История с Иркутской ГЭС – особенная. Цикл моих фотоочерков назывался «Иркутская история продолжается». Я не заимствовал это название у известного драматурга Арбузова, создавшего прекрасную пьесу на местном материале и о людях – строителях Иркутской ГЭС. Его спектакль в Вахтанговском театре много лет был в ежегодном репертуаре. Ставили его и в Иркутском драматическом театре. Когда Иркутская ГЭС была построена, имена прославленных строителей были увековечены на мраморных досках здания ГЭС, гидростроители разъезжались на Красноярскую, Братскую гидростанции, а особые романтики – на Вилюйскую в Якутию. Эта станция первая строилась на вечной мерзлоте. Наравне с бетоном использовалась естественная навеки замёрзшая грунтовая порода – суглинок. О великих стройках я делал репортажи и на каждой из ГЭС был участником перекрытия рек, снимал пуски агрегатов с первого до последнего, присутствовал при подписании актов правительственных комиссий о принятии ГЭС в постоянную эксплуатацию.

До того как я сделал большой фотоматериал о строителях, о которых писал пьесу драматург Арбузов, был такой случай. В очередной раз приезжаю в Москву в редакцию «Фотохроники ТАСС». Главный редактор, кстати, иркутянин, Николай Васильевич Кузовкин просит меня зайти в кабинет. Ну, думаю, хочет поприветствовать своего земляка. Вижу – в кабинете у главного на столе огромный заграничный журнал. На обложке – крупный мой снимок. Знаменитая  бетонщица Анна Москаленко с вибратором уплотняет бетон на гребне плотины. Я, конечно, прошу Николая Васильевича подарить мне этот журнальчик. Он говорит: «Я тебя как раз пригласил поговорить об этой фотографии». Сижу в кресле несколько минут, понять ничего не могу. Заходит милая девушка, наша переводчица, и кладёт на стол главному листок. Он мне: «Слушай внимательно и запоминай». Хотя прошло много лет, я этот текст запомнил на всю жизнь и воспроизведу его дословно, даже не побоюсь поставить эту фразу в кавычки: «Женщина страны победившего социализма должна зарабатывать себе на хлеб, стоя в сыром бетоне. Кто толкал её на эту работу, забыл, что она может быть матерью и должна иметь детей». Редактор сказал: «Вот видишь, как зарубежная пропаганда использует каждую возможность выступить против нас, высмеять наш социалистический строй и партийную пропаганду. – И ещё добавил: – Фотографируя людей, не забывай, что телогрейки, гармошки и паровозы также работают против нашей идеологии». Да, такое было время. Позже мы, тассовцы, расписались в приказе не брать в кадр тело-грейки, гармошки и паровозы…

Делая свой фотоочерк на Вилюе, продолжая «Иркутскую историю», я нашёл многих строителей Иркутской ГЭС и захотел увидеть бетонщицу Анну Ивановну Москаленко. На Вилюйской ГЭС она была на руководящей работе в профсоюзном комитете строителей. Дома её не оказалось, соседи сказали, что она в больнице. Я не постеснялся, пошёл в больницу. Мы очень тепло беседовали, вспоминали молодость, патриотизм, какой был у нашей советской молодёжи. Журнал с её фотографией подарил. Правда, не переводил ей подпись под снимком. Что лечила Аня в этой больнице, я постеснялся спросить. Но мне почему-то показалось, что правы были англичане… Сегодня у нас с вами, дорогие земляки, не останавливаясь, крутятся электросчётчики. Это заслуга героев из «Иркутской истории». Когда поедете или пойдёте по плотине, вспомните о мужественном труде строителей ГЭС.