Точнее сказать, первым самостоятельным шагом, потому как на самом деле Андрей Андреевич – потомственный угольщик. Его отец, Андрей Камелюшка, всю жизнь отработал на 10/16 посёлке Касьяновка, откуда Камелюшки родом. «В детстве я мало что знал о его работе, – признаётся Андрей Андреевич. – Шахта ведь закрытая зона, и бывать мне там не приходилось. А отец, как и большинство шахтёров, человек немногословный, по характеру, можно сказать, жёсткий – шахтёрский труд наложил свой отпечаток. В своё время ему пришлось пережить многое: гибель товарищей, тяжелейшие условия труда. Старшие сёстры не раз говорили, что некоторые отцовские черты достались и мне в наследство, может, так оно и есть, мне трудно судить».

После того как стало ясно, что металлургом Камелюшка-младший не станет, решил он всё же пойти по отцовской стезе. В 1979 году Андрей окончил профессиональное училище в родном Черемхове и, получив диплом по специальности «машинист экскаватора», пришёл на разрез «Черемховский», на участок №1 «Южный». С тех пор Андрей Камелюшка работает там. Появление молодого специалиста на разрезе совпало с летним ремонтом техники, так что первое знакомство с экскаватором – помыть-почистить. Потом уже доверили крутить гайки. «Пока экскаватор был в ремонте, я с нетерпением ждал, когда же смогу по-настоящему им управлять, – вспоминает первые месяцы работы на разрезе Андрей Андреевич. – К моему счастью, долго ждать не пришлось – уже несколько недель спустя я оказался в кресле машиниста экскаватора ЭШ-15-90. Первые впечатления, скажу я вам, сложно передать словами, пожалуй, что-то похожее на восхищение. Когда осознаёшь, что каждое твоё движение передаётся машине и она функционирует, адреналин перехлёстывает». Действительно, один только вид 90-метровой стрелы экскаватора или 15-кубового ковша, в который без труда может поместиться легковой автомобиль, при первом знакомстве мало кого оставит равнодушным.

«Я тогда был очень молод, и всё казалось невероятно интересным, – продолжает Андрей Андреевич. – Конечно, через какое-то время это юношеское восхищение прошло, я втянулся, появилась привычка. Но вместе с этим возникли и другие ощущения: в какой-то момент я почувствовал, что с машиной мы одно целое. Ведь это только внешне выглядит, что я имею власть над этим железом и рычагами, полностью ими управляю. На самом деле любая машина имеет свой характер и даже умеет говорить: звуками мотора и других механизмов она передаёт своё состояние, может сигнализировать о каких-то неполадках. И тут важно уметь слышать её, чтобы вовремя оказать помощь. С опытом ухо настолько привыкает к этим «голосам», что по одному звуку можно определить, что именно с машиной не так – где что застучало, загремело. Конечно, регулярно проводим и визуальные проверки: осматриваем металлоконструкцию, механизмы и электрооборудование экскаватора, поднимаемся на стрелу для визуального осмотра вантов и строения стрелы, строго по графику – ремонты. В целом же машиной я доволен – техника надёжная, при правильном уходе не подводит».

Незаметно шло время. С годами через свои ошибки и успехи Андрей набирался опыта, появился профессиональный навык – если работа нравится+ и относишься к ней добросовестно, со временем это обязательно приходит.

«Безусловно, в каждой работе есть и свои профессиональные тонкости, – говорит Андрей Андреевич. – Если что-то не получалось, всегда можно было спросить у товарищей, а если нашёл способ сделать что-то лучше – также делишься с товарищами». Экипаж экскаватора, по словам Андрея Андреевича, очень дружный – с 1996 года работает практически одним составом из 15 человек. В смену выходят 1 машинист и два помощника и ответственный за машину механик экскаватора, который контролирует её работу и следит за техническим состоянием. Есть в бригаде свои неписаные правила и свои традиции. «Ведь несмотря на то что в течение дня ты находишься один на один с машиной, работа наша коллективная, – говорит Камелюшка. – Летом вместе выполняем ремонтные работы, раз в 4 года проводим капитальный ремонт экскаватора».

Кроме летних ремонтов, бывают на разрезе и нерядовые зимние работы. «Минувшей зимой стояли мы на среднем ремонте, – рассказывает Андрей Андреевич о перипетиях прошедшей студёной зимы. – Мороз минус 30, а нам нужно срочно чистить опорную базу экскаватора – так называется один из основных элементов экскаватора, 14 метров в диаметре. На ней за какой-то период работы накапливается солидол, которым смазываем все основные элементы, а он при такой температуре замёрз «в кость». Очищали его железными лопатками, которые ломались от мёрзлого солидола, как детские игрушки. Но всё же оборудование требовалось привести в порядок, поэтому базу за несколько дней почистили».

В среднем за 12 часов смены машинист экскаватора перекидывает до 7000 кубометров грунта. С виду это очень однообразная, монотонная работа: при помощи рычагов нужно почерпнуть ковшом как можно больше земли и, развернув экскаватор на 90 градусов, высыпать её в отвал. Зачерпнуть, высыпать и снова зачерпнуть, высыпать – сколько раз за смену приходится проделывать одни и те же движения – несколько сотен, может, тысяч раз. И всё же, в чём секрет притягательности этой работы? «За тридцать лет, что я на разрезе, я этот секрет не разгадал, – признаётся Андрей Камелюшка. – Отдыхаешь, например, в отпуске месяц, и к его окончанию меня уже тянет на работу. А что тянет, сам порой не могу понять: хочется увидеться с товарищами, сесть за рычаги. Скучаешь даже по запаху масла, взорванной горной массы и непередаваемого запаха горных пород и угля. Вдыхаешь его с таким наслаждением, как женщины аромат цветов».

Конечно, были и очень тяжёлые времена в жизни разреза: хлеб угольщиков всегда был нелёгким, а экономические трудности конца 90-х прибавляли к нему немало горечи.

И всё же Андрей Камелюшка остался верен своему разрезу и когда-то выбранной профессии. «Знаете, есть в этой настоящей мужской работе даже немного романтики, – глядя куда-то вдаль поверх громыхающего ковша, философски размышляет Андрей Андреевич. – Вокруг подлинная русская красота: земляничные поля, берёзовые рощи. Сегодня с утра сходил до берёзок, подышал свежим воздухом, вот веничек успел срубить – на выходных обязательно баньку истопим, отдохнём. А потом с новыми силами вновь за любимую работу».