел из группировки. На освободившуюся должность киллера был принят 25-летний Сергей Сопов, только что вернувшийся из зоны, где сидел за кражи. К тому времени у «чёрных риэлторов» уже появилось огнестрельное оружие: Чупрова купила пистолет и к нему 50 патронов калибра 5,6 мм. С тех пор крутая бандитка не расставалась со стволом. Впервые опробовать пистолет ей пришлось на «стрелке», которую «забил» криминальный авторитет Братска по кличке Расписной. Уйти от его «торпед» женщине удалось, стреляя им под ноги. 

Новая амазонка была не только прекрасным психологом и бесстрашным бойцом, но и достаточно умным руководителем. Она даже предприняла попытку поставить свой «бизнес» под «крышу» высшей криминальной власти города. На следствии Чупрова рассказала, что звонила криминальному авторитету Бэшену, стоявшему во главе братской мафии, и просила его поддержки, в том числе материальной. Денег он, правда, не дал. Эта просьба его только насмешила: «У меня что же, на лбу не написано, что я лох?». Но силовую поддержку ей посулил, велев связаться с группой некоего Гвона. Однако четверо бандитов из обещанного «чёрным риэлторам» силового звена были расстреляны конкурирующей группировкой буквально за несколько минут до встречи, на которой Гвон с Чупровой собирались обговорить нюансы сотрудничества. Время тогда было горячее: то и дело на улицах звучали автоматные очереди. Так «чёрным риэлторам» не повезло стать структурным подразделением братского преступного сообщества. 

Когда дело дошло до очных ставок с Бэшеном, главарь банды отказалась от своих показаний в отношении него. Испугалась. И было от чего. Из всех, кого вор в законе Тюрик, стоящий во главе криминального сообщества Приангарья, оставлял своими наместниками на братской земле, лишь Бэшену до сих пор удаётся оставаться и в живых, и на свободе. 

Последним объектом посягательства «чёрных риэлторов» стала квартира Фроликовой и Галкина. Семья жила в однокомнатной квартире на пенсии по инвалидности. Старушка была полуслепой, а её взрослый сын имел задержку в развитии. В ход пошла не раз проверенная в деле легенда о заботе органов соцзащиты об обез-доленных. «Работник соцзащиты» Наталья Дымова пообещала отремонтировать инвалидам квартиру, старушку – определить на лечение, парня – устроить на работу.  И без труда завладела документами, удостоверяющими личности жертв, и ордером на их квартиру. Беспомощных людей было решено прикончить, а в агентстве недвижимости их роли должны были сыграть подставные лица. Однако выполнить удалось лишь первую часть плана. Полуслепую бабушку повезли якобы на операцию по поводу катаракты, а по дороге свернули на лесную дорогу. Было грязно, старушка не могла идти – Сопов понёс её на руках, потом прислонил к дереву – и выстрелил в висок. Когда она упала, киллер передал оружие Чупровой. Её контрольный выстрел попал уже в труп.

Галкина выманили из дома на следующий день – предложили навестить маму в больнице. По дороге была разыграна та же сцена, что и накануне. С той лишь разницей, что молодой человек шёл к месту собственной смерти своими ногами и заботливая «работница соцзащиты» предложила ему выпить глоток водки перед тем, как убийца нажал на курок. И опять вслед за выстрелом, разнёсшим голову жертвы, прозвучал ещё и контрольный – от главаря шайки. 

А вот вторую часть плана осуществить не получилось. В агентстве недвижимости заметили подделку документов и сообщили в правоохранительные органы. Милицией было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества. Как оно расследовалось, можно лишь догадываться: жертвы уже гнили в земле, но следствие даже не заметило их исчезновения. Когда уголовное дело по банде было принято к производству следователем по особо важным делам СУ прокуратуры области Ларисой Федяшевой, вместо трупов с мест преступлений подняли лишь скелеты.

Приговор, вынесенный бандитам Иркутским областным судом, был достаточно суров: Наталья Чупрова получила 25 лет строгого режима за 14 эпизодов преступной деятельности, в том числе создание и руководство бандой, два убийства, 6 фактов мошенничества. Однако пожить на зоне не успела – вскоре умерла в колонии от туберкулёза. Её детей взял на воспитание бывший муж. Члены преступной группировки были также приговорены к большим срокам лишения свободы – от 20 лет и выше. Лишь киллер Алексей Ярин, покинувший банду после первого же дела, отправился в зону на 10 лет.  

Из колонии он писал следователю письма: «Вы стали мне как мама. Когда освобожусь, продам квартиру и подарю вам много-много роз». Лариса Федяшева, сегодня занимающая должность старшего прокурора отдела управления по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью прокуратуры Иркутской области, вспоминает: «Когда Ярин находился под стражей, отец и мачеха приходили к нему на свидания всегда с пустыми руками. Никакого гостинца, хотя питание в то время в СИЗО было очень скудное. Они уговаривали его переписать свою квартиру на дочку мачехи. Парень рассказал мне, что его родная мама повесилась, когда он был совсем маленьким. А новой семье отца он оказался не нужен. Когда вернулся из армии, с Северного Кавказа, где шла война, дома встречали без распростёртых объятий – в его квартире уже жила сводная сестра. Жить негде, работы найти не смог – его и втянули в банду. «Подумай, где ты будешь жить, когда освободишься? – вразумляла я его. – Опять куда-нибудь влипнешь. А так хоть квартира у тебя своя будет, женишься, сможешь заново жизнь начать». Когда он отказался подарить квартиру родственникам, они вообще перестали его навещать. Может, мне и стоило ответить на его письма, но профессиональная этика не позволяла».   

Опытный следователь, Лариса Федяшева умела найти подход к каждому подозреваемому. Самый активный член банды, Алексей Истомин, «раскололся» сразу. Когда следователь беседовала с ним перед первым допросом, обратила внимание, что задержанный в задумчивости что-то чертит на листочке бумаги. Нарисовал смерть с косой, а рядом выводит буковки каллиграфическим почерком, каким обычно заполняют документы. «А ведь это ты был в группе чистоделом», – констатировала следователь. Парень покраснел и сознался: «Выходит, я сам себя сдал». Вину свою Истомин, как и его сожительница, признавал частично, отрицая лишь причастность к бандитизму. 

Суд приговорил его к 23 годам лишения свободы, посчитав виновным в подделке документов, трёх убийствах и трёх эпизодах мошенничества, совершённых в составе банды. Но в колонию строгого режима он так и не заехал, осуществив хитроумнейший план побега. 

Приговор бандиты обжаловали в Верховном суде России. Пока дело находилось в кассации, Алексей Истомин ожидал решения своей участи в СИЗО Братска, где его соседом по камере оказался ещё не осуждённый молодой человек примерно одного с ним возраста и схожий по комплекции. Дело сокамерника рассматривалось в Падунском районном суде Братска, и грабителю светил условный срок. Истомин нашёл с соседом общий язык, махнулся с ним одеждой и явился вместо него на процесс. 

Говорят, что потерпевший, вглядываясь в человека, сидевшего на скамье подсудимых, выражал сомнения: «На меня вроде не этот нападал». Но словам деда не придали значения ни судья, ни гособвинитель: после совершения преступления прошло уже много времени – решили, что старый человек мог и забыть лицо своего обидчика. 

Выслушав приговор о назначении условной меры наказания, бандит спокойно покинул зал судебных заседаний – и исчез. Так до сих пор его и ловят.